Ребекка Куанг - Республика Дракон [litres]

– Но мне кажется, он пытался меня предупредить.

– О чем это ты? Он же ударил тебя ножом.

– Вечером накануне появления флота. – Она глубоко вздохнула. – Он пришел ко мне и сказал, что у меня больше врагов, чем я думаю. Похоже, он пытался меня предупредить.

Венка поморщилась.

– Но не слишком усердно старался.

У выхода из канала их ждали два корабля с узкими обводами и глубокими трюмами. Оба шли под флагом провинции Дракон.

– Опиумные джонки, – смущенно произнесла Рин. – Почему они…

– Это фальшивые флаги. Корабли принадлежат «Красной джонке».

Когда сампан стукнулся о борт джонки, Катай помог Рин встать на ноги и свистнул. Через несколько секунд в воду плюхнулись четыре каната.

Венка закрепила канаты к крюкам в бортах сампана. Катай снова свистнул, и лодка начала медленно подниматься.

– Муг шлет свои наилучшие пожелания. – Сарана подмигнула Рин, помогая ей перебраться на борт. – Мы получили твое послание. И поняли, что тебя надо доставить на юг. Просто не подумали, что положение так осложнится.

Рин была благодарна, но и поражена, что Лилии пришли ей на помощь. Она уже не помнила, отчего ненавидела Сарану, сейчас Рин хотелось ее расцеловать.

– Так вы решили сразиться с великаном?

– Ты же знаешь, какова Муг. Вечно норовит выхватить козырную карту из-под носа, тем более, когда ими так легко разбрасываются.

– А Гужубаю удалось вырваться? – поинтересовался Катай.

– Наместнику провинции Обезьяна? Да, он внизу. Его немного потрепали, но он поправится. – Сарана посмотрела на завязанную руку Рин. – Тигриная задница! И что там?

– Лучше не смотреть, – сказала Рин.

– Лекарь на борту есть? – спросил Катай. – У меня есть базовая подготовка, но понадобится горячая вода, бинты…

– Внизу. Я ее отведу.

Сарана обняла Рин за плечи и помогла ей пересечь палубу.

Напоследок Рин оглянулась через плечо на уменьшающиеся в размерах утесы. Казалось невероятным, что корабль не преследуют. Сейчас Вайшра наверняка уже узнал, что она сбежала. Из казарм выбегают солдаты. Будет странно, если весь город не поставят на уши. Гесперианцы будут прочесывать Арлонг, утесы и реку, пока снова не посадят ее под замок.

Но корабли «Красной джонки» были так хорошо видны в лунном свете. Они даже не прятались, не потушили фонари.

Она споткнулась о неровность на палубе.

– Ты как? – спросила Сарана.

– За нами вышлют погоню, – сказала Рин.

Все казалось нелепым и бессмысленным – ее побег, гибель Рамсы, встреча на реке. Гесперианцы будут здесь уже через час и возьмут их на абордаж. Какой смысл бежать?

– Ты недооцениваешь опиумную джонку, – сказала Сарана.

– Самая быстрая джонка не опередит гесперианский военный корабль.

– Наверное. Но мы выиграли немного времени. Когда командование двух армий не очень хорошо друг друга знает, всегда случаются недопонимания. Гесперианцы не в курсе, что это не республиканский корабль, а республиканцы не знают, дадут ли гесперианцы разрешение стрелять. Каждый считает, что проблемой займется кто-то другой.

Сарана собиралась воспользоваться неразберихой в командных структурах. Рин не знала, смеяться ей или плакать.

– Можно рассчитывать максимум на полчаса времени, сбежать так не удастся.

– Конечно. – Сарана показала на вторую джонку. – Потому-то и нужен второй корабль.

– Он служит приманкой?

– Именно так. Мы украли идею у Вайшры, – оживилась Сарана. – На втором корабле мы потушим все огни и приготовимся к бою. На нем вдвое больше пушек, чем на обычной джонке. Близко к нему не подобраться, его можно только взорвать.

Умно. Если гесперианцы не заметят вторую сбежавшую джонку, то решат, что Рин утонула.

– А как же команда? – спросила она. – Там же есть команда? Вы хотите пожертвовать Лилиями?

Улыбка словно приклеилась к лицу Сараны.

– Выше голову. Если повезет, они решат, что там была ты.

Лилия-врачевательница положила ладонь Рин на стол, осторожно разбинтовала и резко выдохнула, увидев повреждения.

– Тебе точно не нужно снотворное?

– Нет. – Рин отвернулась к стене. Смотреть на лицо врачевательницы было даже больнее, чем на раздробленные пальцы. – Просто делай свое дело.

– Если начнешь дергаться, придется тебя усыпить, – предупредила Лилия.

– Я не дернусь. – Рин стиснула зубы. – Просто засунь мне в рот кляп.

Врачевательница выглядела не старше Сараны, но действовала уверенно и умело, что немного успокоило Рин.

Поначалу Лилия обработала раны каким-то спиртовым раствором, жгло так сильно, что Рин прикусила ткань. Потом зашила те места, где кожа разорвалась до кости. От спирта рука болела уже так сильно, что новой боли Рин почти не почувствовала, но при виде иглы, методично впивающейся в кожу, ее затошнило и чуть не вырвало.

Наконец, врачевательница приготовилась вправлять кости.

– Тебе лучше за что-нибудь держаться.

Здоровой рукой Рин схватилась за край стула. И врачевательница без предупреждения надавила.

Глаза у Рин полезли из орбит. Ноги замолотили по воздуху. По щекам хлынули слезы.

– Ты молодец, – прошептала Лилия, забинтовывая руку. – Худшее позади.

Она зажала ладонь Рин между двумя дощечками и примотала их веревкой, чтобы обездвижить руку. Пальцы Рин застыли в одном положении.

– Посмотрим, как будет заживать, – сказала Лилия. – Извини, что выглядит так неуклюже. Могу соорудить что-нибудь полегче, но это займет несколько дней, а на корабле у меня нет всего необходимого.

Рин поднесла ладонь к глазам. Между дощечками торчали только кончики пальцев. Она попыталась ими пошевелить, но не могла понять, слушаются они или нет.

– Я могу вытащить кляп? – спросила врачевательница.

Рин кивнула.

Врачевательница вытащила кляп.

– Я смогу пользоваться рукой? – спросила Рин, когда обрела способность говорить.

– Трудно сказать, как она заживет. Пальцы по большей части целы, но в центре ладонь раздроблена. Если…

– Я потеряю руку? – прервала ее Рин.

– Вполне возможно. То есть нельзя точно предсказать…

– Я поняла. – Рин села, пытаясь не удариться в панику. – Ладно. Ничего… Ничего страшного.

– Если рука заживет, но ты так и не сможешь шевелить пальцами, стоит задуматься об ампутации. – Лилия пыталась говорить успокаивающим тоном, но от ее слов Рин хотелось закричать. – Все лучше, чем остаться с… э-э-э… омертвевшей плотью. Она сильнее подвержена заражению, а боли могут быть такими сильными, что ты предпочтешь остаться без руки.

Рин не знала, что на это ответить. Как смириться с тем, что она фактически останется однорукой и придется заново учиться держать меч, если она захочет сражаться?

Это невозможно. Просто не может с ней происходить.