Розария Мунда - Рожденный в огне [litres]

Потому что Джулия теперь была не просто Первой Наездницей, она стала командующей новопитианским военно-воздушным флотом. И поклялась идти на штурм Каллиполиса и вести за собой других.

Разговаривая, мы не разжимали рук. Но Джулия, похоже, тоже ощутила нарастающую неловкость. Она поежилась, делая вид, что хочет поплотнее закутаться в накидку, однако это не было простым совпадением, что мы разжали руки и не попытались снова прикоснуться друг к другу.

Джулия первой нарушила молчание.

– Меня послала семья, Лео. Ты догадываешься, чего они хотят. Репетитор рассказал о твоих сомнениях. Радамантус хочет, чтобы я уговорила тебя. Пока еще не слишком поздно.

В первое мгновение ее слова обожгли меня тупой тоской. Семья. Кто еще?…

Но затем я услышал конец фразы.

«Пока еще не слишком поздно».

Я протянул вперед руки, в отчаянных поисках ее ладони на маленьком столе.

– Джулия, я не могу… ты должна поговорить с ними. Прошу тебя… что бы они ни задумали…

Но тут Джулия взяла мои пальцы в свои ладони и поднесла их к своим губам. Я умолк.

– Я сказала им, что встречусь с тобой ради этого, – прошептала она. – Но правда в том, что я не видела тебя девять лет. У нас еще будет время поговорить о том, зачем меня сюда послали. Но зачем делать это сегодня? Сейчас праздник летнего солнцестояния, и я действительно соскучилась по тебе, Лео.

Я замер.

– Я тоже скучал по тебе.

И мне вдруг стало нестерпимо больно от этой тоски по ней. По ним. По всему, что было раньше. Неужели я не имел права хоть чуточку поскучать по ним?

– Давай сегодня поговорим о других вещах, – сказала Джулия.

И я понял, о чем она просит меня: притвориться, что мы снова вместе. В последний раз.

И, как и в детстве, силы ее убеждения оказалось достаточно, чтобы реальный мир исчез, оставив нас в покое.

Мне всегда нравилось бывать в доме у Дака. Дом, где резвились дети, полный смеха и суматошного шума, где всегда были рады гостям, даже таким, как я. Это место казалось таким живым и настоящим, что весь остальной мир просто переставал существовать. Беспокойство, терзавшее меня в Обители, угроза войны с Новым Питосом, учеба, тренировки, а также этот проклятый список выступлений для поддержания морального духа населения, в котором отсутствовало мое имя, – все это осталось в другой жизни. Даже чувство вины, которое мучило меня с тех пор, как мы не пригласили Ли на праздник летнего солнцестояния, осталось далеко позади. Я и правда хотела позвать его после того, как мы помирились. Я собиралась…

Но тянула время. Тянула, потому что, если честно, мысль о выходных с семьей Дака, когда я могла бы не видеть Ли и не думать о нем, показалась мне гораздо заманчивее.

Я приезжала в дом Саттеров на выходные с тех пор, как мне исполнилось девять. Это был первый дом, где мне были рады с тех пор, как семья Маки отправила меня в Элбанс. Поначалу мне пришлось нелегко. Это был тот случай, когда все было чересчур хорошо, и я не могла к этому привыкнуть. Семейные трапезы, хохочущие и вопящие дети, родители, укладывавшие тебя спать, – я уже забыла о том, что когда-то так сильно скучала по такой жизни. Заметив мою неловкость, Дак всеми силами старался помочь. Не давал скучать, чтобы воспоминания не засоряли мою голову. Старался рассмешить, потому что когда я не смеялась, мне хотелось плакать.

Со временем мне стало легче. Но не Ли. Он приехал лишь однажды и больше не появлялся.

Но сегодня в доме нет прежнего веселья. Ана собирала вещи, готовясь к отъезду в пансион при мануфактуре Фуллертона, где должна была приступить к работе на следующей неделе. Когда мы коротко поговорили об этом утром, Ана вела себя совершенно спокойно. Она сказала, что это не худшее назначение и она и не рассчитывала на хорошие результаты теста. Некоторые ее друзья сдали экзамен и того хуже. В то же время я ощущала, что она не хочет встречаться со мной взглядом. Однако мистер Саттер пылал от возмущения, его гнев, словно плотное облако, навис над праздничным столом, и он не переставая спрашивал Кора:

– Зачем тогда наши дочери ходят в школу, если в конечном счете их ждет такая судьба? Мы даже не успели найти ей достойную пару…

Кор большими глотками пил свой сидр, слушая недовольные разглагольствования отца, которые, словно волны, накрывали его со всех сторон. Наступала ночь, и он все сильнее хмурился. Он не пытался отвечать на эти обвинения, как нас учили, и я не винила его. Нам рассказывали об аргументах, оправдывающих трудовые назначения для неквалифицированной рабочей силы, но, представив, как Ана истязает себя тяжелой работой лишь потому, что неправильно ответила на несколько вопросов на экзамене, я подумала, что слова вроде «благополучие государства» начинают терять смысл.

Когда долгий ужин во дворе подошел к концу и мы занесли стол в дом, Ана, ее отец и Кор сели рядом, чтобы продолжить подготовку к ее отъезду в Фуллертон.

– Давай снова повторим права, которыми обладает рабочий из Железного класса. Я должен убедиться, что ты их запомнила.

– Кор, правда…

– Правда.

Дак увел за собой Грега и Мерину, чтобы те не слушали разговоры взрослых, и резвился вместе с ними на ковре между диваном и камином. Едва заметная морщинка залегла между его бровями. Я наблюдала за их забавами с дивана, закутавшись до подбородка в старое лоскутное одеяло.

– Им уже давно пора в постель, Дориан! – крикнула из кухни миссис Саттер.

– Можно я сначала почитаю им, мам?

Дак без предупреждения запрыгнул на диван, заскрипевший под его весом, и, придвинувшись ближе, укрыл нас двоих одеялом. Его волосы растрепались после возни с Грегом.

– А ну-ка подвинься, нахалка! – воскликнул он.

Я вдруг ощутила, как Дак прижался ко мне под одеялом. Мерина тоже плюхнулась на диван рядом со мной и потянула на себя одеяло. Я сидела между ними, ощущая их тепло.

Я уже почти забыла, каково это.

Книга, которую принес Грег, называлась «Сказки Медеи» и была одной из двух книг, принадлежавших их семье. Второй книгой был «Революционный манифест» Атрея. Книга пестрела цветными картинками, на которых были изображены драконы, властители и знатные дамы.

– По этой книге я учился читать, – признался мне Дак.

Он пододвинулся вперед, чтобы лучше видеть текст, и обхватил меня за плечо, чтобы не упасть. В этот момент я подумала, уберет он руку или нет, и хотелось ли мне, чтобы он это сделал.

Но его рука осталась на моем плече. И он начал читать.

Он читал совсем не так, как в классе. Такого чтения я никогда раньше не слышала. Слова каждого персонажа Дак произносил разным голосом, иногда низким, иногда писклявым, некоторые голоса были скрипучими, а другие – громогласными. Именно так родители должны читать книги своим детям. Родители, которые знали грамоту.