Ингерсол Локвуд - Невероятное подземное путешествие барона Трампа [litres]

И я был так глубоко поражён зрелищем такого огромного потока солнечного света, льющегося через этот гигантский хрустальный глаз, который природа поместила в скалистом склоне полого горного пика и освещающего этот подземный мир, что чем дольше я смотрел на это удивительное зрелище, тем сильнее становились мои чувства.

Глубокая тишина, восхитительно чистый воздух, постоянно меняющиеся оттенки света, когда могучие ледяные колонны, играющие роль призм, буквально наполняли эти обширные покои великолепными переливами радуги, придавали всему вокруг такую неземную силу, что оно могло бы удерживать меня там, пока мои конечности не превратились бы в ледяные кристаллы, а глаза не застыли бы ледяным взглядом, если бы вечно бдительный Балджер мягко не дернул меня за подол сюртука и не пробудил от захватившей меня медитации.

Не успел я отойти и на сотню ярдов от портала, где я остановился, как случайно перевёл взгляд на другую сторону, и передо мной предстало зрелище, от которого по всему моему телу пробежала дрожь удивления и одновременно восторга. Там, на самой высокой террасе, стоял ледяной дворец с тонкими минаретами, высокими башнями, округлыми башенками, просторной площадью и широкими лестничными пролётами, сверкающими на солнце, словно усыпанными драгоценными камнями.

Это было зрелище, способное взволновать самое равнодушное сердце, не говоря уже о таком пылком и жизнерадостном, как моё. Но, ах, дорогие друзья, даже допуская, что мне удастся пробудить в ваших умах хотя бы слабое представление о красоте этого ледяного дворца в тот момент, когда солнечный свет падал на него, как я могу надеяться дать вам представление о неземной красоте этого ледяного дворца и его великолепных окрестностях, когда в более поздний час луна взошла во внешнем мире, и её бледный, таинственный свет пролился через могучую линзу в горном склоне и упал с небесным мерцанием на эти ледяные стены?

Но одна мысль угнетала меня теперь: может ли эта прекрасная обитель остаться без жильца, без живой души в его чудесных залах и покоях? Или, может быть, его обитатели, охваченные безжалостным холодом, сидят с широко открытыми глазами и ледяным взглядом, застывшие, как мрамор, в ледяных креслах, и их белые замороженные волосы прижаты к ледяным подушкам, а руки сжаты вокруг хрустальных чаш, наполненных замёрзшим вином топазового оттенка, в то время как пальцы арфиста цепляются за струны, жёсткие, как провода, и последние отзвуки голоса певца лежат в перистых кристаллах замерзшего дыхания у его ног?

Что бы ни случилось, я решил поднять хрустальный молоток, который мог бы висеть на внешней двери этого ледяного дворца, и разбудить кастеляна, если его сон не был дремотой смерти. Через несколько мгновений я пересек ровное пространство между собой и первой террасой, на которую мне предстояло взобраться, чтобы добраться до второй, а затем и до третьей, на которой стоял ледяной дворец.

Каково же было мое удивление, когда я оказался у подножия великолепной лестницы, высеченной во льду руками мастера и ведущей на террасу наверху.

Легко преодолев этот пролет вместе с Балджером, который следовал за мной по пятам, я вдруг увидел двух самых странных людей, каких мне когда-либо приходилось видеть во время своих путешествий. Они были похожи на два больших оживших снежка, одетые с головы до ног в одежды из белоснежного меха. Их шапки тоже были из белого меха и оставляли видимыми только их лица. В правой руке каждый из них держал очень красивый кремневый топор, закрепленный на основании из полированной кости.

Шагая ко мне и размахивая топорами, один из них прокричал:

– Стойте, сэр! Если его ледяное Величество Гелидус, король Колтыкверпса [12], не ожидает вашего прихода, его стража по нашему сигналу обрушит на вас несколько тысяч тонн льда, если вы осмелитесь сделать еще хоть один шаг. Поэтому стойте на месте и скажите нам, кто вы и ждут ли вас.

– Джентльмены, – сказал я, – будьте добры опустить свои топоры, и я уверю вас, что его ледяному величеству нечего бояться меня, ибо я не кто иной, как очень маленький, но очень благородный и очень знаменитый Себастьян фон Трамп, широко известный как «маленький барон Трамп».

– Никогда в жизни о тебе не слышали, – в один голос сказали оба стражника.

– Но я слышал о вас, господа, – продолжал я, вспомнив слова ученого дона Фума о замерзшей Земле колтыкверпов, или Земле холодных тел, – и в доказательство своих мирных намерений, как истинный рыцарь, предлагаю вам свою руку и прошу вас проводить меня к его ледяному величеству.

Как только стражник, стоявший рядом со мной, снял перчатку и схватил меня за руку, он сразу же выпустил ее с криком испуга.

– Черт возьми! Человек, ты горишь? Твоя рука обожгла меня, как пламя лампы!

– Нет, мой друг, – спокойно ответил я, – это моя обычная температура.

– А твой спутник?

– У него еще более горячее сердце, чем у меня, – был мой ответ.

– Ну что ж, даю слово, маленький барон, – хихикнул один из стражников, – тебе там не будет места. Но возможно, после того, как ты остынешь в течение недели или около того, его ледяное Величество и сможет тебя принять!

Перспектива была не слишком радужная, потому что у меня не было особого желания ждать неделю или около того. Во всяком случае, единственное, что можно было сделать, – это настоять на том, чтобы меня немедленно провели к королю колтыкверпов, и уже подчиниться принятому им решению.

Один из стражников поприветствовал меня своим боевым топором в истинно военном стиле, повернулся и отправился по парадной лестнице во дворец с намерением объявить о моем прибытии его ледяному величеству, в то время как другой сообщил мне, что проводит меня до дворцовой стражи.

Я был поражен красотой трёх лестниц, ведущих к ледяному дворцу. Массивные балюстрады с причудливо вырезанными балясинами, поднимающимися с высоких пьедесталов, увенчанные прекрасными светильниками, всё, всё, говорю я, всё и вся, вплоть до кристально чистых граней самих светильников, было сделано из глыб льда.

Подъем на вершину третьей террасы оказался удачным, и я уже не растерялся, когда стражник торжественно опустил свой боевой кремневый топор, чтобы остановить меня.

Солнце в верхнем мире, без сомнения, приближалось к горизонту, потому что глубокие и прекрасные сумерки внезапно опустились на ледяные владения короля Гелидуса, но к моему удивлению и восторгу, сквозь огромные плиты кристально чистого льда, служившие окнами во дворец, струилось мягкое сияние, как будто тысячи восковых свечей горели в комнатах и галереях за дверями. Это зрелище порадовало бы глаз любого смертного; но если я был так очарован красотой его внешнего вида, как бы я мог рассказать вам, дорогие друзья, о прекрасном великолепии внутреннего интерьера ледяного дворца Гелидуса, каким он предстал передо мной, когда я переступил его порог?