Тэд Уильямс - Империя травы. Том 1 [litres]

– Пусть в таком случае за тобой присмотрит Гроза Травы. – Тут Хьяра вспомнила, что он не принадлежит к ее клану. – И Журавль… – начала она, но не сумела вспомнить правильное имя духа.

– Пронзающий небо, – сказал он, и на его губах появилась улыбка. – Да, я надеюсь, что все духи будут приглядывать за нами завтра. Не отказывайся от надежды, леди. Я видел, как волки окружили Унвера, и видел, как вожак стаи отдал ему дань уважения. Он не такой, как другие люди.

«Как и ты, Фремур, сын Хурвальта, – подумала она, глядя ему вслед. – Вот почему боюсь, что твою смерть от рук Рыжебородого буду оплакивать одна лишь я».

Члены кланов стояли вдоль дороги, протоптанной тысячами копыт в пыли, чтобы посмотреть на Унвера и его спутников, проезжавших мимо, в сторону лагеря Черного Медведя в конце озера. Среди мужчин тут и там попадались женщины и дети, словно это был праздничный день, и Фремур видел возбуждение на большинстве лиц. Стала ли тому причиной печальная известность Унвера Длинные Ноги, которого они наблюдали во плоти, или перспектива стать свидетелями того, как Рудур Рыжебородый убьет соперника, – кто знает? Многие что-то кричали, когда они проезжали мимо – главным образом, насмешки, – однако слышались и другие возгласы: «Передайте Рыжебородому, что мы хотим получить обратно наши пастбища!» или «Рудур вор!», словно они рассчитывали, что Унвер и его отряд, состоявший из дюжины человек, сможет решить их проблемы.

Фремур пришпорил лошадь и догнал Унвера, который ехал с небрежной грацией и холодным невозмутимым взглядом – казалось, он высечен из дерева.

– Мы поступаем глупо, отправляясь в лагерь Рыжебородого, – тихо сказал Фремур Унверу. – Если у тебя есть план, то хотя бы поделись им со мной. Только я один был на твоей стороне с самого начала.

– У меня нет стороны.

Фремур безмолвно выругался. События последней луны сделали Унвера еще более неразговорчивым, если такое вообще возможно.

– Рудур Рыжебородой думает иначе. Он убьет меня и моих людей так же спокойно и равнодушно, как и тебя, – заявил Фремур.

– Он меня не убьет. Мы его гости.

Но в том, как Унвер произнес эти слова, было скорее равнодушие, чем вера. И это никак не успокоило Фремура. Все утро ему казалось, что змея сжимает его внутренности – с каждым мгновением все сильнее.

К ним, отталкивая других зевак со своего пути, протиснулся мужчина, крупный, очень пьяный и молодой, его усы все еще больше напоминали пух.

– Эй, Длинные Ноги! – закричал он. – Эй, Унвер! Ведь тебя именно так зовут, верно? «Никто»! И ведь так оно и есть!

Унвер так резко повернул свою лошадь, что парню пришлось отскочить назад. Унвер наклонился с седла, точно ястреб, увидевший нечто маленькое и полное крови, бегущее по траве. Молодой тритинг не ожидал такой реакции и продолжал ошеломленно на него смотреть, неподвижно застыв на месте и широко раскрыв глаза.

– Никто не называет меня «Никто», если они сами не стали кем-то, – сказал Унвер. – А ты?

Молодой парень не мог ответить. Унвер кивнул, словно они пришли к согласию, и снова повернул лошадь к лагерю Рудура.

Когда они подъехали к воротам, которые клан Черного Медведя выстроил для Танемута, Фремур оглянулся на людей, следовавших за ними.

– Где Гездан Лысый? – спросил он. – Он сказал, что будет здесь.

Люди клана Журавля пожали плечами.

Унвер спешился, привязал свою лошадь к ограде и пошел по траве к огромному шатру Рудура, его спутники также привязали лошадей и последовали за ним. Фремуру приходилось делать большие и быстрые шаги, чтобы не отставать от Унвера, но он был полон решимости сразу вступить в схватку, если до нее дойдет, пусть этот день и станет последним в его жизни. Унвер вернулся за ним, хотя мог спокойно оставить его умирать. Фремур не мог отплатить за жизнь чем-то меньшим, чем жизнь, которой он был готов рискнуть.

Шатер Рудура был огромным, но занимал лишь малую часть лагеря клана Черного Медведя. В центре стоял большой навес, длина и ширина которого достигали двадцати шагов, спереди оставался открытый вход. Фургоны Рудура служили импровизированными стенами. Большое знамя со знаком Лесного Ворчуна, тотема клана, висело на фургонах, поставленных сзади, и возникало впечатление, что мужчина на высоком стуле дожидался гостей прямо внутри красной зубастой пасти. Еще полдюжины мужчин сидели у его ног; грубые бородатые воины, таны своих кланов, признающие главенство Рудура. Фремур знал всех, по крайней мере по репутации, и не мог представить, чтобы добровольно обнажить меч против кого-то из них – если только он не решил бы свести счеты с жизнью.

Мужчина, сидевший на стуле, Рудур Рыжебородый, был одновременно похож и не похож на своих сторонников, хотя толстые золотые нарукавные украшения и золотое ожерелье на шее показывали, что он не простой член клана. Рудур не мог похвастаться особым ростом или слишком массивным телом, но мышцы на татуированных руках были натянуты, как бечева. У него был тонкий нос и узкие глаза, словно появившиеся на голове после быстрых ударов ножа, но их не наполняла угроза, в отличие от глаз танов, сидевших у его ног. Наоборот, он наблюдал за приближением Унвера с полуулыбкой и холодным вниманием охотника. Рудур не был ни молодым, ни старым, быть может, на десять лет старше Унвера, и в его знаменитой рыжей бороде седина пробивалась лишь с двух сторон от подбородка.

Фремур видел, что часть мужчин и даже женщин заняты делами в лагере, но других вооруженных воинов клана Черного Медведя не заметил, и никто не стоял и не глазел на гостей, как делали обитатели лугов, когда Унвер и его спутники ехали к лагерю. Неужели Унвер Длинные Ноги им совсем неинтересен? Или они боятся насилия? Возможно, именно по этой причине не приехал Гездан, хотя и дал обещание?

– О, вот и он, – громко сказал Рудур, когда они подошли ближе. Он обладал голосом шамана, и создавалось впечатление, что каждое произнесенное им слово имеет больше значения, чем если бы люди его услышали из уст кого-то другого. – Унвер из клана Жеребца пришел выразить мне свое почтение. Или ты Санвер? Я слышал, что когда-то ты носил именно это имя. Мне даже говорили, что у тебя есть имя обитателя города, хотя я его не помню. Так ты из клана Жеребца или клана Журавля? О тебе много болтают всякого разного – задают вопросы, – но, быть может, ты расскажешь – кто ты на самом деле?

– Я то, что ты видишь, – ответил Унвер. – И пришел не для того, чтобы выразить тебе почтение, хотя и не намерен выказывать неуважение, Рыжебородый. Я пришел из-за того, что ты меня позвал.

– Да, все так, все так! – Казалось, Рудуру понравился ответ, и он даже улыбнулся, но его глаза оставались холодными. – Я подумал: «Танемут пройдет, а я не увижу того, о ком здесь столько говорят?» И вот ты здесь.