Том Белл - Город Звёзд

Маня, лежавшая под Суйдеем, зажав уши, опасливо выглядывала из-под завалов мусора и обломков, пытаясь отыскать глазами Посланника. Чудовищный гром казалось, уничтожил все звуки этого мира. Хотелось закричать, чтобы услышать хоть что-нибудь. В воздухе пахло, как после дождя с грозой, только в сотни раз сильнее. Даже пыль не могла перебить этот едкий запах. Девочка смогла разглядеть колодец, у которого они скрывались. Точнее его останки. Каменную кладку снесло подчистую, остались лишь редкие изломанные кирпичи. Раскиданные во все стороны воины начинали приходить в себя, тряся головой, пытались встать на ноги, но снова падали в грязь. Кого-то вытошнило. Кто-то больше не шевелился.

Поднялся легкий ветерок, неспешно разогнавший дымку, открывая поражающую картину. Посланник стоял там же где и был. Его руки были обвиты вокруг могучих плеч. Тело вождя тряслось. Доносился едва слышимый рык, с каждой секундой становившийся все громче. Достигнув пика, гигант распростер руки в зверином вопле. Потухшие глаза вновь возгорелись. Она пылали небесно-голубым огнем. Змейки шрамов вторили им, воссияв холодным светом. Посланник засмеялся диким первобытным смехом. Он упивался полученной силой, подаренной ему самими небесами. Старик на стене в ужасе округлили глаза, поняв, что его сил недостаточно для победы в этой битве. Все кончено.

Не желая сдаваться врагу, он бросился с каменной стены навстречу земле. Та встретила его твердыми неприветливыми объятиями, оскорбленная таким дерзким поступком. Послышался жуткий хруст и старик испустил последний вздох.

Подхватив свою булаву, Посланник быстрым уверенным шагом направился к крепостным вратам. Его лицо озаряла мрачная удовлетворенная улыбка. За его спиной запели рожки, призывая потрясенных воинов в новую атаку. Воодушевленная Орда подхватила клич и устремилась за своим вождем. Гигант несколькими ударами разнес в щепки деревянные, окованные железом врата и впустил свое воинство в крепость.

Стервятники пировали над своими жертвами. Насиловали женщин, издевательски расправлялись над последними защитниками, мародерствовали в богато обставленных комнатах крепости, разоряли сокровищницу.

Город пал.

С молчаливого попустительства Черныша, Ярик проводил свои вылазки в лес, все дальше и глубже. Изучение свежих звериных тропинок, протянувшихся сквозь подлесок, отвлекало от переживаний о долгом отсутствии Яромира. Минула уже третья неделя, как старик покинул свой дом, пообещав вернуться через несколько дней. И хотя он завещал не беспокоиться о нем, нутром Ярик чувствовал, что ним что-то случилось.

Втайне от волшебного кота, мальчик изучал окрестности. Запоминал ориентиры, лесные прогалины, заросли кустарников, овраги и балки, чтобы знать, куда можно вернуться. Вернуться, если что-то пойдет не так. Ярик собирался отправиться на поиски старика. Он утащил дедовскую карту леса и угольком помечал на ней новые тропы и приметы, обнаруженные в ходе своих вылазок.

На исходе второй недели дала сбой скатерть-самобранка. Поначалу она выдавала тухлые супы и сгнившие куриные ножки. А потом вообще стала приносить бесформенные пахнущие мертвечиной массы. Тут то и пригодился новый лук, давший Ярику повод выбираться в лес в поисках пищи. Черныш беспрестанно сопровождал его на охоте, боясь упустить из виду. Он ответственно исполнял просьбу Яромира, оберегая мальчика от возможных бед. Старый кот оказался приятным собеседником, и в ходе путешествий поддерживал долгие заумные разговоры.

Изучение окрестностей осложнялось тем, что за прошедшие дни выпало какое-то поразительное количество снега. Даже могучий лесной полог не смог сдержать давящие снежные массы, укрывшие подножия многовековых сосен и берез. Снег шел несколько дней к ряду, не переставая, возвысившись в сугробах настолько, что Ярику порой доходило до пояса. В таких завалах и зверья было меньше, и всегда можно было ухнуть в неприметную ямину, зарывшись в нее с головой.

Вслед за снегопадами пришла пора жестоких метелей. Ветер пронизывал лесной строй, поднимаясь над землей клубами снежного песка, осыпаясь мириадами желтых иголок с сосновых ветвей, завывая одиноким волком по ночам. Вечерами в такие вьюжные дни, Ярик стругал себе второй колчан новых стрел, с металлическими наконечниками из разного хлама. Перебирая рухлядь, обнаружился небольшой кортик с латунной гардой, подлиннее отцовского ножа. Соорудив для него из куска кожи ножны, Ярик пристроил его на свой пояс. Теперь он ощущал себя чуть ли не настоящим воином, готовым к долгому походу по снежному лесу.

За долгой метелью пришел солнечный день. Небо очистилось от облаков, поражая своей блистающей голубизной. Настало время последних приготовлений. Ярик привычно собрал свой заплечный мешок, скидав туда полезные в походе вещички, остатки вяленого мяса из запасов старика, второй колчан и бурдюк с талой водой. Оставалась еще одно дело, которое мальчик должен был сделать. Посетить стоянку лесорубов. Там должно было остаться какое-никакое оружие, инструменты, и, возможно, остатки припасов лесорубов. Так он и объяснил коту, сообщив о своих намерениях.

Но истинной целью Ярика было другое. На поляне произошло убийство. Ярик чувствовал, что там могла остаться некая сила, отголоски той резни. Это чувство влекло мальчика, подогреваемое странным холодком. Тем самым, что неведомым образом слился с ним, когда он коснулся мертвого дикаря. Холодок с тех пор всегда сопровождал мальчика, приютившись в глубине души, даря ощущение голодной пустоты. Она хотела насытиться, вкусить останки новых жертв безумного насилия.

Думая о дремавшей внутри силе, Ярику порой являлись странные видения. Перед глазами проносились наваждения и образы, которые он раньше не видел. Мужские грубые голоса, плачущие изнасилованные женщины, убитые дети, виды пламенеющих городов и деревень, жажда убийств и наркотиков. Ярик не понимал, что это. Словно к нему в голову лезла чужая память, с каждым разом показывая все более отчетливые образы. Он боролся с ними как мог, обычно погружаясь в упражнения стрельбой.

Наскоро перекусив давнишним кроликом, Ярик решил отправиться в путь. Кот привычно семенил рядом, прислушиваясь к шорохам леса. Он ярко выделялся своей черной шкуркой на фоне снега. В отличие от Ярика, он без проблем пробирался по сугробам, почти не утопая в них. Мальчику же приходилось прорываться с боем, оставляя за собой борозду развороченного снега.

Шепот успокоившегося ветра разбавляли тонкие нежные посвисты корольков, притаившихся среди сосновых крон. Им отвечали поползни и синицы, копавшиеся на березах. Скрипы качающихся ветвей успокаивали и убаюкивали.