Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

Свесившись с седла, Ранд протянул руку Авиенде, а когда девушка отрицательно покачала головой, сказал:

– Они так кричат, что я не услышу твоих слов, а из-за этого могу совершить какую-нибудь непростительную ошибку.

Что-то пробормотав, Авиенда покосилась на Дев, окружавших торговые фургоны, но все же ухватилась за протянутую руку. Несмотря на ее протесты, Ранд подтянул девушку вверх и усадил позади себя. Всякий раз, когда Авиенда хотела сесть на лошадь самостоятельно, был немалый риск, что она выдернет его из седла. Ранд дал ей время устроиться, расправить тяжелые юбки, хотя они обнажали ее ноги заметно выше мягких, по колено высотой сапожек, после чего пустил коня легким галопом. Пожалуй, Авиенда впервые ехала на коне быстрее, чем шла пешком. Чтобы не свалиться с седла, ей пришлось обхватить Ранда за талию.

– По твоей милости, мокроземец, сестры поднимут меня на смех, – проворчала она ему в спину.

– С какой стати? Я не раз видел, как Эмис и Бэйр ехали позади Морейн или Эгвейн, а ты чем хуже?

Подумав, Авиенда сказала:

– Ты воспринимаешь перемены гораздо легче, чем я, Ранд ал’Тор.

Он так и не понял, что она имела в виду.

Когда они догнали Руарка, Гейрна и Эмис, немного опередивших по-прежнему кричавших Джиндо, Ранд с недоумением увидел, что рядом с ними спокойно бежит Куладин, обнаживший огненно-рыжую голову. Авиенда рывком сдернула шуфу с головы Ранда:

– Ты должен вступить в холд с открытым лицом, чтобы все тебя видели. Я ведь тебе уже говорила. И надо шуметь. Нас давным-давно заметили и, конечно же, знают, кто мы такие, но обычай требует показать, что мы не пытаемся застать холд врасплох.

Ранд кивнул, но кричать не стал, поскольку Руарк и его спутники молчали, да и сама Авиенда тоже. Однако воины Джиндо раскричались вовсю – наверное, на несколько миль окрест слышно.

Куладин, резко повернув голову, бросил на Ранда взгляд, несколько удививший юношу. На загорелом лице Куладина промелькнуло презрение. И что-то еще. Ненависти и пренебрежения юноша ожидал, но, похоже, он, Ранд, чем-то распотешил этого Шайдо. Хотелось бы знать чем.

– Глупый Шайдо, – пробормотала сидевшая за спиной Ранда Авиенда. Может, как раз то, что девушка едет верхом, и насмешило Куладина. Но Ранду казалось, что дело в чем-то другом.

Вздымая за собой клубы желтоватой пыли, подскакал Мэт – в надвинутой низко на лоб шляпе и с упертым копьем в стремя.

– Что это за место, Ранд? – спросил он, силясь перекричать айильцев. – От этих женщин толку не добьешься, знай твердят «быстрее» да «быстрее» или «сам увидишь».

Ранд объяснил, и Мэт, нахмурившись, вгляделся в отвесный утес:

– Ежели запастись всем необходимым, тут можно держаться годами, хотя это ни в какой мере не Твердыня и не Тора Харад.

– Какая такая Тора? – не понял Ранд.

– Да так, к слову пришлось, – пожал плечами Мэт. – Слышал когда-то… Не обращай внимания. – Он привстал на стременах, обернулся и поверх голов Джиндо кинул взгляд на купеческий караван. – Хорошо еще, что они с нами. Интересно, надолго они еще останутся?

– Во всяком случае, они отправятся вместе с нами в Алкайр Дал, – ответил другу Ранд. – Руарк говорит, что там, где встречаются вожди кланов, происходит что-то вроде ярмарки, даже если собираются всего два-три вождя. Ну а уж коли соберутся все двенадцать… Кейлли и Кадир не упустят такого случая.

Мэта это известие, похоже, не слишком обрадовало.

Руарк направился прямиком к самой широкой, шагов в десять-двенадцать, расщелине в отвесной каменной стене. Проход вел все глубже, и нависавшие по бокам скалы скрывали солнце, и в их тени, под голубой лентой неба, – вот уж неслыханное дело! – было прохладно. Бессловесные крики айильцев отдавались эхом от буровато-серых каменных стен, а когда они неожиданно смолкли, цокот копыт и скрип фургонных колес позади показались необычно громкими.

Ущелье, в котором двигались Ранд и его спутники, после нескольких изгибов вдруг превратилось в широкий и почти прямой каньон. Со всех сторон неслось оглушительное улюлюканье. Вдоль всего ущелья стояли толпы людей: женщины в тяжелых юбках, с шалями на головах, мужчины в серо-бурых куртках и штанах, – Ранд знал, что это называется кадин’сор. И Девы Копья тоже были здесь. Все махали руками, кричали и колотили по горшкам, подносам и тому подобным предметам.

У Ранда даже челюсть отвисла – ну и столпотворение! Стены каньона представляли собой ступенчатые террасы, облепленные маленькими домиками – желтыми глинобитными или сложенными из серого камня. Между этими, казалось, громоздившимися друг на друга хижинами вились узенькие тропинки, а почти на каждой плоской крыше был разбит крохотный огородик с бобами и тыквами, перцами, дынями и какими-то совсем уж невиданными растениями. По дорожкам свободно бегали куры – такие рыжие, каких он и не видывал, – и другие, более крупные, чудные с виду крапчато-серые домашние птицы. Туда-сюда сновали детишки; те, кто постарше, были одеты так же, как взрослые. Облаченные в белое гай’шайн носили на головах большие глиняные кувшины – видимо, воду для поливки грядок. Ранду всегда говорили, что у айильцев нет городов, но это поселение – или как там они его называют – явно было куда больше самой многолюдной деревни. Скорее всего, это все-таки город, хотя и до крайности необычный. Грохот стал оглушающим – Ранд даже не мог задать Авиенде интересующие его вопросы. А спросить он хотел в первую очередь про диковинные овощи, глянцевитые круглые фрукты, слишком красные для яблок, растущие на низких кустах с бледными листьями, и про прямые, с широкими листьями стебли с длинными толстыми отростками, увенчанными желтыми кисточками, – ведь как-никак столько лет он был фермерским сыном.

Руарк и Гейрн замедлили шаг и закинули копья за спину, вправив их за ремни налучей. Так же поступил и Куладин. Эмис побежала вперед с радостным смехом, мужчины же продолжали идти быстрым шагом по каньону, вдоль стен которого толпились люди. Между скал звенели приветственные выкрики и восклицания женщин, порой заглушая грохот горшков. Ранд, как и велела Авиенда, следовал за вождями. Мэту, судя по его физиономии, больше всего хотелось развернуть коня и убраться куда-нибудь подальше.

В своем дальнем конце каньон сужался кверху, и наклонные скальные стены образовывали глубокий, темный карман. Солнце никогда не проникало туда, – по словам Авиенды, именно потому холд и получил название Холодные Скалы. На широком тенистом уступе, верхняя часть которого была выровнена, стояла Эмис, а рядом с ней другая, незнакомая женщина. Такая же худощавая и светловолосая, с сединой на висках, она, кажется, была немного старше, чем Эмис, хотя на ее красивом лице было заметно лишь несколько тонких морщинок, притаившихся в уголках серых глаз.