Сергей Игнатьев - Зеркало воды [сборник litres]

Его гребаные жабы-законники против моего гребаного адвоката-жука, с которым мы познакомились в баре перед моим отъездом на Ливадан. Эти расисты паршивые раздолбали линию защиты Грегора как в свое время рубберский десант воинов-ягуаров разнес фарлецийских королевских мушкетер – к чертовой матери в муку!

Но жук старался, надо отдать ему должное, он бился с уродами до последнего. Мы стали друзьями.

Я смотрю на присутствующих – тут коллеги Карпоффа из Департамента, мои артисты, куча общих знакомых, богемная публика, пестрый карнавал, ярмарка тщеславия, многообразие ярких, вычурных, шокирующих нарядов. Мужчины, исключая богему или лиц при мундирах, выглядят рядом с женщинами довольно тускло в своих серых и черных костюмах.

А вот и Сильвия. Сегодня на ней нечто вроде длинного клетчатого сарафана, под ним оранжевая блузка с закатанными рукавами. На ногах рыжие сапожки. Вокруг тонкой загорелой шеи обмотан светлый шарф. Ее русые волосы собраны на затылке на манер растрепанного птичьего хвоста. Дерзкая косая челка спадает на лоб.

С ней какой-то тип с безразличным сухим лицом. Он похож на кельнера или дворецкого, но на нем шикарный костюм банкира. Видимо, очередной из длинной плеяды ее ухажеров-информаторов.

Совершая сложные маневры среди захмелевших гостей, и улучив момент, когда «дворецкий» отчаливает к стойке, оказываюсь рядом с Сильвией. Она – «Золотое перо» Яр-Инфернополиса, ценнейший кадр старейшей нашей газеты «Ярские Ведомости».

– Привет, подружка!

– Привет, Фенхель! – Сильвия салютует мне бокалом «Карпахского егеря» (сливки-ром-анисовая- ягелевка).

– Ну, как ты? Как поживает мистер Неразговорчивый?

Сильвия хохочет, толкает меня в плечо.

– Завернул очередную мою статью. Зацени название – «Нерезиновая столица». Про подпольные притоны рубберов, хедбольных букмекеров и гамербировых барыг.

– Актуально!

– Еще бы, хрюнтель ты эдакий!

Главный редактор у Сильвии – важная шишка, «зашитый» некрократ, консерватор, вхожий в высочайшие кабинеты. Сильвия с веселым бешенством воюет с ним за каждую свою заметку.

– Слушай, а что там с этим маньячилой гребанутым?

– Ты про Веди-Ребуса? Охрененный материал, старичок. Но тебе-то что до него?

– Ну, мало ли, какие бывают причины. Собираю материал для книги, например.

– Ха-ха-ха! Что, решил попробовать себя в детективах?

– А почему нет, вон как твоя подруга, эта рыжая красотка!

– Жоан Солодовски?

– Да-да. С которой ты приходила в прошлый раз. Помнишь, когда Грегор, мой адвокат гребаный, накирялся и пытался показывать нам свои народные флюговские танцы?

– Жоан сегодня не смогла. Но я могу свести вас, если хочешь. Только вынуждена сразу предупредить, ты не в ее вкусе!

– Да что ты! А кто тогда – в ее?

– Ну вот хотя бы… Вон этот, слева от Карпоффа. Как его?

– Что? Гребаный Макфлай?

– Да-да, он ей приглянулся в прошлый раз!

– Ты разыгрываешь меня?! Да он же коротышка!

– Ну, знаешь ли, мой дорогой. Есть такое популярное женское мнение, что…

– Черт я совсем забыл, ты же специалист по популярным женским мнениям.

– Боже, Фенхель, я тебя ненавижу!

– Ой, Сильвия, крошка моя, прости, что напомнил про эти твои заметки в «Инфернополитан»! Как там было? «10 главных вещей, которые не стоит говорить Ему на первом свидании»? «5 главных блюд, который разожгут в Нем Огонь»?

– О Боже, это пытка! Я все скажу, все скажу, только прекратите, господин инквизитор!

– Итак, Веди-Ребус?

– Итак, очуменный материал, старичок! Жаль, толстожопый трупак снял меня с дела. Ты знаешь, у меня много недоброжелателей в Департаменте полиции. Эти ребята просто завидуют мне, гребаные хорьки.

– Ох, девонька моя, что ж тебя все время тянет на передовую, а?

– Ты так пьян, что путаешься в словах. Не на передовую, а на передовицу, ха-ха-ха!

– Точно-точно, так что там с ним?

– Поклянись, что не разболтаешь мою тайну щелкоперам из «Инфернопольского Упокойца»!

– Клянусь моим цилиндром!

– Верю, красавчик. Вообрази, какая история. Парень нападает по ночам. Всякий раз по три трупа. Жертвы – всегда – мертвяки! в основном, всякая рвань бездомная, которые ночуют в канализации и под жэдэ- опорами. Но один раз прихлопал и фабричного. Хотя тот сидел на синем, такой – совсем дохлый. Впрочем, чего я тебе рассказываю, у вас в районе их толпы – каждый день видишь, да?

– Еще бы. Кстати классный шарфик. Такой… искорками. Вульгарный, люблю такое.

– Подлец, убери лапы! Ты меня отвлекаешь! Тут проскочила хорошая конспирологическая идейка – как ты понимаешь, я не могла не тиснуть ее в статью.

– Ага. Картина проясняется – вот почему твой «Зашитый» шеф взбеленился?

– Ну, еще бы – рука руку моет же! А суть вот в чем – на последнем Съезде Архиличей зам по социальным вопросам толкнул с трибуны такую телегу, что, мол, давно пора Городу избавиться от всех этих беспризорных мертвяков, которые разгуливают где хотят, жрут, что под ноги попадется, и вообще портят собой пейзаж. Мол, это все – как насмешка над высокими принципами Некрократии, да и с точки зрения банальной экономики совсем не Вин, совсем не Тор, совсем не айс.

– Что за новая фразочка?

– Это меня наши ребята из представительства в Торнхайме научили, там местные националисты новый лозунг задвинули, слушай… Вин! Тор! Айс!

– Это дико интересно, но мы отвлеклись!

– Так вот. Ох, да убери же ты свои загребущие лапы, наконец! Кстати, клевые перчатки! Ладно, можешь оставить. Нет-нет, повыше, вот так. Шалунишка, хе-хе! Так вот, идея насчет некрократической провокации не прокатила. Но там и без этого есть, что обмозговать. На одном из тел, что были в первой тройке найденных, была вырезана ножом буква «В» – поэтому хренатора и прозвали «Веди». В последующих случаях снова были буквы. Повторяющийся почерк – как заявили жопоголовые мудрецы из Департамента Полиции. Тайное послание.

– Поэтому его и прозвали Ребусом! Да-да, я читал твои заметки.

– Мне лестно, миляга. Итак, следующие буквы. Внимание, ты слушаешь? «Я» и «Р».

– Яр?

– Получается «В ЯР». Банальное начало для открытого письма, неправда ли?

– А дальше?

– В том-то все и дело. Дальше был круг.

– Круг?

– Ну да, скорее овал, эдакая кривоватая загогулина. По правде сказать, почерк у этого парня не ахти. Было много споров, что это вообще – все-таки буквы или магические знаки, птичья азбука. Он просто гребаный мясник, этот Веди, никакого стиля. Вот помню, когда в позапрошлом ловили Каллиграфа – вот у того был целый арсенал, были такие специальные крючки, стальные перышки, специально для работы по коже.

– Ох, избавь меня от этих подробностей, нам же еще предстоит жаркое. И, опережая события, – мои поварята превзошли сами себя.