Анджей Ясинский - Толлеус. Учитель – ученик [litres]

Пришла пора заглянуть в последнюю комнату. Встав напротив двери в кабинет чародея, искусник задумался, вспоминая. Служанку что-то напугало до полусмерти, когда она попыталась войти сюда. Даже не войти, а просто открыть дверь. Сама она внутри не бывала, но можно предположить, что там типовая комната, такая же, как прочие на этаже. А еще должен быть пробит проход в соседнюю, потому что дверь в нее из коридора заложена грубо обтесанными камнями. Жаль, нельзя хорошенько исследовать помещение, прежде чем пытаться войти. Увы, «Око» сгинуло, попав в силки чародейских чар как раз где-то там. Напрягая истинное зрение, Толлеус попытался хоть что-то различить через стену, но ничего не вышло: слишком толстая преграда.

Что ж, пора завершить то, ради чего он сюда явился. Хватит ли искусной защиты, чтобы справиться с неминуемой атакой? Или да, или нет, и проверить можно только на собственной шкуре – иного не дано.

– Открывай, раз собрался, – подбодрил себя старик и тут же, пока не передумал, потянулся к ручке двери.

Волк-Оболиус трусливо попятился, прячась за спину старика, и искусник запоздало подумал, что надо было приказать ему идти первым. Ведь даже случись неприятность, с парнем, оставшимся за воротами, ничего не произойдет.

Впрочем, и так обошлось. По крайней мере старик ничего не заметил, защита обруча не включилась. Только пыль всколыхнулась порывом ветра, закружившись в воздухе. В истинном зрении все же были видны следы чародейства, отчего помещение казалось как будто затянутым легким фиолетовым туманом. А еще у дальней стены затаился небольшой конструкт!

Это уже серьезно: если конструкты не погибли давным-давно, то риск возрастает многократно и можно ждать любых неприятных сюрпризов. Нахмурившись, Толлеус сосредоточился на чародейском создании, силясь оценить угрозу, но тут же улыбнулся: это было его «Око», завязшее в чародейской ловушке. Значит, не все так плохо, как показалось с первого взгляда.

Переключившись на обычное зрение, старик с интересом заглянул внутрь. Тут вещей было не в пример больше. Вдоль одной стены выстроились стеллажи с какими-то маленькими бутылочками и пузырьками. Здесь же на подставках красовались чучела всевозможной мелкой живности: ворон, белка, хищник, похожий на кошку, скелет летучей мыши…

Другую стену подпирал огромный пузатый шкаф с открытой дверцей, без стеснения демонстрируя набитую книгами и пергаментами утробу. Рядом, теряясь в его тени, примостились два сундука. У окошка стоял массивный стол, девственно-чистый, если не считать бронзового подсвечника и толстой книги в черном кожаном переплете. В кресле, удобно откинувшись на спинку, запрокинув голову, так что седая остроконечная бородка торчала вертикально вверх, разместился сам хозяин. Судя по описанию Проси, за прошедшее время он нисколько не изменился. Разве что высох еще сильнее, отчего желтая кожа на руках собралась складками. Тление не коснулось его. В том, что это именно ллэр Гласус, сомневаться не приходилось: никого другого здесь быть не могло. Перстень с крупным камнем, поблескивающий на пальце, подтверждал догадку.

Големщик в задумчивости почесал лысину: похоже, престарелый чародей однажды задремал над книжкой и не проснулся. Хотя на самом деле могло произойти что угодно. Например, происки врагов или неудачный эксперимент. Последнее, кстати, совсем не редкость для чародейской братии – мало кто из них умирает от старости.

Дверь в соседнюю комнату (предположение оказалось верным) обнаружилась в тени шкафа для бумаг. Несмотря на то что она была открыта, заглянуть в нее из коридора не удавалось. Впрочем, нетрудно догадаться, что там спальня.

Фиолетовая дымка, окутывающая помещение, все же смущала. Приглашающе взмахнув рукой, искусник отступил в сторону, предлагая Оболиусу войти первым. Тот сейчас же затряс головой и попятился, пока не уткнулся мохнатым задом в стену коридора. Впрочем, увещевать его не пришлось – видимо, сам сообразил, что ему лично чары не угрожают. Собравшись с духом, волк крадучись пошел вперед.

Сунув голову за дверь, зверь замер, прислушиваясь к своим ощущениям, и опять ничего не произошло. Толлеус было решил, что чары неопасны, но сам не торопился последовать за проводником. Через минуту старик похвалил себя за предусмотрительность: Оболиус все так же стоял, не шевелясь, и не отзывался на оклик. Было очевидно, что он себя больше не контролирует.

– Внутри не опасно! – передразнило альтер эго и нервно хихикнуло.

Искусник ухватился за задние лапы волка, которые остались в коридоре, и потащил на себя. Животное не сопротивлялось, но и не помогало – все его тело как будто задеревенело, так что складывалось впечатление, что старик тащит чучело. Едва хищник полностью оказался в коридоре, он сразу пришел в себя. Но вместо того чтобы выразить признательность за спасение, неблагодарная тварь от души цапнула Толлеуса за руку, но тотчас же бросила добычу и серой тенью помчалась по коридору в направлении балкона.

Вскрикнув от боли и неожиданности, старик схватился за прокушенную конечность. Впрочем, терпеть боль ему не привыкать. Со сноровкой, выдающей богатую практику, искусник притупил чувствительность руки. Все остальное сделал жилет: кровь на глазах стала темнеть и замедляться, пока не остановилась совсем.

– Рыжик! Иди сюда, не бойся! – позвал Толлеус. – Где ты, негодный мальчишка?

Ответа не последовало, и големщик пошел за ним сам. Волк стоял мордой к двери и скалил зубы. По его затравленному взгляду и прижатым ушам было видно, что он напуган до смерти, поэтому агрессивен.

– Оболиус? – еще раз обратился к нему искусник.

И вновь никакой реакции. Только тут старик понял, что его ученик больше не управляет телом животного. Тогда он без промедления занялся формированием плетения, чтобы спеленать опасного хищника. Когда дело было сделано, он выглянул вниз. Парень сидел в телеге задрав голову и смотрел на балкон. Увидев искусника, он крикнул:

– Учитель! – А потом выдал еще целую фразу чуть тише, так что Толлеус ничего не разобрал.

При желании старик вполне мог усилить свой слух, но орать на всю округу смысла нет, тем более когда под рукой Искусство. Големщик потратил лишнюю минуту, чтобы организовать двухстороннюю связь. Благо расстояние невелико, так что было отлично видно, куда тянуть нити и где формировать плетения.

Оболиус рассказал свою историю, хотя в общих чертах кордосец и сам догадался. Парень очень не хотел продолжать эксперименты с вторжением в чародейскую спальню, но бывший настройщик привел веский довод: рискует жизнью и здоровьем только волк, а не его поводырь. Правда, было одно «но»: Рыжик в чужом теле чувствовал все, как будто на самом деле испытывал на себе воздействие окружающего мира. Так что любую рану управляемого животного он ощущал как свою собственную. Боль страшила его, и все же он согласился: любопытство взяло верх, да и не наблюдалось внутри ни острых кольев, ни лезвий.