Ричард Морган - Темные ущелья [litres]

«Дом Эскиат, твой блудный сын вернулся».

В поле его зрения слабо мерцал свет – это оказался фонарь на мачте рыбацкого ялика, попавшего в шторм и пытающегося добраться до гавани. «Несомый волнами» обрушился на суденышко, прежде чем рыбаки успели сообразить, что происходит: он вынырнул из-за пелены дождя, едва не раздавив ялик носом. Рингил сильно высунулся за борт и, приглядевшись, увидел внизу три бледных лица, которые таращились на проходящий совсем рядом тюремный блокшив. Один из рыбаков был по виду совсем мальчишка. Он потрясенно распахнул глаза, и по его лицу, исхлестанному дождем, читалось омерзение, которое завладело вниманием Рингила. Он невольно повернулся, продолжая следить взглядом за яликом, который прошел вдоль борта «Несомого волнами», а потом исчез в темноте за кормой, унося с собой то, чему он не смог подобрать названия. Еще пару мгновений можно было различить беспокойную пляску фонаря, пока ялик качался на волнах, поднятых проходом тюремного судна. А потом снова грянул шторм, и последний проблеск света исчез посреди бушующего ветра и дождя.

– Мой господин?

«Будем надеяться, что они уйдут в сторону, прежде чем какой-то другой тюремный блокшив их раздавит».

«Да, и раз уж мы тут заняты делом, черный маг, будем надеяться, что твои мерроигай достаточно сыты или слишком заняты буксировкой, чтобы прерваться, опрокинуть ялик, утопить эту троицу и перекусить ими».

– Мой господин!

Твердая рука на его плече посреди шторма. Нойал Ракан заставил Рингила развернуться. На юном лице отражались забота и обожание такой силы, что он едва мог на это смотреть.

– Люди собраны и готовы, мой господин.

– Точно. – Он откашлялся. Стер с лица капли дождя. – Да. Я иду.

Собирая отряд для высадки, он действовал так же, как и когда выбирал людей, которые потом клином прошли вместе с ним через бойцов Клитрена на улицах Орнли. Он попросил добровольцев. И теперь на главной палубе «Несомого волнами» его ждали две дюжины солдат: в основном морпехов, но среди них виднелись и один-два гвардейца Трона Вековечного. Они спокойно стояли под дождем, в кольчугах, с каменными лицами, время от времени бросая полные холодного презрения взгляды на освобожденных пиратов, которые сгрудились по углам палубы, насмехаясь и что-то друг другу бормоча. В воздухе чувствовалось напряжение, которое могло бы привести к драке, окажись пленники чуть менее истощены или будь у них больше одного оружия на полдюжины человек.

Но этого не случилось.

Рингил спустился по трапу следом за Раканом, кивнул Клитрену, стоявшему в переднем углу строя. Ракан шагнул вперед.

– Господин Рингил сейчас обратится к вам! – Ему пришлось повысить голос, чтобы перекричать ветер. – Отдать честь!

Они подчинились, хоть и не очень стройно. Рингил понял намек и тоже заговорил громче.

– Люди Империи! – воззвал он. – Мы воюем, и мы оказались в самом сердце владений врага. Я полагаю, некоторые солдаты могли бы посчитать это несчастьем. А вы?

– Нет!

Они ответили стройным хором – подготовка Ракана не прошла даром.

– Мы здесь, чтобы вернуть благородных пленников, захваченных вследствие вероломной атаки, и нанести такой удар по высокомерию северян, который они не скоро забудут. Готовы ли вы к такому?

– Да!

– Я предвижу небольшое сопротивление нашим целям… – В строю раздались мрачные смешки, и Рингил позволил им утихнуть. – И предполагаю, что нам придется показать местным немного крови, прежде чем они дадут нам то, что мы хотим. Вы готовы к этому?

– Да! – взревели бойцы.

– Вы готовы пролить кровь?

– Да! Готовы!

Он кивнул.

– Тогда следуйте за мной, и я посмотрю, что можно сделать.

Радостные возгласы.

Он отсалютовал бойцам и вернул их Ракану, чтобы тот проверил оружие. Вернулся к трапу, поставил одну ногу на нижнюю ступеньку, когда к нему бочком подошел Клитрен, чье лицо от дождя собралось как сжатый кулак. Гил подавил внезапное напряжение в животе, заставил себя расслабиться. Клитрен наклонился ближе.

– Значит, про двенд ты им не рассказываешь? – спросил он по-наомски.

– Нет, если для этого нет причин.

– По-твоему, их нет? За Канцелярией стоит клика – мы оба это знаем. А если за кликой стоят двенды, они не обрадуются, когда ты явишься и заберешь их козыри.

– Мы разберемся с этим, как только возникнет необходимость.

– Да? – Клитрен ухмыльнулся сквозь полосы дождя на лице. – И когда же, черный маг? Когда окажемся у ворот Канцелярии и на нас набросятся?

– Мы не пойдем в Канцелярию, – коротко ответил ему Рингил и повернулся, чтобы подняться по трапу.

«Несомый волнами» ворвался в гавань Трелейна, словно восставший призрак какого-то давным-давно разбившегося военного корабля из городского прошлого, полного сражений. Темная громадина без мачт прошла правым бортом так близко от стены гавани, что какой-нибудь храбрец мог бы на ходу спрыгнуть оттуда на ее палубу. Но никто этого не сделал. Рингил услышал крики, увидел движение на стене и дергающееся пламя факелов в руках стражников, которые бегали туда-сюда, не веря своим глазам. Тюремный корабль миновал всю эту суету, пересек залитую дождем гавань, не сбавляя скорости, и врезался в плавучий бон из бревен, перегородивший выход во внутреннюю часть реки. Со стороны носа раздался треск ломающегося дерева. Бон мог быть преградой для других судов, но корпус «Несомого волнами», давно лишенный ухода, покрылся коркой из ракушек, которая стала для него почти броней. Весь корабль на мгновение поднялся в воде, затем с хрустом опустился обратно и поплыл дальше.

Потрепанный экипаж Вира взревел.

Когда они вышли из устья реки, Рингил оглянулся, бросил взгляд через палубу без мачт и увидел, как второй тюремный блокшив, идущий следом, отклонился от курса, резко развернувшись в гавани, и направился прямиком к западной пристани и торговым судам, которые были там пришвартованы. Не было времени, чтобы увидеть, как он в нее врежется, – «Несомый волнами» как раз миновал первый изгиб реки, и Рингил теперь видел лишь фасады трущобных домов, которые выстроились вдоль берега. Но ему показалось, что он услышал скрежет и хруст, а следом – второй триумфальный рев, вырвавшийся в ночи из множества глоток.

Безоружные полуголодные бедолаги, освобожденные от цепей, праздновали освобождение, которое рассчитывали получить лишь в смерти.

«Да, и если они не раздобудут побыстрей какое-нибудь приличное оружие, этим все и закончится».

Ибо если команда «Несомого волнами» и была плохо вооружена, то они выглядели рыцарями в доспехах по сравнению с освобожденными пленниками на борту других кораблей. Там не было лодок с провизией, чтобы их можно было подстеречь и захватить – призванная им стихия об этом позаботилась, – и, хотя отсутствие внимания значительно облегчало освобождение приговоренных узников, отсутствие тюремщиков, которых можно было убить и забрать их сталь, еще сильнее усугубляло проблему с нехваткой оружия. Лучшим, на что могли рассчитывать большинство из них, были обрывки ржавых цепей и длинные обломки полусгнивших корабельных брусьев, выдернутые и утыканные на конце гвоздями. Для атаки на сбитого с толку противника сойдет, но как только стража спохватится…