Питер Маклин - Костяной капеллан [litres]

– Что ж, с этим надо попотеть, Томас, – сказала Эйльса. – Могу сказать точно – не знаю, где нам расквартировать всех этих бравых ребят, но вряд ли они здесь надолго.

Значит, мне их не удержать. Вот что она имела в виду. Я подумал, что в этом нет ничего удивительного. Это опытные военные из кадрового офицерства, судя по выправке, а не просто служилые призывники вроде нас. Одолжение со стороны Слуг королевы, не более того.

– Да, – ответил я. – Вероятно, ненадолго.

Как только оружие разместили, Эйльса отвлекла Анну каким-то разговором или ещё чем, а главный из новоприбывших заговорил с Роузи, и я заметил, как из её руки к нему в руку перекочевал кошелёк. Всё было готово, и она вернулась к Анне.

– Ты ей глазки-то не строй, – поддразнивала Роузи Эйльсу, и они с Анной рука об руку отправились на послеобеденную прогулку, пока погода стояла хорошая. Я же проследовал за главным воякой в кладовую, а немного погодя подошла к нам и Эйльса.

– Меня зовут Томас Благ, – протянул я руку для знакомства. Он воззрился на неё и не пошевелился.

– И что? – спросил он.

– А то, что этому человеку вы будете здесь служить, – в полумраке голос Эйльсы прозвучал резко, как удар бичом. Она шагнула к офицеру и раскрыла сумку у пояса.

Пальцы нырнули в сумку и вынули сложенный вдвое толстый пергамент. Она развернула его, показала, что там написано, и человек явным образом побледнел. Тут же отдал честь и щёлкнул каблуками – вот дурак-то, прямо у меня в кладовой.

– Капитан Ларн, сударыня. Собственного Её величества третьего полка сапёрная рота, – отчеканил он.

– Здесь ты просто Ларн, – ответила она. – Никаких чинов, никаких воинских приветствий. И уж точно никаких каблуков. Вынь палку из задницы, капитан. Предполагается, что ты бандит.

– Есть, сударыня.

– Эйльса, – поправила она, вдруг изменив голос. – Всего лишь Эйльса, сударь, простая трактирщица и, прошу прощения, любовница господина Блага.

Ларн прищурился и поглядел на меня, я постно улыбнулся. За этим придётся следить в оба, скажу я вам.

– Давай-ка по новой, – сказал я. – Меня зовут Томас Благ.

Снова протянул руку и решил – если он и сейчас её не примет, я его зарежу. Ларн, однако, руку взял и отрывисто стиснул в своей ладони:

– Ларн, сударь.

Я кивнул. Вот теперь хорошо. Один шаг пройден.

– Располагай своих ребят, Ларн, – говорю я. – Тесновато у нас тут, но уж как-нибудь поместимся. Уверяю, условия тут не хуже, чем были у нас в Абингоне.

Он посмотрел на меня с любопытством, и по его глазам было заметно, что я нащупал почву, общую для нас двоих. Вот так и делаются дела.

– Приятно это слышать, – сказал он.

Я кивнул:

– Да уж. Знаю, вы проделали долгий путь. В харчевне полно пива и браги, на кухне еда, а со своих друзей платы я не беру. Пусть ребята отдохнут. Завтра ночью для вас есть работа.

Ларн коротко кивнул и ушёл прочь. Шёл он хоть и не строевым шагом, но был к этому близок.

Я вопросительно взглянул на Эйльсу:

– Они тут все такие? Если да, то будет чудо, если до заката не вспыхнет драка.

– Сомневаюсь, – сказала она. – Его люди сапёры, минёры и специалисты по подрыву зданий. Вероятнее всего, они, скажем так, люди весьма приземлённые, как и твои ребята. Капитан Ларн – кадровый военнослужащий командного состава и второй сын какого-то столичного мелкого дворянина – ничего не унаследовал, доказал всё сам, а ему доказывать ничего не надо. Уверена, ты называешь таких людей «заноза в заднице».

Я сдавленно фыркнул. Слышать, как Эйльса изъясняется словами трактирщицы, но голосом аристократки, весьма забавно, но по выражению её лица видно, что она не разделяет моего веселья.

– Ты меня слушаешь? – продолжала она. – Это мастера подрывного дела, а не налётчики. Хочешь послать их махать ножами, чтобы проникнуть на эту вашу мануфактуру? Это будут неподходящие люди для неподходящего дела, Томас.

– Это такое дело, которое должно быть доступно любому солдату, – возразил я. – Там будет не войсковой караул, а всего лишь всякий сброд из Кишкорезов. Если они с этим не справятся, тогда взрывчатку я им доверять точно не стану. В любом случае за главного у них будет Тесак; уж он их построит.

– Капитан Ларн будет крайне недоволен, – предупредила она.

– Ну и пусть себе дуется, – бросил я. Мне уже не нравился этот Ларн, но если он хоть в какой-то степени солдат, тогда, как по мне, он будет уважать вышестоящее командование и делать, чёрт возьми, что прикажут.

На следующую ночь, как уже говорилось, я послал их на дело. Непривычно отправлять отряд на вылазку и не участвовать в ней самому, но мы-то больше не в Абингоне. Это Эллинбург, а в Эллинбурге я нахожусь на положении князя. Князьям не пристало возглавлять бригады налётчиков, не пристало ползать в лютый мороз под водяными колёсами, чтобы крушить молотами станки. С «Жеребятней» было по-другому. Тогда у меня не хватало людей, а к заведению имелись личные счёты. А это всего лишь дело, и у меня есть подходящие люди, которые его для меня и провернут.

Тесак провёл с отрядом ознакомительную беседу – говорил он коротко и жёстко, так что даже у капитана Ларна не осталось сомнений, кто здесь главный. Может, Ларн и кадровый офицер, да только Тесак – опытный убийца, этим он зарабатывал себе на хлеб и пиво.

Колонна выступила в поход в полной тишине, бойцы были в кожаных куртках, но без кольчуг, и завернулись в поношенные плащи, которые можно будет сбросить перед тем, как погрузиться в воду. С другого конца харчевни за их уходом наблюдала Анна, а когда дверь закрылась, подсела ко мне.

– Уж лучше они, чем мы, надо сказать, – признала она. – На улице-то холод собачий.

Было и правда жутко холодно, но сапёры – ребята закалённые, и как только всё будет готово, на мануфактуре в избытке найдётся доброй ткани, чтобы насухо вытереться и отогреться.

Такой поздней ночью людей там быть не должно, кроме охраны из Кишкорезов, так что задача у ребят проще некуда. Мочи всех, кого увидишь, круши всё, что попадётся. Этот налёт разорит мануфактуру, разъярит гильдию тканепромышленников и развернёт работников против Кишкорезов. Как по мне, последнее особенно важно. По словам Эйльсы, план сканийцев в немалой степени опирался на низовую поддержку рабочего люда. Лишись они работы – куда тогда денется их преданность? От Кишкорезов они отвернутся, это уж точно. Понятно, от этого у некоторых жителей Колёс наступит тяжёлая жизнь, но если всё пойдёт по плану, то ненадолго. Какое-то время можно вытерпеть всё, что угодно, это всякий солдат знает, к тому же это ведь и не мои люди. По крайней мере, пока что.

– Да уж, – согласился я. – Грязная работа, но делать-то её надо.

– Надо ли? – спросила Анна. – Я-то полагала, как только ты вернёшь себе Вонище, всё будет готово.