Сергей Лукьяненко - Не место для людей [СИ]

— Держи тишку.

— Спасибо, — сказал Эрик.

— Чё завёлся? — спросил Костя. Понизив голос, добавил: — Ты же плаваешь как отстой. Если бы он подписался?

— Антоха с темноты ссытся, — ответил Эрик. — Ночью не поплывёт.

Костя пожал плечами. Эрик был друг, хоть и странный, Антон и впрямь понтовался не по делу и подзуживал Эрика без всякой причины. Но у Кости возникло нехорошее ощущение, что обычный спор едва не кончился бедой.

— Идём?

— Нет, я домой, — Эрик пригладил волосы и словно переключился — из обычного подростка превратился в примерного старшеклассника. — Обещал родителям вернуться до десяти.

— Уже опоздал.

— Успею.

Эрик развернулся и пошёл к дороге. Костя помедлил несколько секунд, пожал плечами и двинулся к ребятам. Антон что-то громко говорил, наигранно веселясь и пытаясь увести разговоры в сторону. Всё-таки Эрик его уделал.

Автобус довёз Эрика к дому в половине одиннадцатого. Хоть он и бравировал, но не успел вовремя. Зато на четвёртый этаж Эрик поднялся по лестнице, чтобы звук лифта его не выдал, дверь открыл очень тихо и проскользнул в коридор. Может быть, родители уже спят?

Но родители не спали. Сидели на кухне и разговаривали. Эрик на цыпочках двинулся по коридору к своей комнате, ловко проскочил опасный участок напротив кухни (краем глаза заметив спину отца и стоявшую у окна мать). И уже двинулся было дальше, но замер, вслушиваясь.

— Был бы родной — иначе бы себя вёл, — сказал отец раздражённо. — Шастает до полуночи не пойми с кем…

Эрик застыл.

— Мы его воспитали, — сказала мать. — Он родной и есть.

Отец фыркнул.

— Вместе же решили, — сказала мать. — Не моя вина, что своих не родили…

— Ну попрекай меня, попрекай! — тяжело произнёс отец. — Что на работе надрывался, что здоровье загубил…

Эрик стоял, прислонившись к стене. Пытался вспомнить, когда отец жаловался на здоровье. Вроде не было такого. Да и работа у отца была спокойная — в управлении порта.

Впрочем, почему у отца?

Оказывается, что у чужого человека.

Он дошёл до своей комнаты, проскользнул в открытую дверь. Не раздеваясь, лёг на кровать. Полежал минуту, слушая бубнёж из кухни. Родители никогда особо не ссорились, да и сейчас, разве это ссора? Вот у Костяна, когда ссорятся — даже кот с синяками ходит…

Эрик достал из кармана наушники, воткнул в уши, запустил трек. Группа «Тёмный пластилин» гнала рэп — опускала Тимати и прочих старпёров по-чёрному. В дверях мелькнул силуэт — Эрик сделал вид, что не заметил.

— Эрик!

Он вынул наушники. Посмотрел на родителей.

— Ты давно дома? — спросил отец растерянно.

— Да с полчаса, — ответил Эрик. — Уроки сделал, музыку слушаю.

Мать и отец переглянулись.

— Ну… хорошо. — Отец ушёл. Мать постояла, потом зашла, прикрыла дверь. Села на кровать.

— Что… мам? — спросил Эрик.

Она почувствовала заминку. А он не смог её спрятать. Или не захотел. Обычно у него всё получалось — как сегодня, когда пришлось ругаться с Антоном. Эрик мог быть своим в любой компании, мог общаться с кем угодно и кого угодно убедить в своей правоте. И мать мог убедить. Но сейчас — будто не захотел.

— Ты слышал, — сказала мать.

Эрик молчал.

— Мы тебя любим, — сказала мать. — Отец просто переживает, он тоже тебя любит. Он сгоряча… от волнения.

Эрик подумал, что это, в принципе, правда. Может и получал он порой выволочки, а пару раз, в детстве, ремня по заднице — но всегда по делу. И подарки ему дарили хорошие, и прикид был правильный, и когда он заболел китайским гриппом — отец и мать сидели рядом, переживали…

— Да всё в порядке, мам, — сказал Эрик. — Ты чего вообще?

Мать заколебалась. Понимала, что сын услышал правду, но хотела поверить, что ничего не произошло.

— Спи давай, — она натянуто улыбнулась. — Завтра в школу.

— Завтра суббота, — поправил Эрик. И зевнул. — Но я сейчас, да. Буду спать.

Мать вышла, поглядывая на него. Он остался лежать. В груди бухало сердце, было противно и тоскливо, хотя с чего бы вдруг? Антон с мачехой живёт, Костя с отчимом. Наверняка среди компании есть и приёмные ребята. Что он распереживался? Не младенец, чтобы сопли на кулак наматывать.

Но что-то изменилось.

Даже не в его отношении к родителям. Оно, пожалуй, хуже не стало.

Но словно… словно якорь какой-то оборвался.

Эрик даже обрадовался, когда поймал себя на этой ассоциации. Оборвался якорь. Его что-то держало, крепко-накрепко, и он к этому привык, смирился. А теперь свободен.

Эрик встал, кровать слегка скрипнула. Подошёл к окну. Сквозь деревья и дома виднелся краешек моста над бухтой Золотой Рог. Владивосток — красивый город, Эрик его любил: и летний — тёплый, и зимний — промозглый, и осенний — дождливый, и весенний — туманный.

Но сейчас он вдруг ощутил, что город — чужой.

А ему надо… надо… туда…

Словно вдруг нарисовалось направление, невидимая стрелка компаса или нить во тьме. И Эрик понял, что сейчас дождётся, пока родители уснут, и пойдёт туда.

Без всяких прощаний и записок. Они всё равно никого не успокоят и ничего не изменят. Если корабль сорвало с якоря, то он отдаётся на волю волн. А родителям, наверное, тоже стоит побыть без него. И решить, кто он для них.

* * *

В старой однокомнатной квартире, куда некогда он, Виктор, привёл явившуюся за ним Тэль, всё осталось по-прежнему. Видавшая виды, советская ещё мебель, потёртый, но любимый плед, книги на полках. Туда, в обиталище Дракона-хранителя, он взял всё новое, словно часть души непременно должна была остаться в этих стенах.

А на полке внимательно глядел чёрными пластмассовыми глазами собранный из «Лего» дракон.

Нотти возилась с ним чуть ли не месяц. Но — собрала и настояла, чтобы он стоял бы у папы «в другом доме».

В квартире было тихо и чуть затхло. Но думалось Виктору лучше всего именно здесь.

Никогда за все двадцать три года баба Вера не была так встревожена. А чутью её Виктор доверял. Что же могло случиться — здесь, в Изнанке? Кто-то опасный ищет дорогу в Срединный Мир? Чепуха, волшебство здесь не развито, оно противоестественно для рационального и логичного человеческого мира. Люди порой проявляют волшебный дар или просто становятся чужды миру Изнанки, тогда он их выкидывает, выбрасывает, они находят тайные тропы или скрытые двери — и попадают в Срединный Мир. Кто на радость себе и другим, кто на горе. Кто становится магом, кто живёт обычной жизнью, но большой беды от того нет.

А может, в Срединном Мире появился новый Убийца Драконов? Однако в прошлый раз его творили всеми кланами, было восстание — как следствие возомнившего о себе правителя, была война — Драконы против всех. Теперь же тишь да гладь. И зря тревожится баба Вера, правителем Виктор был строгим, но справедливым, простые люди его побаивались, но уважали, магам тоже не приходилось жаловаться.