Сергей Чернявский - Сказка На Ночь I: Перерождённый

Гуль прыгнул, целясь в живот Кевину, но когти пронзили лишь языки огня, а сам ниндзя оказался за спиной нежити. Скрежетнули клинки, как секатором отрезая задние лапы гуля. Тот не издал ни звука, приземлился на передние, развернулся и пополз к вожделенной пище, клацая похожей на сундук пастью. Обойдя сбоку, к гулю подошёл Сэраф и опустил серебряную булаву на лысый затылок твари. Нежить хлопнулась подбородком об пол, выплёвывая изо рта кусочки черепа. Паладин ещё раз нанёс удар, сминая голову гуля так, что целой осталась лишь нижняя челюсть с торчащими вверх и в стороны, как гвозди, зубами. Тело твари несколько раз вздрогнуло, когти заскребли пол, и Сэраф прибавил ей ещё и по хребту, дробя позвонки.

Паладин нагнулся, оторвал кусок рубахи и стряхнул им серую плоть нежити, налипшую на сияющие грани булавы.

– Хе, и всего-то? – весело произнёс Тёмный Огонь. – Да это нам раз плюнуть! Мрак просчитался!

– Возможно, он надеялся на эффект неожиданности, – Сэраф огляделся. – Но всё же одного гуля маловато, чтобы с нами справиться. Давай выбираться, пока ещё не подоспели.

Тёмный Огонь кивнул, и его ноги, до колена, превратились в воронку пламени. Он резко рванул с места в сторону прохода, ведущего из пещеры. Паладин легко побежал за ним. Но спустя десяток метров ход раздвоился. Одна его ветвь вела вверх, а другая уносилась вниз горы. Сэраф, не раздумывая ни секунды, свернул в поднимающийся проход. Каменный коридор сначала шёл прямо, а затем вдруг начал вилять, на стенах и потолке появились трещины, на полу увеличилось количество мелких, явно отколовшихся камней. Постепенно размеры осколков увеличивались и, наконец, паладин и следовавший за ним Кевин уткнулись в завал, состоящий из громадных каменюк, присыпанных мелкой щебёнкой. Пути дальше не было.

– Ну, здрасте, приехали! – Сэраф развёл руки в стороны, словно пытаясь обхватить завал. – А дальше как? Нам что, теперь вниз топать?!

– Похоже, что так и есть, – вздохнул Тёмный Огонь и поплёлся назад.

Воины начали спускаться вглубь горы. Каменный проход был достаточно широким, чтобы они шли рядом, плечом к плечу. Коридор часто ветвился, но боковые ходы выглядели маленькими для человека, в них смог бы пролезть разве что крупный пёс. Путники решили не отвлекаться на проверку более узких проходов и шли по самому широкому.

– Как же всё это долго! Каждую секунду у Зимы остаётся всё меньше шансов!

– Спокойнее, друг мой, спокойнее. Она сумеет за себя постоять, если что. К тому же у неё Сердце Уробороса.

– Ты видел Мрака? Он как-то от ошейника Параллельных избавился! Тьма даёт ему силы. Она есть и во мне, значит я ему не уступлю!

– Сила силой, но какова цена. Лёгкий путь не всегда самый правильный. То ли дело Свет..

– Что Свет? Ты даже выбраться отсюда не можешь! И теперь мы тащимся всё глубже и глубже! Зачем тебе такое бесполезное Перерождение? Как ты вообще умудрился Переродиться в Свете?

– Это был мой выбор. Для отыгрыша. Я не собирался пускать всё на самотёк, на удачу. Я нашёл Параллельного, который испускал лучи света из рук. Объяснил ему, что мне нужно. Он понял. Рассчитал мощность, интенсивность и длительность воздействия, чтобы у меня вышло Переродиться.

– Это как-то неправильно. Перерождение – это подвиг, сверхусилие, победа над собой, судьбой и смертью. А у тебя как-то механически всё получилось. Как искусственное оплодотворение.

Сэрафа передёрнуло.

– Главное – результат, – проговорил он глухо. – Я ни о чём не жалею, стоило того.

Тёмный Огонь остановился. Посмотрел в глаза паладину.

– Может поэтому ты такой, уж прости меня – слабый. Ты получил силу в подарок, а не заслужил её.

– Да чушь всё это! Ты что, в сказке, где нужно заслужить дар от бабы Яги?! Это чёртова Игра, и мы в неё играем! И я хочу играть так, как я хочу, в своё удовольствие! Не гнаться за гандикапом и крутыми шмотками! Я – воин Света, это моя цель! И я её достиг и доволен!

– Прости, – Кевин убрал мечи, положил руки на наплечники Сэрафу. – Я не должен был тебя осуждать. Со мной тоже не всё так просто.

– Как ты умер?

– Я не умирал. Наверно. Разве что в утробе матери. Я родился таким. Родителей, настоящих родителей, помню плохо. Чёрные волосы отца и рыжие матери. Её горячие руки. Его голос. Гудит, как труба, что аж внутри всё вибрирует. Я тоже получил силу в дар, а не заслужил. Как и Зима, к слову. Наверное, поэтому мы и вместе. Подобное тянется к подобному.

– А что с Зимой не так?

– Она не особо распространяется. Говорит брат пожертвовал собой, чтобы её спасти. Вливал в неё энергию, чтобы она жила, а сам умирал при этом. И умер. Замёрз насмерть. И её заразил холодом. Постепенно её это переродило, сделало такой, какая она сейчас. Она боится, что процесс не останавливается, что она меняется всё больше и больше.

– А что её брат? И что с ней в итоге станет? Обратится в лёд?

– Не знаю. Она про брата ничего больше не рассказывала. Не обратится. Я её согрею своим пламенем!

– И будешь ещё одним, кто пожертвует своими силами, чтобы она жила?

– И что? Может быть такова моя судьба?! Может, я именно для этого родился!

– О, Свет Всемогущий! Пошли уже дальше. Судьба… Как ты вообще выжил ребёнком в Игре?

– А меня местные воспитали, – усмехнулся Кевин.

– Мобы? – Сэраф даже сбился с шага.

– Ага. Но я не люблю это слово. Неправильно так называть чувствующих, думающих, заботящихся о тебе людей.

– У, как всё запущено, – паладин хлопнул спутника по плечу. – Да ты ещё более ущербный чем я!

– Да куда уж больше! Ты – король ущербных! А, чёрт, держись!

Сэраф схватился за его руку. Отвёл ногу, зависшую над дырой в полу. Огляделся.

– Тут термиты, что ли жили? Термиты-камнееды. Размером с собаку. Вон и в потолке дыры. Посвети на пол, пойдём помедленнее.

Уделяя всё больше внимания тому, как бы не свалиться в очередной лаз, путники не заметили, как вышли в очередную пещеру. Изломанные каменные своды резко возносились ввысь. Казалось, стены сплошь состоят из уступов различной величины. Причудливая корявая лестница вела к проходу под самым потолком. Вход в него освещался двумя шарообразными светильниками на тонких длинных подставках. Мертвенный голубой свет изливался из них, освещая две колонны, покрытые неразличимой с этого расстояния резьбой, обозначавшие начало коридора.

– Вот, уже кое-что, – обрадовался было Сэраф. – Похоже на присутствие кого-то разумного. А где разумные – там портал.

Звук его голоса родил эхо, стремительным ветерком пронёсшееся по тёмной пещере. На ближайшем уступе зажглась пара зелёных глаз.

– О, похоже, тот гуль был не единственным! – ниндзя запалил мечи, встал в стойку.

– Чему ты радуешься? Не время качаться, сейчас это лишняя заминка, – паладин достал булаву, – о, свет всемогущий, далеко не единственным!