Лесса Каури - Ласурские призраки [СИ litres]

– Как бы тебе объяснить, братец, – пробормотал он. – Колька на меня похож больше, чем Арк… Но его жена уже брюхата, а Колькина – еще нет. Была бы Оридана бойкой девкой, я бы не беспокоился об их будущем. Такие девахи обычно быстро понимают, что наследник рода лишним не будет, хотя бы один, а лучше двое, и устраивают все сами. Но Ори… Знаешь, иногда я думаю, что она была бы хорошей парой Арку. Смотрела бы ему в рот, ловила бы его дыхание по ночам и была бы счастлива простым бабским счастьем, которое одинаковое и у коровниц, и у королев. Однако судьба распорядилась по-другому…

– Зря ты рвешь себе душу – она мудро распорядилась, – участливо заметил шут.

– Ничего я не рву, – невесело усмехнулся король и, поморщившись, потер левую сторону груди, – просто хочу быть уверен, что ежели меня не станет, у Кольки будет какая никакая, а семья!

Для Вительи, проучившейся несколько лет в Королевском Магическом университете имени Драгодруга Синих гор мастера, славный город Грапатук не казался чем-то экзотическим. Более того, она полюбила его прихотливо извивающиеся узкие улочки и добротные одноэтажные дома с низкими потолками, щедро украшенные облицовочным мрамором и гранитом, искусной резьбой; его говорливые рынки, где рядом с прилавками, оборудованными местными механиками для прохлады смешными крутилками с названием «вертилятор», сидели почтенные гномы-торговцы и выглядящие гораздо более импозантно гномеллы-торговки; аккуратные палисадники, в которых молодые гномеллы выращивали грибы и картошку; вкуснейшее пиво и мясо, подаваемые в местных трактирах. В Грапатук стекались торговые пути сверху, с Синих гор, и снизу, со всего Тикрея, поэтому город, не стремящийся ввысь, как Вишенрог, выглядел не менее богатым, чем Ласурская столица. Яго с Дикраем тоже часто бывали здесь по делам «хорьков». Судя по лицам, и для рубак Аквилотских город не был в новинку, а вот остальные с интересом крутили головами.

«Мне здесь нравится! – заявил Кипиш. – Узкие улочки, многолюдно, есть, где развернуться настоящему хаосу!»

«Не вздумай, а то засуну в Небытие и забуду, как достать!» – пригрозила Вителья.

«А я помогу…» – добавил Вырвиглот.

Путешественники остановились в трактире, расположенном в Купеческом кусте. В наземных городах Драгобужья названия районов были такими же, как и в Подгорье. Двухэтажное – редкость в Грапатуке! – здание отличалось сдержанной роскошью. Хозяин, широкоплечий, черноволосый гном, встретил Яго и Дикрая распростертыми объятиями, попенял, что те давно не заглядывали.

– Дела, уважаемый Руккен, не дают насладиться твоим обществом и твоей кухней! – посетовал Ягорай.

Гном засмеялся.

– Знаешь, чем мне польстить, уважаемый Яго, – сказал он, – сейчас соберу вам обед, да такой, что из-за стола не встанете.

Однако рю Воронн придержал его.

– Подожди, почтенный! Мне нужно отойти по делам, поэтому размести моих спутников, а после я вернусь, и мы отведаем твоих блюд.

Вита тронула Ягорая за плечо.

– Я хочу повидать дядю Тукотрина, не возражаешь? А потом вернусь сюда.

Услышав ее слова, Вырвиглот молча развернулся и сошел с лестницы, по которой уже начал подниматься на второй этаж.

– Я провожу тебя к нему, а затем навещу кое-кого, – кивнул рю Воронн. – Идем.

Вита молчала до самого дома Тукотрина. Держала Ягорая за руку и молчала, ведь улочки, по которым они шли, полнились воспоминаниями. Вот здесь она однажды разогнала хулиганов, пристававших к двум молоденьким гномеллам – наколдовала кастрюлю с горячей картошкой и раскидала обжигающе горячие клубни за шивороты охальникам. А вон под тем дубом, на скамейке, скрытой рябинником, сидела подолгу за учебниками по теории магии и магической истории. А в том тупике еще на первом курсе училась заклинанию «Кулак ветра», пытаясь отшвырнуть от себя хотя бы бумажный лист.

Но и там, и там, и вот там она ощущала на шее как рану, как постыдный след от кнута Ожерелье признания…

Но и там, и там, и вот там единственное стремление жило в ее сердце – стремление к свободе!

Вителья покосилась на Яго. Вот тот, кому она обязана своей свободой… Странно, она стремилась стать самостоятельной и независимой, но связала судьбу с ним, темноглазым немногословным ласурцем, появившимся на ее пути. Так свободна ли она сейчас более чем была? Или наоборот?

Яго тоже молчал – что-то обдумывал. Волшебница знала это выражение его лица, в такие минуты лучше было его ни о чем не спрашивать.

Вырвиглот топал за ними, с интересом разглядывая здания. Каменные дома он, в целом, одобрил – они были сейсмоустойчивы, воздвигнуты по правилам и при этом красивы. А вот узкие улочки ему не понравились. Пройди он здесь в своем настоящем обличии – красивые дома по обеим сторонам улицы, увы, перестали бы быть таковыми.

Дом Тукотрина Серой скалы мастера, располагался в закутке, образованном маленькой площадью, в центре которой бил фонтан. С покатой низкой крышей и узкими окнами дом казался жуком, распластавшимся по земле между листьев, дабы не быть замеченным.

Сдерживая волнение, Вита взялась за дверной молотой, изображающий пивной бочонок, и постучалась. Спустя несколько мгновений тишины послышались тяжелые шаги. Дверь распахнулась. На пороге показался хозяин дома.

Почтенный мастер Тукотрин был широк, как и все гномы, но на полголовы выше обычного представителя своего народа.

– Дядюшка! – воскликнула, волнуясь, Вителья и низко поклонилась.

– Что? Рейсфедер мне в печень, Витенька, ты ли это?

Он раскрыл объятия, и Вита бросилась к нему. Несмотря на то, что она была выше гнома, в кольце его мощных, словно бревна, рук, охваченных стальными обручами, из-под которых мышцы бугрились, будто корни старого дерева, волшебница казалась такой хрупкой, что Яго невольно сделал шаг вперед.

Тукотрин перевел на него взгляд внимательных темных глаз, и в них мелькнуло изумление.

– Яго? – воскликнул он, выпустив Вителью и дернув себя за густую бороду с проседью, заплетенную в толстую косу с золотым подвесом.

– Вы знакомы? – удивилась Вита.

Они обменялись быстрыми взглядами.

– Мы встречались, – сдержанно ответил рю Воронн и поклонился. – Вита просила проводить ее до дома опекуна, то есть вас, мастер Тукотрин. Прошу простить, но меня ждут дела, поэтому я ухожу.

Он развернулся и быстро пошел прочь.

Проводив его непонятным взглядом, гном оглядел Вырвиглота, который глазел на проходивших мимо людей и снова посмотрел на Виту.

– Входи, доченька! Отец писал о твоих успехах в Ласурии, но я хочу услышать все своими ушами, от начала до конца. Ну и заставила ты нас с ним поволноваться, когда сбежала! Я думал, сердце разорвется, ведь отвечал за тебя перед Тарканом!