Аделин Грейс - Все звёзды и клыки [litres]

– Иди к штурвалу, – рычу я на Бастиана. – Доставь нас к пристани.

Он не задает мне никаких вопросов и спешит выполнить приказ, пока я щурю глаза, пытаясь разобрать, что происходит у берега.

Ватея добралась до кораблей. Фигуры на берегу становятся все более отчетливыми по мере того, как мы приближаемся к ним. Они отвлеклись от сражения и теперь медленно направляются к воде, позволяя бурлящему морю поглотить их тела, в попытке пробиться к Ватее и окружающему ее золотому свечению. Я не слышу ее песни, но знаю, что она действует, когда мужчины и женщины начинают опускать головы под воду.

Никто из них больше не всплывает на поверхность.

Мое рваное дыхание немного успокаивается. Ватея расчищает берег, предоставляя нам дополнительное время.

«Смертная Казнь» приближается к Ариде. Как только мы минуем риф, остров как будто начинает притягивать нас к себе. Корабль содрогается, и я крепко хватаюсь за борт, когда мы врезаемся в пристань. Сломанные деревянные доски со всплеском падают в море и исчезают под водой.

Касем бежит опускать якорь, а я бросаюсь к лестнице. Зажав свой стальной кинжал между зубов, я держусь за перекладины одной рукой, не обращая внимания на резкую боль от веревки, которая обжигает мои и без того израненные ладони.

У меня нет времени беспокоиться о мелких травмах. Оглянувшись через плечо, я вижу, как Феррик и Бастиан торопливо отрывают полоски ткани от своих рубашек, чтобы заткнуть уши и не слышать пение Ватеи. Касем отстает от них на несколько шагов, но я не хочу ждать, пока они меня догонят.

– Феррик, помоги раненым! – кричу я, надеясь, что он меня услышит.

Мои ноги вязнут в мокром песке, пока я пытаюсь добежать до аридийских солдат, которые отбиваются от нападающих. Земля усеяна трупами, лежащих в лужах собственной крови, постепенно впитывающейся в песок. Дворцовая стражница, которую я не узнаю, ползет на животе в сторону моря. У нее отрезаны ноги, и она быстро истекает кровью, но песня Ватеи продолжает манить ее к воде.

На берегу осталось всего несколько мужчин и женщин. От облегчения я прижимаю ладонь к сердцу, когда вижу среди них тетю Калею, живую и держащую свой меч в окровавленной руке. Другая ее рука сжата в кулак.

В ее сторону бросается девушка с обнаженным мечом. Глаза девушки исчезли, поглощенные тенями, и кровь струйками стекает по ее щекам. Она ослепла от ярости и магии, а тетя Калея выглядит так, словно ее тошнит. Она размахивает мечом, заржавевшим за годы брошенных тренировок. Когда девушка наносит удар, Калее едва удается увернуться от ее клинка. С искаженным от боли лицом, она отшатывается назад и хватается за раненую руку. Ее рука все еще сжимает какой-то предмет, но я не могу его разглядеть.

Девушка снова поднимает меч, и мое сердце сжимается от тревоги. Я бегу так быстро, как только могу, но этого недостаточно. Я не успею добраться до своей тети вовремя, я не смогу защитить ее.

За мгновение до удара, Калея бросает свое оружие и падает на песок. Она уворачивается, едва не задев лезвие, и запрокидывает голову назад. Дрожащими руками Калея опускает в рот маленькую косточку, покрытую кровью.

Я делаю выпад, чтобы остановить ее, но уже слишком поздно. Она проглатывает кость, и я отшатываюсь назад, как будто меня с силой ударили в живот.

Меч ее противницы со звоном отлетает в сторону, и девушка с криком падает на песок. Кислота в желудке моей тети растворяет кость, разрушая ее сантиметр за сантиметром. Кожа девушки отслаивается и тает. Она цепляется за свое лицо, пытаясь остановить боль и вернуть гниющую кожу обратно на место.

Но это не сработает. Смерть девушки будет медленной и мучительной.

Тетя Калея навсегда связала себя с магией души. Я проделала весь этот путь, но даже не смогла избавить одного человека от жизни, которой он никогда не хотел.

Калея задыхается, отчаянно хватаясь за горло, когда темная магия вгрызается в ее душу. Она вздрагивает, как будто ее вот-вот вырвет, и все ее тело сотрясается от сильных спазмов.

Когда я приняла магию души, это была порочная, чудовищная сила, которую мне пришлось долго и терпеливо приручать при помощи моего отца. Из-за проклятия я проболела несколько недель, и теперь тетю Калею ждет то же самое.

Пусть эта магия станет таким же ненасытным зверем, как ты…

Среди солдат, стоящих позади нее, начинается переполох, когда глаза тети Калеи закатываются к затылку. Наконец, они замечают меня сквозь кровь, застилающую их глаза. Некоторые из них нуждаются в срочной медицинской помощи. Я рада видеть, что Феррик уже приступил к лечению раненных, но нам нужно как можно скорее доставить сюда больше целителей с Сантоса.

– Спрячьте ее где-нибудь! – мой голос срывается, когда я кричу на женщин, мысленно сожалея, что у нас нет ни одной лишней секунды, потому что я задолжала им тысячи извинений. – Найдите оружие и укройтесь в безопасном месте!

На моем пути стоит человек, которого я не узнаю. Вражеский солдат, одетый в белое, чье железное копье отражает блики пламени, пожирающего мой дом, и сверкает кроваво-красным цветом. У него на запястье покачивается несколько кожаных браслетов, испачканных кровью, и меня охватывает еще большая ярость.

Этот человек обладает такой же магией, что и Кавен. Он – один из немногих, кто изучил проклятую магию души, и я не позволю ему заполучить еще хоть каплю чьей-нибудь крови.

Я не колеблюсь ни секунды. Я продолжаю шагать вперед, оставляя тетю Калею на попечение остальных. Когда этот человек пытается преградить мне путь, боль и ярость, накопившиеся во мне, вспыхивают и взрываются от напряжения. Я ныряю под удар его копья и вонзаю свой кинжал ему в живот, выворачивая клинок. Когда копье падает из его руки, я отступаю только для того, чтобы рассечь горло солдата Руканом и посмотреть, как кровь льется на землю, словно только что откупоренное вино. Задыхаясь бурлящей кровью, он хватается за горло, а я продолжаю идти дальше.

Еще больше нападающих встает у нас на пути, но из-за моей спины летят стрелы Касема. Подгоняемые его воздушной магией, они рассекают воздух слишком быстро, чтобы за ними можно было уследить, и он убивает всех четверых, прежде чем они успевают понять, что происходит. Бастиан прикрывает меня сзади, когда я рассекаю горло незнакомой женщины, которая бросается на нас. Я слышу, как ее голова, а затем и тело, падают на песок, но не оборачиваюсь.

– Не останавливайся! – кричит Бастиан. – Мы тебя прикроем!

Оставив Феррика заниматься ранеными, я иду вперед.

Я и не собиралась останавливаться.

На краю обрыва стоит маг земли, сбрасывающий со скал гигантские валуны, которые летят прямо в нападающих на него солдат с Кероста. Когда он поворачивается в мою сторону, его глаза вспыхивают, словно он меня узнал, и он опускается на корточки, почти касаясь земли. Мужчина взмахивает руками, и гора дрожит, раскалываясь посередине. Из камней образовывается импровизированная лестница, ведущая прямо ко дворцу.