Дэвид Хаир - Кровь мага [litres]

Гайл сказал, что это доказывает их сговор против меня …

Спальня Сэры располагалась по соседству со старой читальней ее отца, являвшейся тем самым сердцем, от которого тянулась паутина тайных ходов и тоннелей Брохенского дворца. Спотыкаясь, она вышла в комнату и, рухнув на диван, беззвучно зарыдала. Ее плечи тряслись: девушка изо всех сил старалась не выдать свое горе случайным звуком. Так она и лежала, скорчившись, пока ее печаль не превратилась в ярость.

Мелькнула тень: кто-то уселся на подоконник. Шатаясь, Сэра побрела к окну и открыла его.

– Ты был прав! – выдохнула она. – Был прав насчет них!

Проекция Гурвона Гайла кивнула.

– Соболезную, Сэра, – сказал маг просто. – Елена предана лишь самой себе. То, что она поддержала тебя, было лишь уловкой, нацеленной на обретение ею независимости от меня и новой возможности уйти на покой.

Сэре хотелось что-нибудь разбить. Хотелось кричать. Перед ней открылось новое, мрачное будущее: однажды она проснется оттого, что Елена будет душить ее подушкой. Лоренцо зарежет Тимори и захватит трон. Вырезав всех Нести, Кестрии установят свою власть. Елена и Лоренцо будут совокупляться в ее собственной кровати как король и королева Явона.

– Как мне спастись? – услышала девушка собственный голос.

Гурвон встретился с ней взглядом:

– Ты должна действовать осторожно, Сэра. Попробуешь арестовать их – и все погубишь. Однако пусть твое положение и рискованно, оно не безнадежно.

Сэра сглотнула. Я делаю это ради своей семьи.

– Все начнется тогда, когда Солинду вернут в столицу. Ты ведь уже заметила, что Елена придумала какой-то предлог, чтобы вернуть ее? Она делает это для того, чтобы ее можно было убить одновременно с тобой и Тими. Если они оставят ее в Краке, которым управляет Ордо Коструо, она станет символом сопротивления. Возвращая ее обратно, они готовят переворот.

Девушка содрогнулась:

– Я никогда об этом не думала. Я отменю приказ…

– Нет, позволь этому произойти. Именно это станет ключом к твоему освобождению. У меня есть план, Сэра, – но ты должна мне верить.

Она с шумом вдохнула. Это – Гурвон Гайл. Он убил моих отца и мать. Как вообще я до такого докатилась? Но затем перед глазами девушки встало полное экстаза лицо Елены, совокуплявшейся с Лоренцо ди Кестрией, и все ее сомнения рассеялись. Рукка Хель, как же я ненавижу этих магов! Она встретилась с Гайлом глазами. Однако, похоже, я должна довериться одному из них …

– Что я обязана сделать?

– Во-первых, отправь Лоренцо ди Кестрию забрать Солинду из Крака. Это должен быть он. А затем тайно призови Харшала аль-Ассама и…

– Харшала! Ты хочешь сказать…

– Нет, я не хочу сказать, что он мой агент. Он им не является. Но у него есть контакты среди джхафийцев, включая человека по имени Гуджад из’Кхо, который…

– Это харкунское имя!

Гайл едва заметно вздохнул:

– Да, принцесса, харкунское. Ты собираешься все время меня перебивать?

Обхватив себя руками, Сэра покачала головой.

– Отлично. Вот что ты должна сказать Харшалу…

Все знали, что вопрос участия Явона в шихаде решится именно в этот день, поэтому Елена с упавшим сердцем смотрела, как советники рассаживаются за столом. Места с одной его стороны заняли эмир Илан Тамадхи, Харшал аль-Ассам и богослов Акмед аль-Истан, с другой – граф Пьеро Инвельо, сир Лука Конти и Пита Роско. Конти заменял Лоренцо, отправившегося за Солиндой. В конце стола сидел Иосип Яннос.

Как бы я хотела, чтобы ты был здесь, Лори. Ты хотя бы умеешь находить компромиссы. Однако Лоренцо ехал на юг, чтобы забрать Солинду. Елена скучала по нему и душой, и телом.

В зал вошла Сэра. Она выглядела нервной, а ее глаза были красными. В последние недели она стала еще более замкнутой, холодной, суровой и отстраненной; было очевидно, что она ведет какой-то внутренний диалог, которым не желает делиться с Еленой.

Впрочем, остальные этих изменений, похоже, не заметили; они больше смотрели на Сэру как на ребенка или женщину; советники спорили с ней, шутили и относились к ней с таким же почтением, как ранее к Ольфуссу.

Однако это не означало, что они всегда с ней соглашались, а шихад оставался самым спорным вопросом из всех. Время заканчивалось: посланники Салима, султана Кеша, должны были прибыть в Брохену уже на этой неделе, после чего Явону предстояло либо присоединиться к шихаду, либо стать его целью.

Богослов Акмед начал свое выступление в поддержку шихада:

– Вы должны понимать, что лишь один орган может выступать от лица всех амтехцев, и этот орган – Конвокация. Шихад – это священное обязательство начать войну. Его еще ни разу не объявляли против кориан. Первый священный поход застал нас врасплох, а вражда между Кешем и Лакхом означала невозможность созыва Конвокации во времена Второго похода. Как только станет ясно, что Третий поход начался, каждый здоровый мужчина в Кеше, Дхассе, Гатиохии и где бы то ни было еще возьмет в руки оружие и присоединится к армиям Салима. Это касается и моих людей, джхафийцев. Их верность трону – это одно, королева-регентша, но у них есть еще и долг перед самим Ахмом!

Илан Тамадхи поспешил согласно кивнуть.

– Тот факт, что вы, римонцы, исповедуете солланскую веру, учитывается, Ваше Величество. Джхафийцы не поднимут оружие против вас и ваших людей, но вы не можете встать на пути призыва к оружию. Многие молодые мужчины уже отправились на юг по своему собственному желанию.

Это действительно было так: из Крака-ди-Кондотьори, врат Явона, сообщали о молодых джхафийцах, устремившихся из страны, чтобы присоединиться к армиям, которые собирались в Зхассийской долине.

– Но настоящая опасность – здесь, – заметил Пьеро Инвельо, придав своему голосу тщательно просчитанную нотку раздражения. – Можно почти не сомневаться, что Доробоны прибудут в Гитель как минимум с одним легионом. Нам что, следует просто позволить им опустошить Явон, не выставив никакого сопротивления?

Акмед развел руками:

– Мои люди считают, что Горджо – конец. Они не думают, что Доробоны вернутся. Королева-регентша победила их.

– Но вы сами-то в это верите? – проворчал Лука Конти. – Что вы говорите своим людям в Дом-аль’Ахмах?

– Что Конвокация высказалась и у нас нет иного выбора, кроме как ответить, – произнес Акмед резко, с намеком на вызов в голосе.

Елена нахмурилась. В действительности он сказал « Я контролирую людей, а не вы».

– В 904 Доробоны покорили Явон силами одного легиона, – напомнил собравшимся граф Инвельо. – Мы свергли их только тогда, когда они утратили бдительность и нам удалось отравить Луи Доробона и половину магов. Больше они не будут такими неосторожными. Вы хотите, чтобы вашу родину разрушили, пока ваших людей будут истреблять в Гебусалиме, говорящий с Богом?