Николай Грошев - Крепость Орхус [СИ]

Крестьяне до самого утра в домиках прятались. Пока мост колдовской не рухнул и его осколки не истаяли под светом солнца, что сама Прива на небеса поставила, дабы людям жизнь была, дабы растения всякие росли и людей тех, да скотину их, кормить могли…

Стража на переправе, единственной на десять километров в обе стороны быстрого потока Лакри, откровенно бездельничала. Наёмники этой роты служили в замке, что стоит километрах в двух к западу, его отсюда даже видно было. Смутно, но видно, правда, только стены. Вон они, высятся вдали. И каждый день, десять человек несли тут стражу, что бы в случае чего с реки быстро убраться и сообщить в замок о переправе очередного отряда кочевников. Впрочем, они уже лет пять не пересекали реку. В обще, как десять лет назад Империя построила крепость Сотар, отряды кочевников пересекали реку всё реже и реже. Последние пять лет, и вовсе перестали появляться. По слухам, они сейчас объединились и безуспешно пытались разрушить этот имперский аванпост. По другим слухам, кочевники разделились на два лагеря. Один сражался за Империю, второй против всех. А ещё, года три назад пошёл слух, что кончились кочевники. В прямом смысле слова кончились — полегли под Сотаром все, кто мог оружие носить. А кто выжил, тех имперский гарнизон, по приказу правящего лорда провинции (теперь многие господари рыцарственные правители Сабаса полагали земли свирепых кочевников новой Имперской провинцией, а самих кочевников мятежниками), вот по его приказу, всех выживших продали на рабских рынках городов-государств, что лежали по побережью кочевых степей.

Кто их там разберёт, как оно на самом деле было.

Воины просто сторожили переправу и выглядывали врагов. Пусть кочевников уже нет, но Империя, теперь стала ближе. А её аппетиты хорошо известны — считай весь Катхен, под себя подмяла. Того и гляди за Великие горы отправит армию. Наёмники тут откровенно скучали. Сидишь неделю под открытым небом и пялишься на быстрый водный поток, да море травы, что до самого горизонта простирается — тоска смертная. А вот в тот день, совсем и не скучно было. Даже весело. Они до самой крепости бегом, да с задорными воплями. А как иначе? Лошади-то сбежали. Наверное, не следовало пытаться остановить того щуплого паренька в маске на лице. За лошадьми следовало приглядывать. Они беситься начали, едва парень из-за холма вынырнул. Бежал себе, бежал, пока десятник не заорал зычным голосом — остановиться потребовал. Сразу не потребовал, потому что неожиданно было как-то увидеть, что с Сабаса кто-то бежит к переправе, что бы к кочевникам…, обычно наоборот было, кочевники сюда спешили. Даже беглые крестьяне, предпочитали уходить к портам или в леса Лабиринта Теней, но только не в степи. Рабский ошейник, участь куда как хуже, чем жизнь под пятой рыцарственного правителя. Рыцари хоть не снимают кожу, соль потом на оголённое мясо не сыплют. А кочевники могут. Просто смеху ради. Они вопли, такого до мяса раздетого человека, находили очень забавными. Дикари, чего уж там…

Парень не ответил, просто согнул руку, пальцы растопырил, как курица лапой, и они у него загорелись в огне. Бело-синий такой огонь. Страшный очень. Что там дальше было они ждать не стали — лошади сбежали, доблестные наёмники, решительно двинулись их ловить. Случайно вышло, что лошади побежали в сторону замка. Вот и они туда. А то ходят тут всякие, маги ходят, Барга посланцы или кто он там был. Неважно даже как-то. Скучно на переправе вообще…, капитану роты о маге рассказывать не стали. Что лошадей напугало, сами мы не знаем, а не бросать же их, правильно? Вот и побежали за лошадьми, а что, почему, капитан пусть сам разбирается.

Суб не пожелал мокнуть в воде. На некоторое время, на реке появился тонкий ледяной мост, потоки воды ударились в него с яростью, свойственной стихии вод, и в первые минуты не смогли его сломать. Вода хлынула прочь из берегов, растекаясь по земле. Он перешёл по мосту, всё тем же размеренным бегом и едва ступил на землю другого берега, с громким треском, торжествующе ревущий поток Лакри, снёс ледяную преграду.

Воин-маг бежал не оглядываясь. В степи двигаться гораздо проще. Высокая трава несколько стесняла движения, но зато почти нет холмов, глубоких оврагов. Можно даже ускорить движение, но не зачем. У него есть долгих 12 лет. Долгих ли? Для его целей, для задачи, которую он сам себе поставил…, впрочем, он выполнит обещанное. Нужно лишь тщательнее выбирать. Возраст очень важен. Он всегда важен, в любом деле, но здесь, особенно.

Благородному искусству, коим он владел в совершенстве, нельзя обучить немытого варвара, воспитанного такими же грязными животными.

Суб остановился только один раз. Примерно в полночь. Он мог сбиться с пути. В степи, среди моря трав, кажущегося бесконечным, легко потерять направление. Так же как и в море. Всё одинаково, ориентиров нет. И людей практически нет. Только время от времени, стада степных туров, рассекают моря зелёной травы, так в море встречаются иногда широкие спины китов.

Он посмотрел на тёмное небо, усеянное тысячами звёзд. Прохладный ветерок, коснулся открытой части лица, сдувая прочь, мерзкое тепло дневного светила. На душе стало легче, разум заработал быстрее, лучше. Жаль, но эти звёзды ему незнакомы. Он не сможет сориентироваться по ним. Суб закрыл глаза и сосредоточился на тепле. Океан. Водный массив, лежащий за стенами цели его путешествия, за день нагрелся, стал омерзительно тёплым — он почувствует его. Он огромен и находится достаточно близко. Суб ощутил тёплую волну, исходившую откуда-то справа…, всё-таки, сбился с пути. Он повернулся и вновь побежал.

На рассвете третьего дня, на горизонте показались высокие стены портового города Топси, известного своими богатыми торговыми рядами и Большим Театром — так здесь называли крупнейший рабский рынок западной части кочевых степей. Ничем особым, он на самом деле не отличался. Дальше по побережью, стояло ещё полдесятка городов, как и Топси, живущих за счёт морской торговли и морского же промысла. Раньше, они так же активно торговали с кочевниками, теперь их нет. Впрочем, на смену свирепым воинам степей пришли цивилизованные имперцы. Изменился лишь нрав и наряд торговцев, сама торговля не угасла.

Здесь сходились морские торговые пути и одним из важнейших, являлся путь, коим везли на продажу, к побережью, рабов со всего континента. И не только этого.

Суб добрался до стен к полудню. Кроме указанных, была ещё одна причина, почему он выбрал именно Топси. Анталии удалось узнать много и та деталь, которая сделала выбор Суба, решающим в пользу именно этого города, для неё ничего не значила, только как ориентир, кусочек рельефа, позволяющий точнее идентифицировать нужную точку на местности. Довольно большой, необитаемый, покрытый густыми лесами остров, в десятке километров от гавани Топси — вот та самая деталь, почему-то, очень заинтересовавшая Суб-Зеро.