Фриц Лейбер - Шпаги дьявольщины [иллюстрации Сергея Пояркова]

В то же время Большой Игрок оставался таким же, каким и был: черный атласный пиджак, элегантная широкополая шляпа, учтивость, вежливость, смертоносность. Фактически единственным черным пятном, обнаруженным Джо, было то, что при всем восхищении манерами Большого Игрока он был разочарован его машиноподобными бросками и рвался, теперь переиграть его, используя все свое умение.

Безжалостное истребление Больших Грибов закончилось. Их место заняли рати Белых Мухоморов. Вскоре и их осталось только трое.

Заведение стало большим, словно Кипарисовое Кладбище, словно луна. Джаз смолк, и вместе с ним смолк смех, шарканье подошв, хихиканье девушек, звон стаканов и монет. Все, казалось, собрались вокруг стола номер один и молча стояли и смотрели.

Джо был измучен постоянным наблюдением за костями, чувством несправедливости, презрением к самому себе, дикими надеждами, любопытством и ужасом.

Цвет лица Большого Игрока, насколько можно было заметить, продолжал темнеть. Джо вдруг поймал себя на дикой мысли: все ввязался ли он в игру с негром, африканским колдуном, с которого теперь слезал грим.,

Очень скоро два оставшихся Белых Мухомора не смогли покрыть очередную сотню долларов. Джо осталось либо поставить десять долларов из своей маленькой кучки, либо выходить из игры. После секундного размышления он выбрал первое.

И потерял свою десятку.

Два Мухомора присоединились к молчаливой толпе.

В Джо вонзились бездонные глаза. Раздался шепот:

— Ставлю всю кучу.

Джо отчаянно и отчетливо ощутил постыдное желание признать себя побежденным и отправиться домой. В конце концов шесть тысяч долларов произведут достаточное впечатление на жену и мать.

Но он не смог вынести даже мысли о смехе толпы, мысли о том, что он будет жить, зная, что имел последний шанс, хотя и очень ничтожный, обыграть Большого Игрока и отказался от него.

Он кивнул.

Большой Игрок бросил кости. Джо перегнулся через стол, забыл про боязнь головокружения и следил за броском, словно орел или космический телескоп.

— Удовлетворены?

Джо знал, что он должен сказать «да» и уйти с высоко поднятой головой. Это было бы просто по-джентльменски. Но затем он напомнил себе, что он не джентльмен, а потный, грязный, работающий до изнеможения горняк, с талантом метко бросать предметы.

Он знал, что для него весьма опасно говорить что-нибудь кроме «да», будучи окруженным врагами и незнакомцами. Но потом он спросил себя: «А какое право у меня, презренного смертного неудачника, беспокоиться об опасности?»

Кроме того, одна из усмехающихся рубиновым ртом костей лежала, казалось, на волосок дальше от боковины стола, чем соседняя.

Джо сделал величайшее усилие, сглотнул и заставил себя произнести:

— Нет. Лотти, карточный тест.

Ассистентка вздрогнула, словно ужаленная, и отшатнулась назад, словно собираясь плюнуть ему в глаза, и у Джо появилось чувство, что ее рывок равносилен укусу змеи. Но Большой Игрок предостерегающе поднял палец, и она бросила Джо карту, но так низко и зло, что та сначала исчезла под черной материей, а потом влетела в руку Джо.

Она была горячая на ощупь и вся потемнела, хотя превращения не было заметно.,

Джо с трудом сглотнул и бросил ее назад.

Вонзив в него отравленный кинжал усмешки, она заставила карту скользнуть вдоль боковой стенки и после секундной остановки та провалилась за кость, которую и подозревал Джо.

Поклон и шепот.

— У вас зоркие глаза, сэр. Кость, несомненно, не достигла боковины, мои искренние извинения и… ваша очередь, сэр.

Вид кубиков, лежащих перед ним на черной материи, чуть не довел Джо до удара. Все терзающее его достигло неимоверной силы, когда он сказал: — Ставлю все, что есть — Большой Игрок ответил: — Принимается. Джо завопил, и, подчиняясь какому-то импульсу, схватил кости и швырнул их прямо в лишенные блеска, полуночные глаза Большого Игрока.

Они попали в цель и загремели внутри черепа, словно крупные семечки в не до конца высушенной тыкве.

Выбросив в стороны руки ладонями вверх, чтобы никто из присутствующих не набросился на Джо, Большой Игрок прополоскал рот и выплюнул кости на стол. Они упали в самом центре — одна горизонтально, другая, прислонившись к первой, на ребро.

— Кость на ребре, сэр — прошептал он так вежливо, словно поступок Джо не вызвал у него ни малейшего неудовольствия — Повторите бросок.

Джо машинально погремел костями, отходя от потрясения. После секундного колебания он решил, что хотя теперь он догадывается об истинном имени Большого Игрока, он все- таки будет драться за свои деньги.

Где-то в глубине его мозга билась мысль: «Интересно, а что соединяет кости этого скелета? Может быть, они до сих пор сохранили хрящи? Связаны проволокой или силовыми полями? А может быть, кости — притягивающиеся друг к другу кальциевые магниты? Последнее, возможно, было связано со смертельно опасным бледным электричеством».

Кто-то кашлянул в полнейшей тишине, опустившейся на заведение. Алая женщина истерично вскрикнула. С подноса обнаженной менялы посыпались монеты, с музыкальным звоном покатившиеся по полу.

— Молчание! — приказал Большой Игрок и движением, почти незаметным для глаза, сунул руку под пиджак и извлек ее обратно. Короткоствольный серебряный револьвер мягко блеснул на черном крепе — Тот, кто издаст хотя бы звук, когда мой уважаемый соперник будет бросать кости, получит пулю в лоб.

Джо учтиво поклонился, чувствуя, что это получилось у него весьма забавно, и решил, что начать надо с семерки, состоящей из шестерки и единицы. Он бросил кости, и Большой Игрок, движением черепа оценивший бросок, проследил за полетом кубиков внимательным взглядом глаз, которых у него не было.

Кости упали, перевернулись и остановились. Невероятно! Джо увидел, что в первый раз за всю жизнь допустил ошибку в броске. Или во взгляде Большого Игрока была сила, большая, чем в его правой руке. Шестерка легла как надо, но единица перевернулась лишний раз, и этот кубик показал еще одну шестерку.

— Конец игры — возвестил Мистер Кости погребальным голосом.

Большой Игрок поднял сухую коричневую руку.

— Нет необходимости — прошептал он. Его черные глазницы уперлись в Джо подобно жерлам осадных орудий — Джо Слеттермен, у вас есть нечто еще, что можно поставить на кон, если пожелаете. Ваша жизнь.

При этих словах толпа взорвалась насмешками, истерическим смехом, диким хохотом и визгливыми выкриками. Мистер Кости, выражая общее настроение, проревел, перекрывая гул толпы:

— Какую пользу или ценность может иметь теперь жизнь такого ничтожества, как Джо Слеттермен? Два цента в обычных деньгах!

Большой Игрок накрыл ладонью блестящий револьвер, и смех как отрезало.