Клэр Легран - Дитя ярости [litres]

В центре лабиринта стояла точная копия ее родного дома. И он был весь в огне.

Риэль, что ты наделала?

Она мертва! О, боже. Помогите нам! Кто-нибудь, помогите!

Но потом Арман Дарденн пришел в себя. Он сидел у обожженного красного тела своей жены и смотрел на Риэль, слушал ее безумные рыдания с выражением ненависти и презрения на лице, пока не перестал быть человеком, которого она знала. Его лицо превратилось в ничего не выражающую маску, и с тех самых пор он никогда не открывался ей. Он опустил мертвое тело Мариз Дарденн на землю, поднял на руки окровавленную дочь и поспешил по тайным ходам под замком в Храм Огня, в покои Тала.

Заспанный Тал, которому тогда было всего девятнадцать лет, открыл дверь, посмотрел на Риэль и протянул к ней руки.

«Помоги нам, – сказал тогда отец безжизненным голосом. – Помоги ей. Не дай им забрать ее у меня ».

– Риэль!

Крик Тала, доносящийся из глубины дома, потряс ее. Она сделала пару неуверенных шагов вперед, поднимая взгляд на горящее здание.

– Не могу, – прошептала она. Все тело ее тряслось от охватившей ее безудержной паники.

А затем фасад дома с ужасным гулом и треском начал оседать.

Тал, задыхаясь, выкрикнул ее имя – и наступила тишина.

Риэль обежала дом, пытаясь в облаке дыма найти заднюю дверь. Память ее не подвела – почерневшая деревянная дверь действительно оказалась там. Девушка изо всех сил толкнула ее ногой, и та легко поддалась. Переступив порог, она оказалась среди густого черного дыма и бушующего оранжевого пламени. Было странно видеть знакомые комнаты, которые теперь были совершенно пустыми – никакой мебели, никаких картин на стенах, только яростное пламя и едкий запах дыма, казалось, с каждым вздохом забивающего ее легкие тьмой и отчаянием.

Она закрыла лицо рукавом.

– Тал? Где ты?

– Здесь, – откликнулся он слабым голосом, – в гостиной!

Она неверными шагами прошла по широкому коридору к двери в гостиную матери. Стена коридора уже рушилась, скрип потолочных балок над головой тонул в реве огня.

Она всем своим весом бросилась на дверь, но та не поддавалась. Риэль билась в нее снова и снова, чувствуя, как страх пульсирует в горле.

Снаружи что-то с ужасным грохотом врезалось в землю. Дом содрогнулся, окна задребезжали. Неужели служителя Храма решили добавить еще огня?

Она закричала от отчаяния, а потом услышала громкий треск и отскочила, прежде чем потолок обрушился ей на голову.

Стены затряслись, и заклинившая дверь выпала из рамы.

– Тал? – Риэль подползла к двери по раскаленному полу, обжигая ладони, с трудом подняв руку, вытерла пыль и сажу с лица и заглянула в гостиную сквозь идущие оттуда волны невыносимого жара.

Тал.

Он действительно находился в ловушке, в дальнем углу у разбитого вдребезги окна. Руки и ноги у него были связаны. На полу сверкали осколки стекла. Между ним и Риэль была целая груда из балок и осыпавшейся с потолка лепнины и ревущая полоса огня.

– Тал! – она вцепилась в дверную раму. – Ответь мне! Поднимайся немедленно! Нам надо уходить!

– Я не могу сдвинуться с места, – прохрипел он прерывающимся голосом. – Кусок потолка упал мне на ногу!

Риэль тяжело опустилась на пол.

– Погаси пламя, Риэль! – Он зашелся в ужасном кашле. – Как мы с тобой делали во время занятий!

Как будто это было так просто и это был обычный урок, когда можно спокойно произносить слова молитвы.

От рева пламени, разделяющего их, у нее внутри все переворачивалось. Она не могла ни о чем думать, кроме как о бушующей перед ней огненной стене, не могла вспомнить слова молитвы, не говоря уже о том, чтобы призвать эмпириум.

Риэль, спаси ее!

Пожалуйста, Риэль! Сделай это! О, боже!

Она упала на четвереньки, тяжело дыша.

Папа, прости меня! Я не могу остановить огонь! Мама, мама, беги!

– Я не могу! – выдохнула она. – Я не могу остановить огонь.

– Ты можешь это сделать, Риэль, – твердил ей Тал. – Слушай мой голос! Я тебе доверяю!

Откуда-то из недр дома донесся ужасный гул. Пол содрогнулся под ее ногами. Риэль оглянулась, всматриваясь вглубь наполненного дымом коридора, и увидела, как обрушивается второй этаж. Ее спальня, кабинет отца, музыкальная комната матери… Пламя, охватившее стены, разрасталось, рев его стал оглушительным. В крыше зияла огромная дыра, сквозь которую виднелось затянутое дымом небо.

– Риэль, послушай, – голос Тала прервался – он зашелся в приступе кашля.

– Тал?

Но он не ответил.

– Тал! – Она поднялась на трясущихся ногах, всматриваясь в огненный ад, пытаясь найти там проход, и обнаружила его – совсем маленький и быстро сужающийся.

Разбежавшись, она пролетела сквозь пламя и упала на пол по ту сторону огненной стены. В паре метров от нее лежал Тал, придавленный к полу обрушившейся потолочной балкой, лицо его было бледным и мокрым от пота.

Риэль подползла к нему, голова ее звенела от головокружительного прыжка сквозь огонь. Жар, исходивший от пламени, лизал ей спину, словно жаждал скорее поглотить свою жертву.

– Тал, я здесь. Тал? – Она помогла ему сесть и несколько раз хлопнула по щекам, пока он не распахнул налитые кровью глаза.

Тал улыбнулся ей.

– Вот ты и пришла. – Он нащупал ее руку. – Я знал, что ты меня найдешь.

– Мы в ловушке. Я не смогу… Не смогу унести тебя отсюда… Пожалуйста, вставай.

Задыхаясь, он покачал головой.

– Но ты можешь погасить огонь.

– Тал, я…. – Ее слезы упали ему на шею. Папа, я не могу остановить его ! – Если я попытаюсь, то сделаю только хуже. Ты же знаешь, что так и будет.

– Я знаю, что тогда ты была просто ребенком. А сейчас… – Он прикоснулся к ее щеке. – А сейчас ты королева.

Он заморгал и закрыл глаза.

– Тал? О, нет! Тал! – Она беспомощно смотрела на приближающийся огонь, а потом, протянув руку, попыталась дотянуться до эмпириума. – Уходи! Оставь нас в покое, пожалуйста!

Еще одна балка с грохотом обрушилась совсем близко от них. Едва не задохнувшись от страха, Риэль пригнулась, прижав голову к груди Тала.

Потом она услышала его голос, шептавший ей в ухо:

– «Гори ровно и ярко, неси в мир истину и чистоту» .

Заклинание огня. Она закрыла глаза.

– «Гори ровно и ярко, – повторила она за ним прерывающимся голосом – неси истину…» .

Он сжал ее руку.

– «… и чистоту ». Повтори еще раз, Риэль.

– «Гори ровно и ярко…» .

– Думай, – прошептал он, – о тех, кого ты любишь.

– … неси в мир истину и чистоту ».

О тех, кого я люблю…

Людивин. Тал.

Одрик.

Она почувствовала, как тепло заливает пальцы ее рук и ног.

Сверху раздался пронзительный крик Астерии – наполовину конское ржание, наполовину клекот ястреба.