Роберт Джордан - Восходящая Тень [litres]

– Для тебя это выгодная сделка, Мэтрим Коутон. Одна тарвалонская марка – и она твоя. Такая девица всяко не стоит больше двух марок, а ты, думаю, сторгуешься и за одну.

Мэт поморщился. Ему отчаянно захотелось оказаться в каком-нибудь другом месте. Но Изендре медленно повернулась лицом к Кейлли – словно горная кошка навстречу медведице.

– Ты слишком много себе позволяешь, старуха, – тихо произнесла она. Ее взгляд над прикрывавшим, как вуаль, половину лица шарфом был жестким. – Больше я не намерена мириться с твоими речами. Попридержи язык, а то тебе, видно, охота остаться здесь, в Пустыне.

Кейлли расплылась в улыбке, не затронувшей ее обсидиановых глаз:

– А тебе?

Изендре мотнула головой:

– Тарвалонская марка! – В голосе ее звенела сталь. – Когда ты останешься одна в песках, я позабочусь, чтобы ты ее получила. Только когда будешь помирать от жажды, ты на нее и глотка воды не купишь.

Повернувшись к ней спиной, Изендре зашагала к своему фургону. На сей раз она не покачивала бедрами.

Кейлли без всякого выражения смотрела ей вслед, дождалась, когда за Изендре закрылась белая дверь фургона, и потом неожиданно обернулась к Мэту, который уже собирался улизнуть:

– Мало кто из мужчин отклонял мое предложение, тем более дважды. Постарайся меня не сердить. – Она со смешком ущипнула Мэта за щеку толстыми пальцами, да так, что он поморщился от боли, и повернулась к Ранду. – Растолкуйте ему это, милорд Дракон. Сдается мне, вы знаете, что нельзя обижать женщин. Обиженная женщина опасна. Эта айильская девушка не отстает от вас ни на шаг, а я слышала, будто вы принадлежите другой. Возможно, она чувствует себя оскорбленной – ишь как глазами сверкает!

– Сомневаюсь, госпожа, – сухо отозвался Ранд. – Авиенда засадила бы мне нож под ребро, подумай я о ней что-нибудь подобное.

Толстуха оглушительно расхохоталась. Она вновь потянулась к Мэту. Тот отпрянул, но она лишь погладила юношу по щеке – по той, которую только что ущипнула.

– Понимаешь, добрый господин? – сказала она Мэту. – Если отвергнешь предложение женщины, она, возможно, это и спустит. А может… – она сделала рукой движение, будто что-то протыкала, – всадит тебе нож под ребро. Это должен иметь в виду каждый мужчина. Не так ли, милорд Дракон?

Кейлли захохотала и, захлебываясь смехом, отправилась проверять, как ее люди чистят мулов.

Перед тем как уйти, Мэт, потирая щеку, пробормотал:

– Похоже, тут все с ума посходили.

Впрочем, волочиться за Изендре после этого случая он не перестал.

Так они и тащились по голой, наполовину выжженной земле одиннадцать дней и ночей. Дважды им попадались расположенные на отрогах крутых утесов становища, похожие на Имре. Небольшие строения из грубого камня располагались в удобных для обороны местах – на крутых откосах скал или на высоких утесах, там можно было отсидеться во время набега. В одном становище находились голов триста овец и пастухи, которых в равной мере поразили известия о появлении Того-Кто-Приходит-с-Рассветом и о вторжении троллоков в Трехкратную землю. Другое становище оказалось пустым, но разорено не было. Несколько раз Ранд замечал отары овец, стада коз и каких-то странных длиннорогих коров. Авиенда сказала, что скот принадлежит септу, владеющему ближними холдами, однако, сколько ни всматривался Ранд в окрестности, ни людей, ни чего-то даже отдаленно напоминающего какое-либо сооружение не увидел.

Наступил двенадцатый день. Все так же неутомимо вышагивали колонны Джиндо и Шайдо. Между ними двигался отряд Хранительниц Мудрости. Покачиваясь, катились фургоны торговцев. Кейлли все так же спорила с Натаэлем, а Изендре поглядывала на Ранда с коленей Кадира.

– …вот так и обстоят дела, – заключила Авиенда. – Теперь, надеюсь, ты уяснил, кто такая хозяйка крова.

– Не вполне, – признался Ранд, поняв, что задумался и пропустил мимо ушей ее объяснения, прислушиваясь лишь к звуку ее голоса. – Но я уверен, что все это весьма разумно и справедливо.

Авиенда фыркнула:

– Хотелось бы знать: когда ты, носящий на руках знаки Дракона, свидетельствующие о твоем происхождении, надумаешь жениться, станешь ли ты следовать обычаям своих предков или, подобно всем дикарям из мокрых земель, решишь, что все, кроме надетого на нее платья, принадлежит тебе?

– Это не совсем так, – запротестовал Ранд. – Любая женщина из моих родных краев сочла бы полнейшим болваном мужчину, которому пришло бы в голову что-либо подобное. И потом – тебе не кажется, что такие вопросы надлежит решать мне и моей избраннице?

Авиенда что-то сердито буркнула и нахмурилась пуще прежнего, но тут, к облегчению Ранда, легкой рысцой к ним подбежал Руарк.

– Мы на месте, – с улыбкой объявил вождь. – Вот и холд Холодные Скалы.

Нахмурившись, Ранд огляделся по сторонам. Впереди, примерно на расстоянии мили, высился горный массив – не то плотное скопление отвесных скал, не то гора, рассеченная узкими расщелинами. Слева от себя он видел ущелья, неровные изломы и иссохшие холмы, местами поросшие жесткой травой и безлистными колючками, редкими, ощетинившимися шипами кустами и низенькими деревцами. Подальше высились громадные скалы-колонны, а совсем вдалеке тянулась зубчатая полоса гор. Справа картина была примерно той же самой – разве что местность оказалась поровнее и горы поближе, а так – одна растрескавшаяся желтоватая глина. Все та же Пустыня, которую он видел с тех пор, как покинул Чейндар.

– Где? – спросил он.

Руарк взглянул на Авиенду, а та смотрела на Ранда так, словно тот спятил.

– Идем, – сказал вождь. – Пусть собственные глаза покажут тебе Холодные Скалы.

Сбросив шуфу на плечи, Руарк бегом припустил вперед, к расщелине в отвесной скале.

Шайдо уже остановились и принялись ставить палатки. Гейрн и все Джиндо, обнажая на ходу головы и ведя с собой вьючных мулов, с громкими криками последовали за Руарком. Девы, сопровождавшие купеческий караван, велели возницам ехать следом за Джиндо, да побыстрее. Одна из Хранительниц, подобрав юбки повыше, побежала вдогонку за Руарком. Ранд решил, что это Эмис: волосы седые, а бежит шустро. Бэйр, наверное, так не смогла бы. Остальные Хранительницы спешить не стали: как шли, так и продолжали идти. Морейн, чьи волосы по-прежнему закрывала шаль, заколебалась. Кажется, она порывалась подъехать к Ранду, потом заспорила о чем-то с одной из Хранительниц и в конце концов вместе с Эгвейн на серой кобыле и с Ланом на его вороном жеребце заняла место перед колонной облаченных в белое гай’шайн, ведущих в поводу вьючных лошадей. Впрочем, двигались они все в том направлении, в каком бежал Руарк.