Сергей Лукьяненко - Не место для людей [СИ]

У Лой вырвалось яростное шипение. Как она смеет, кем бы ни была!..

Шаг — взмах — бабульку отбросило, да в самую середину очень удачно случившейся лужи.

— Никто не смеет чернить Владыку, — бросила на прощание Кошка.

И старушенция на удивление всё поняла. Выбралась на сухое место, с ужасом поглядела на Лой и припустила прочь с такой прытью, что наверняка побила все местные рекорды.

— Виктор. Пожалуйста. Вернись ко мне. Вернись, ну пожалуйста!..

Не отвечает. Не двигается. Лой словно окатило ледяной волной — а что, если уже поздно?..

Что делать, что делать?!

Она лихорадочно озиралась.

И тут кто-то по-хозяйски положил ей руку на плечо.

— Шо, принял на грудь твой?.. Ну и пусть дрыхнет, пошли с нами, мы тебя не хуже обнимем!..

Те трое. Явились.

Ощерился рот с золотым зубом. Папироска дымит, сдвинута в угол презрительно кривящихся губ.

— Пошли, пошли, нечего тут ломаться. Твой-то пусть проспится спокойненько. Кошелёк только забери, — глумливо бросил другой, в пиджаке.

Третий просто загоготал похабно.

Лой Ивер чуть-чуть сощурилась. Самую малость. Но те, кто её знал, тут же бросились бы без памяти наутёк.

А в следующий миг забормотала, жалобно и жалко, пятясь и прижимая руки к груди:

— Мальчики, ой, вы что, мальчики, да что вы, да зачем же вы?..

И одновременно глаза её, плечи, руки, бёдра проделали какое-то очень сложное, мгновенное, слитное движение. Движение, что сводило с ума.

— Ах, сучка!.. — тот, что в кепке, выплюнул папиросину. — Ну, сейчас мы тебя…

Яркий день. Сквер, где играют дети. Распахнутые по летнему времени окна. Куча свидетелей. Множество любопытных взглядов. Те же старушки на лавочках — но у троицы глаза мигом налились кровью.

— Прочистить тебя надо, как есть надо!..

Её схватили, завертели, точно куклу, заваливая, зажимая рот, жадные и отвратные ладони зашарили ей по коленям, по бёдрам, задирая подол платья.

Лой завизжала. Тонко, отчаянно, с настоящим ужасом.

Она не играла. Точнее, уже не играла.

Её грубо толкнули на скамейку прямо рядом с Драконом.

— Ви-и-и-и-ктор!

— Да он так нализался, что ему хоть дрын в пасть, ничего не почует!

— Ви-и-и-и-и-ктор!

— Не визжи, сука, добром давай, добром…

— Что. Здесь. Творится?

В голосе Дракона сталкивались скалы и скрежетала сталь. И, уже прижатая, растрёпанная, с разорванным воротом, поднятым подолом и без белья, Лой увидела, как Владыка вскочил одним движением; бешеный взгляд Дракона скрестился с умоляющим, отчаянным взглядом Лой.

— Ты-то куда, ханыга? — гопник в кепке попытался пихнуть Виктора в грудь, на что Дракон лишь слегка отмахнулся. Кепка взвыл, закрутился и рухнул, хватаясь за вскрытое от виска до подбородка лицо. Второй удар — пинок, поднял его в воздух, отшвырнул на добрый десяток шагов; гопник спиной врезался в заросли сирени, да так там и остался.

Татуированный не растерялся, мягко присел, стремительно выхватил нож, короткую финку с наборной рукоятью. Ткнул умело и быстро, целя в печень. Попал.

Вернее, ему показалось, что попал. За миг до того, как запястье стиснули железные пальцы этого странного «ханыги». Захрустели, ломаясь, кости.

— Ты посягнул… — услыхал татуированный, а потом для него не осталось ничего, кроме боли.

Третий и последний из шайки бросился было наутёк, но ушёл недалеко. Дракон настиг его одним прыжком, ткнул локтем в спину, так что тот пропахал половину дорожки собственной физиономией.

— А-а-а, дядя, не убивай!.. — в смертельном ужасе взвыл бедолага, однако длань Дракона не дрогнула.

Лой кинулась к нему на шею. Уж сейчас-то она имела на это полное право!..

— К-кошка… откуда ты… — взгляд его быстро прояснялся, ярость Дракона уходила, пряталась — до поры.

— Я за тобой. Я пришла за тобой, — шептала она ему в ухо. — Ты нужен нам, ты очень нужен, возвращайся!..

— Но я нужен и здесь, — очень мягко ответил он. И тоже обнял её.

— Этого ничего нет, это иллюзия, Владыка!..

— Нет, Лой, милая, — Дракон говорил с прежней мягкостью. — Это не иллюзия. Но… наверное, ты права. Нам надо вернуться. Вот только… я не знаю дороги, — вдруг признался он с каким-то детским смущением.

«А ведь мы могли бы остаться здесь, — вдруг подумала Лой. — В этом странном городке, где работает моя магия, хоть и не в полную силу. В городке, где Дракон был бы моим…»

Дракон смотрел на неё. И, кажется, всё понимал.

— Я покажу дорогу. Иди за мной, Владыка. Иди за мной… мой Дракон. Но сперва…

«Я знаю, как сделать так, чтобы тебя это не тревожило».

* * *

Виктор открыл глаза. В ноздри лез тяжёлый запах дыма, словно рядом горели шины, хорошо политые соляркой.

А ещё он ничего не помнил.

Тэль была рядом. Совсем рядом — она просто упала ему на грудь, судорожно вцепившись в плечи.

И Лой тоже была рядом. И Ярослав, и остальные.

— Владыка!..

Губы Тэль возле самого уха.

— Ты вернулся, великие силы. Ты вернулся!..

Он попытался ответить — и, к его удивлению, это получилось.

— Конечно — только я ж никуда не уходил!..

Тэль отчего-то взглянула на Лой, и Кошка только развела руками.

— Да, — пальцы Тэль осторожно, нежно касались его висков и лба. — Ты никуда не уходил, всё верно. Тебя просто контузило.

Виктор попытался вспомнить. Голова раскалывалась, несмотря на все усилия Тэль — а она его лечила, и изо всех сил.

Он помнил свой разворот, свой удар. Помнил ярость пламени, помнил свирепую радость, когда там, в огне, трещали, ломались и лопались неведомые конструкции Хаоса, забирая вместе с собой и прорвавшихся Изначальных.

А потом было расточение драконьего тела и падение.

И всё это он поведал Тэль.

Жена кивнула. И вдруг потребовала:

— Отвернись. Я… я не прибрана.

— Я помогу! — кинулась Лой, и Тэль благодарно кивнула. Как-то очень-очень благодарно кивнула.

— А Обжора где? — вдруг вспомнил Виктор.

…Но того и след простыл, а когда и как он скрылся — никто не мог вспомнить.

Потом они прочёсывали опустевшую стройплощадку. Нет, ничего не осталось, и дыры не то в Изнанку, не то в тот странный городок, где так важны счастливые билеты, тоже не обнаружилось.

— Хорошо, — Виктор оправлялся. Всё-таки чары Единорога есть чары Единорога. — Лой! Ты ведь предупредила народ? Там, в Изнанке?

Кошка кивнула. Была она как-то странно тиха и чем-то очень, очень довольна.

— Надо будет связаться с бабой Верой, узнать, как у них там…

— Бабе Вере придётся подождать, — вздохнула Тэль. Торопливые старания её и Лой убрали смертельную бледность со щёк и синеву из-под глаз, вернули цвет губам. — Ты не забыл, милый, что на нас идёт Убийца Драконов?

Она сказала это вслух, не понижая голоса. Все вокруг так и замерли, Ярослав шагнул вперёд, сжимая кулак.