Николай Грошев - Сын славного города [СИ]

Подобное повторилось ещё несколько раз. Но теперь с площади выбрасывали уже точно мальчиков — почему? Логран никак не мог понять. Только одно усвоил — решал всё грузный, мускулистый мужчина, чем-то напоминавший медведя. Может, волосами своими, торчавшими в разные стороны, а может, походной — шёл он, переваливаясь с ноги на ногу.

Шёл перед детьми и на каждого он внимательно смотрел. После чего, некоторых, отпускали, но других хватали за шкирку и тащили к лестнице храма, где привязывали верёвкой за шею, к цепи из десятка мальчиков. Несчастные стояли там, повесив головы вниз, утратив всякую надежду, покорные злой своей судьбе. Логран их понимал — не было сомнений, почему и зачем нужна верёвка. Этих детей, продадут в страшное рабство в вольные города, Валлию или Империю…

«Медведь» дошёл до него.

— Старый. — Заявил он и один из воинов, ухватил его за шкирку — Логран даже дышать забыл в этот момент. Неужели отпустят? Неужели Прива вновь дарит ему свою милость? Снова спасётся?

Увы — Боги не изменяют своим привычкам.

А если и изменяют, расплата за то следует скорая и жестокая.

— Ригед, — сказал один из воинов и подошёл к ним. А после рассказал, как его поймали. Как он пытался защитить друзей, как пнул в коленку одного воина и чуть не ранил другого.

Ригед думал несколько секунд, поглаживая подбородок пальцами. Логран смотрел на его ноги и молился Приве, молился о спасении…, почему-то, молитва не клеилась, вместо слов мольбы Приве, в голове настойчиво крутился вопрос — почему все воины, которые в жилетах, чисто выбриты? Ведь борода, это важный элемент внешности для любого мужчины. Бороду брить нельзя, её постригать нужно, а вот так сбривать под корень? И долго и не просто и непонятно зачем вообще…

— Хорошо, возьмём его в Нар, там посмотрим.

Сердце пропустило удар — всё кончено. Его продадут в рабство.

В Нар — наверное, это один из вольных городов севера…

Сознание того, что отныне он раб и одним Богам известно, что с ним будет дальше, привело Лограна в странное состояние. В ушах всё время гудело, кружилась голова, он плохо видел и сердце всё время болело. Он заметил, что пропускает события — вот воины короля стояли перед ним, и вот их уже нет, а народа на площади стало больше.

Иногда ему становилось так плохо, что он опускал взгляд вниз и замирал без движения, а когда поднимал голову, солнце проходило заметный путь по небосводу, словно минуло уже не менее получаса, а то и больше. Казалось, солнце не катится по небу, медленно-медленно, как привычно ему и предписано Богами, казалось, что оно вдруг начало по небу прыгать.

Все события остатка дня, ночи, и дня следующего, слились в странный калейдоскоп, который прервался лишь в пути по полям Сабасским на короткий ночной сон — они шли без остановок, привал полагался лишь с наступлением темноты, а снова идти приходилось, когда солнце вставало.

Ночной сон…, он был почти благодарен своим пленителям, когда его разбудили. Всю ночь он видел склизкие полы и влажные пещеры — влажные от капавшей с потолка крови. Вокруг кричали люди, пол был завален дымящимися внутренностями. Барговы слуги, ужасные твари без лиц и тел — лишь тёмные сгустки и нет больше у них ничего, жестоко терзали они распятых прямо в воздухе грешников. Истошные вопли и горькие рыдания полнили пропитанный страданием воздух.

Тёмный монстр подбирался и к нему — всю ночь он медленно полз среди кишков и останков тел. Всё ближе и ближе…, пока его не разбудили.

Площадь — воспоминания о ней смешались. Он помнил, как детей становилось всё больше. Их приводили со всех концов города, а потом отсеивали — некто Ригед и несколько других воинов, осматривали их. А затем, большую часть связывали в одну верёвку и отправляли прочь, других, просто выпинывали с площади, тут же про них забывая. Это было странно — зачем выбирают? Ладно, если бы был какой-то критерий, но ведь его и в помине не было!

Или всё-таки был?

Снова рассвет и снова они должны идти.

Логран обернулся — он оказался первым в цепи, первым, с верёвкой на шее. С некоторым удивлением он понял и кое-что вспомнил. Все дети в этой связке, сопровождаемой двумя воинами короля, абсолютно все — заметно младше него и ниже ростом. Но все они крепкие физически. И нет среди них ни одной девочки. На мгновение, ему вспомнились страшные истории о господарях, что любили сношать только детей и только мужского пола. Однако сразу же появилась нестыковка — среди детей были как симпатичные, так и откровенно страшные. Собственно, один мальчик имел такое лицо, что Логран вздрогнул и поспешно моргнул — не исчез мальчик этот, значит и правда, лицо у него, словно Баргова жо…

— Чего встал? — Рыкнул воин короля.

Логран поспешно двинулся вперёд. Вся цепь, среди коей заплаканных лиц и потерянных взглядов детей, смирившихся с судьбой, было абсолютное большинство, двинулась за ним.

Он шагал по зелёной траве Сабасских равнин и чувствовал, как странное помутнение отступает.

Ему даже хватило сил удивиться — почему он не плачет сейчас и не горюет как все? Почему с ним этого не происходило с тех пор, как они покинули заваленный мертвецами Саб? Наверное, он просто смирился…, тогда почему он постоянно оглядывается и выискивает место с рытвинами, оврагами, да хотя бы и с кустами? Потому что ищет возможность улизнуть. Таково его смирение — пока он послушно идёт вперёд, но как только представится возможность, он сбежит.

Стало намного легче, когда Логран вдруг обрёл смутную надежду — ненадолго впрочем.

Мальчик со страшным лицом, думал о том же и на очередном привале, на дне неглубокого оврага, высвободился из верёвки и бегом ринулся прочь. Один из воинов короля крепко спал, другой сторожил — повернувшись к ним спиной. Сторожил он их, но не от бегства, а от кого-то, кто мог прийти с равнин. Логран в принципе знал, кто там прийти может и сомневался, что двух воинов короля будет достаточно, если серые хищники, всё-таки придут. А уж если лихие люди пожалуют…, воин сорвался с места и догнал мальчика в два счёта. А ведь он не мог видеть его до тех пор, пока мальчик не двинулся по откосу. Как же смог увидеть? Магия? Эти двое колдуны?

Больше убежать не пытались, но не потому, что боялись магии — это обстоятельство заставило их стать осторожнее. Не всех конечно, большинство и не думали о бегстве. Один мальчик и вовсе всё время плакал, запинался, да падал, задерживая движение вперёд…, ему не повезло.

Наступил момент, когда мальчик упал и больше не смог подняться. Только плакал лёжа лицом вниз. Один из воинов отвязал его от верёвки, достал свой меч и потащил беднягу прочь. Они скрылись за взгорком, послышался крик. Спустя минуту, воин вернулся с обнажённым мечом, с лезвия коего, стекало совсем немного крови.