Екатерина Мекачима - За Северным ветром [litres]

Полоз мечтал вновь попытать счастья в Свету. Для этого морскому Богу нужен был наместник из сынов Сварога, который свою душу добровольно одолжил бы Змию. Драгослав чувствовал счастье Полоза, когда одна из его порабощённых русалок, дева, заточённая в тереме на лесном болоте, нашла ему такого мужа в обмен на свою свободу.

Драгослав ощутил ледяное отчаянье, неистовый крик своей души, когда последние Слова его Духа потонули под громким гласом Полоза.

Так новый царь Сваргореи позабыл себя.

Когда Драгослав очнулся, Полоза уже не было. Царь лежал в лодке, которую охраняли золотые витязи. Подле судёнышка разместился Горыч, свернувшись, словно кошка. Три головы мирно спали. Солнце уже взошло высоко, вода почти покинула город. Агния в облике ящерицы сидела рядом.

– Я исполнила твоё желание, теперь ты – царь всей Сваргореи, – сказала волхва. – Настало время возвращать долг.

– Разве ты не получила свободу от Полоза, когда отдала меня ему? – удивился Драгослав. Царь медленно сел, голова болела.

– Получила, – кивнула головой ящерица. – Только ты всё равно должен исполнить обещанное мне, иначе я вернусь к Полозу в услужение, а тебя потоплю в болоте.

– Я не отказывался от своих слов, Агния, – покачал головой Драгослав. Он ощущал, как неведомая сила наполняет его, изгоняя страхи и печали. Царь чувствовал, как мучившие его доселе чувства уходят, а заместо них рождается спокойное и холодное могущество Духа. Полозова Духа. – Чего же ты хочешь? – снисходительно спросил Драгослав.

– Я хочу стать человеком и царицей Сваргореи, – ответила ящерица. – Ты должен взять меня в жёны.

Драгослав рассмеялся.

– И что же я с тобой такой делать-то буду? – улыбаясь, спросил он. – Или нам придётся жить на корабле?

Ящерица зашипела.

– Никогда не забывай, благодаря кому ты стал царём! – Она вытянулась на лапках, словно пружинка. – Хоть теперь в твоём теле и живёт дух самого Змия, на твой человеческий дух управа у меня всегда найдётся. А коли согласишься исполнить свой обет и в жёны меня взять, увидишь, что красивее твоей жены девы во всем Свете не найдётся.

– Хорошо, – согласился Драгослав, – предстану я у Огнивицы с тобою. Только что же мне делать со своею прошлою женою?

– О ней не беспокойся, – уже мягко проговорила Агния. – Страдать она не будет. Я её душу усыплю, она служить нам будет.

Царь вздрогнул, ощутил вдруг холодный ужас, но тут же позабыл его. Вновь та же бесстрастная пелена застлала его взор, и он кивнул согласно.

– Как же править без столицы? – спросил Драгослав, оглядев руины Солнцеграда. – Чтобы город отстроить вновь, времени надобно немало.

– Ты только Слово витязям скажи, а также других слуг ты призови, своих, морских, что Полоз дал. Тебя же слушается теперь полмира, – вкрадчиво проговорила волхва. – И град отстроен будет вновь, ещё выше и краше прежнего.

Витенег правил к Бересу и смотрел на крепостную стену города: золотых воинов видно не было. Сварогин обернулся на столицу и замер – корабли исчезли. Армада, сквозь которую они так долго плыли, будто растворилась в воздухе. Бывший стражник зажмурился и вновь открыл глаза: море было безлюдно и спокойно. В дрожащем, плотном мареве утреннего тумана проступали призрачные стены столицы и монументальные мосты. Тишина. «Отец Сварог, – подумал Витенег, – вот же ворожба…» Витенег вновь повернулся к Бересу. Исчезновение кораблей вселяло слабую надежду на то, что город пока ещё не захвачен. Хотя заходить через главные врата Витенег не решился бы. За время службы в почётной страже столицы Витенег узнал о некоторых секретных ходах в монументальных стенах Пяти Городов [26]. Направляя лодку к берегу, сварогин внимательно высматривал один из них. Даже если Берес всё же захвачен (золотые витязи могли перейти в город из столицы по мосту), необходимо добыть пропитание и утолить жажду.

Деревянный порт, окружающий Берес, пострадал не так сильно, как Идра, от которого почти ничего не осталось. У городской стены сохранились даже некоторые надводные домики и пирсы. В море плавал мусор. Людей видно не было: наверное, те, кто смог спастись, давно были за стенами Береса. Идеальная ловушка, подумал Витенег, лучше и не придумаешь.

– Что происходит, – слабо прохрипели в лодке, и Витенег обернулся. Веслав приходил в себя, морщась от восходящего солнца.

– Мы проплыли армаду, – ответил Витенег. – Ты ведь помнишь, что произошло?

Юноша кивнул. Он медленно сел и осмотрелся. Мухома и Яромир ещё спали. Щека у богатыря выглядела плохо.

– Нужно добыть воды, – сказал Веслав, оглядываясь.

– Этим мы сейчас и займёмся, юный волхв, – ответил Витенег и невольно поморщился. Если этот мальчик действительно заворожил змея, то почему он всё еще в лодке, а не возвращается из оккупированного города с провизией в руках?

– Я не волхв, – нахмурился Веслав и тоже устремил свой взгляд на стену Береса. – Есть один ход в стене, тут, недалеко, – проговорил он задумчиво. На спор с Витенегом у царевича не было сил. – Он выходит в одной из корчм, что принадлежит Царскому Терему.

– Откуда ты такой осведомлённый? – спросил бывший стражник. – А, впрочем, какое мне дело, – махнул Витенег рукой. – Коли знаешь, где ход, указывай. А то, чего доброго, ещё заметят нас.

Веслав не стал возражать. Тело ломило и так хотелось пить, что царевич был готов на всё что угодно, лишь бы скорее добраться до пресной воды.

Лодка плыла к берегу сквозь дрейфующий мусор. Бившиеся друг об друга деревянные осколки порта издавали загробные звуки. Солнце отражалось от мерных волн. За лодочкой следили пустые глазницы выживших домов.

Когда Витенег и Веслав стали затаскивать лодку на мель, очнулся Мухома. Заяц долго не мог понять, что происходит, всхлипывал, стонал, звал какую-то Пелагею, плакал. Прекратил только тогда, когда Витенег отвесил ему хорошую оплеуху. Возня разбудила Яромира, который, кряхтя, первым делом осведомился о самочувствии царевича. Веслав заверил друга, что всё хорошо, а вот ему, Яромиру, необходимо как можно быстрее промыть рану. Громила лишь махнул рукой и выбрался из лодки. Путники подивились тому, что корабли пропали, но долго говорить об этом не стали. То, что судов не было видно, не говорило о том, что их действительно не было: мало ли какая ворожба скрывает их от людских глаз.

Веслав повёл мужчин вдоль стены. Он наизусть знал все планы городов, которые ему, как будущему монарху, обязательно было учить. Но царевич не думал, что эти знания ему когда-нибудь пригодятся.

Царевич шёл, правой рукой держась за отполированный камень стены. Он чувствовал её холодную, шероховатую поверхность, и перед взором всплывали образы детства, в которых он, маленький мальчик, убегал за территорию Царского Терема и играл с уличными ребятами у его стен. Стен, которых, скорее всего, уже не осталось. У царевича не хватило духу вернуться и узнать, живы ли родные, требуется ли им помощь. Всё случившееся и ящер настолько испугали Веслава, что юноша в панике забыл даже самого себя. И сейчас Веслав со стыдом осознавал, что все его мысли сосредоточены лишь на побеге. Кто бы там ни захватил трон, даже если весь этот ужас и правда дело рук его родного дяди, как и предупреждал Искрен, царевичу меньше всего хотелось думать об этом. Веслав жаждал попасть на Большую Землю и убежать от творящегося кошмара как можно дальше. Мысли, недостойные монарха, недостойные сына, недостойные мужа. Ну и пусть. Он слаб, таковым его создали Боги.