Джентри Ли - Песня Темного кристалла [litres]

– Нет. Отпускать его не надо. Я считаю, Найя права… Пока что нужно подержать его здесь, и кому-то придется присмотреть за ним. Последить, чтобы его не нашли другие скексисы.

– Хо-хо-хоо…

Усталый смех прозвучал знакомо. От небольшой группки гроттанов отделилась модра Аргот, которая все еще очищала свою накидку от остатков паутины. Из тридцати семи гроттанов-гельфлингов осталось еще меньше – замызганных, испуганных, среди них несколько взрослых, но большинство были ровесниками Амри. Все они лишились пещер Грота – ради костяной флейты. От этого сердце Кайлана обливалось кровью, и он надеялся, что жертва того стоила.

Амри взял модру Аргот под руку и подвел к Кайлану и Найе.

– Это задача моего народа. В Домраке пауки застали нас врасплох. Скексисы не управляют ими. Пауки не отступятся, несмотря на поражение скекЛи, и не уйдут прочь, если мы изгоним их костяной флейтой. Правда в том, что мы не можем туда вернуться. В Святилище достаточно для нас пещер. Мы будем охранять скекЛи так же, как охраняли другие удивительные и отвратительные секреты Тра.

– Я тоже здесь останусь, – добавил урЛии. – Между теневыми и мной, я считаю, что песня скекЛи подошла к концу.

Модра Аргот приветливо махнула мистику. Потом положила руку на плечо Амри и мягко тряхнула его.

– Амри, я по-прежнему хочу, чтобы ты пошел в Ха’рар. Я буду счастлива, лишь когда серебристые вапры в столице пригласят нас к своему столу, и тебе еще нужно до многого дорасти. Хо-хо-хоо!

Кайлан кивнул.

– Нам пора уходить. Кость уже у нас. Мы сможем донести весть до всего нашего народа. Нужно как можно скорее это сделать. Если скекЛи хоть что-то рассказал другим скексисам, то они отправятся в погоню за нами. Особенно когда узнают, что ему не удалось нас поймать.

– Соглашусь, – отреагировала Тавра. – Время утекает у нас из рук. Кайлан, сколько тебе потребуется времени на изготовление фирки ?

– Я не знаю. Я играл на разных флейтах, но еще ни разу не делал их сам… И ошибиться нельзя, ведь у нас есть только один шанс.

– Других костей я в гнезде не видел, – поддержал его Амри. – Там была только эта.

Найя жестом указала на мост, который вел к выходам из Святилища.

– Ну, давайте для начала хотя бы выйдем отсюда. Я больше не могу оставаться рядом с ним .

Кайлан надеялся, что получится найти какой-нибудь выход, выбираться по которому из Святилища будет не так трудно, как по подводному туннелю, хотя в данный момент он был храбрее трех сотен любых поганцев, лишь бы избежать вездесущего взгляда скекЛи.

Они попрощались с модрой Аргот и выжившими гроттанами. Кайлан чуть задержался, наблюдая за скекЛи, одиноко стоящим на грибной шляпке в центре каровой полости. С того момента как они покинули его, он так и не сдвинулся с места, только опустился на корточки. С его узких плеч ниспадали накидки, а мантию и головное украшение колыхал ветер. Он был похож на оперенный обсидиан, только в отличие от обелисков в Камне-в-Лесу был готов при первой же возможности прыгнуть, рвать когтями, прогрызать и рассекать себе путь к свободе.

На плечо Кайлана легла холодная тень урЛии.

– Я отдам свою жизнь за то, чтобы он не сбежал, – сообщил мистик. – Ведь он я. Но я не думаю, что до этого дойдет. А даже если дойдет, то это было бы драматично, не так ли?

УрЛии фыркнул от смеха, несмотря на мрачность высказанной им мысли. Кость птицы-колокол ощутимо тянула карман Кайлана. Она далась им в тяжелом бою, в котором они многое потеряли, а теперь ему предстояло сделать из нее фирку , и если в процессе ее изготовления не проявить особую осторожность, то есть риск испортить кость. Но ведь он мечтал изготовить фирку , разве не так? Цель далась нелегко.

– До прихода в Домрак мы говорили с матерью Огрой, – сказал Кайлан. – У нее не нашлось для нас слов. Она сказала: лишь время покажет. Я думаю, она хотела сказать, что небеса помогут нам в нашем деле. Если бы мы могли понять главную песню, мы бы смогли найти свой путь. Но… у гельфлингов нет на это времени. Нам приходится прокладывать свой путь. Приходится выбирать, плести ли самим или быть вплетенными в чье-то плетение. Быть сказителем или просто героем чьей-то песни. Быть певцом или песней… Но я выбираю и то и другое.

УрЛии почесал подбородок тонкими, грациозными пальцами и чуть склонил голову набок.

– Хм-м-м! Значит, плетущим и плетением? Где ты услышал столь прекрасный совет?

Кайлан вздохнул с улыбкой.

– Прощайте, урЛии. Надеюсь, мы еще встретимся.

– Вероятнее всего, нет. Но я снова услышу песню птицы-колокол, да… Когда под тремя солнцами столкнутся свет и тени.

Слова прозвучали поэтично, и Кайлан не знал, что они означали. Похоже было на припев песни, куплеты которой ему пока были неизвестны. Что-то подобное он видел на стенах лачуги урВа, а еще в нескольких местах на стенах пещер Грота. Однако общая картина оставалась неясной. Возможно, именно это пыталась увидеть Огра. Великий Парад Планет и всё, что с ним связано.

А пока Кайлан поклонился урЛии, а затем и урВа, стоически остававшемуся на высоком выступе, с луком наготове на случай, если понадобится им воспользоваться. В последний раз взглянув на скекЛи, он вспомнил зловещие слова Сатирика:

Увидите, что готовит скекУнг. Посмотрим, как тогда поступят гельфлинги… если они еще останутся .

Внутренним взором он увидел маячащие во тьме земли кошмары. Монстры, безмозглые и бессердечные, которые посмотрели в потемневший Кристалл. Ему хотелось верить, что это всего лишь еще одна ложь – очередные слова, вброшенные в его ум, чтобы отравить его сомнением. Будь они ложью, стал бы скекЛи называть имя скекУнга? Кто из скексисов был скекУнгом, и какова его роль при дворе скексисов? А самое главное, что же он готовит ?

Пауки были всего лишь прелюдией…

– Не смотри туда, Кайлан.

Он почти забыл, что на его плече тихо сидела Тавра. На мгновение ему показалось, будто она стоит позади него, просто ему ее не видно: в ослепительном великолепии белого и серебристого цвета, полная противоположность черной башни ненависти, которой был скекЛи. Но на самом деле ее крохотная тень даже не касалась складок его плаща, и ее прикосновения были подобны легкому уколу иглой в щеку, а не успокаивающему прикосновению руки.

– Пока забудь о нем, иначе не сможешь смотреть вперед.

Последовав ее совету, он повернулся к пронзительному взгляду скексиса спиной и поспешил догонять друзей.

Из кара было много выходов, большинство поросло травой настолько, что их трудно было найти. Амри провел их по винтовой лестнице к одному из выходов, представлявшему собой треугольное отверстие ниже того места, где в дозоре стоял урВа. Грива Лучника – та ее часть, которая не была заплетена в косички и собрана в пучок, – танцевала на ветру, а сам он повернулся лицом к ветру, чтобы понюхать его. После заключения скекЛи в тюрьму на открытом воздухе урВа опустил свой лук, а теперь наклонился, чтобы наблюдать за остановившимися у входа в туннель гельфлингами.