Екатерина Мекачима - За Северным ветром [litres]

Яра замолчала, но всё так же, с ужасом, смотрела на гостей. Витенег, чувствуя, что она больше не вырывается, отпустил её. Рука безвольно упала. Девушка нашла взглядом стул и села. Обхватила голову.

– А в Солнцеграде-то что было? – через некоторое время спросила Яра, глядя в пол. Её коса растрепалась, и из-под обруча сбегали струйки волнистых русых волос.

– То же самое, только хуже, – ответил Яромир. – Идры не осталось. Порта у Береса тоже. В Солнцеград с моря пришла армия золотых витязей, столицу разрушил трёхглавый змей.

– Что? – переспросила кухарка.

– Надо собрать с собой еды и уходить, – подал голос Заяц, всё ещё продолжающий есть.

– Согласен, – кивнул головой Веслав, не посмотрев на Мухому.

– О, так юный волхв согласен с Зайцем! – воскликнул рыжий. – За это надобно выпить! – Он взял кувшин с недопитым молоком и опустошил его.

Веслав скривился, но ничего не ответил. У царевича хватало выдержки и ума не вступать в подобные споры.

– Вот допрыгаешься, Мухома, он и тебя заворожит, – пробормотал Витенег, ставя пустую бутылку на стол.

– Куда вы идете? – спросила Яра и подняла голову.

Веслав обратил внимание на то, что если её умыть, кухарка будет очень красивой.

– Мы хотим попасть на Большую Землю, – пробасил Яромир, морщась от боли.

– Возьмите меня с собой, – Яра впилась в Яромира взглядом, полным отчаянья и страха. – Я умею волхвовать, тебя вылечу, – спешно добавила она, видя, как снова поморщился громила.

– О, Боги! – воскликнул Витенег, вскинув руки. – И ты туда же, – затем подошёл к Яре и жёстко сказал: – Нет.

– У моего отца лодка в подземных доках, – Яра искала поддержки в глазах Мухомы. Но Заяц был озабочен сбором съестного. Он нашёл какую-то сумку и, напевая себе под нос, укладывал еду. Тогда Яра посмотрела на Веслава. Царевич, смутившись, потупил взгляд. Кухарка вновь взглянула на Яромира.

– Твоя рана погубит тебя, – сказала она и встала. – Возьмите меня, я не буду обузой. Я отведу вас в подземные доки, а на Большой Земле каждый пойдёт своей дорогой.

– Говоришь, что лечить умеешь? – будто проснувшись, переспросил Яромир. Его голова нестерпимо болела. – Сможешь сейчас помочь?

Яра кивнула и подошла к богатырю.

– О, Боги! – вновь скривился Витенег. – Вот только попробуй лишнего нашептать!

Витенег, шатаясь, встал за спиной у Яры, будто надеясь, что его физическая сила, в случае чего, сможет побороть силу волхвовскую.

Яра закрыла глаза и положила ладонь на изувеченную щеку Яромира. Громила вздрогнул от боли, но не отдёрнулся. Он ощутил, что будто протянулись от маленькой ладони невидимые нити, и уходила по этим нитям боль. Яра шептала, и с её шёпотом становилась чистой голова. Когда волхва опустила руку, голова перестала болеть.

– Я забрала твою боль и часть недуга, – сказала Яра, не открывая глаз. – Но этого мало. Тебе нужна камынь-трава, её настоем рану промывать и внутрь принимать. Тогда здоровым будешь.

– Я поправлюсь?

Яра открыла глаза.

– Я не знаю, – она хмурилась, размышляя. – Если я с тобой буду, то, забирая боль, смогу облегчить твою жизнь, – Яра помолчала немного, словно что-то вспоминала. Слова давались ей тяжело. Понял Яромир, что теперь его боль она носит. – Тут недалеко есть дом знахарки одной, зайдём, я настой и заберу.

– Хорошо, – кивнул богатырь.

– Я следить за тобой буду, волхва, – прошептал Витенег Яре на ухо.

– Я ручаюсь за неё, – сказал Яромир, отстраняя Витенега. – Пора собираться.

Витенег нехотя отошёл. Яра достала сумки, в которых носильщики приносили в корчму овощи. Брали только необходимое: воду и хлеб. Яра принесла из кладовой запасы вяленого мяса и рыбы. Каждый взял с собой по кухонному ножу. Даже Яра заткнула за пояс нож, на что косо посмотрел Витенег. Мухома, который начал собираться первым, нагрузил себе еды больше всех и уже сидел под дверью.

– Интересно, а что эти золотые воины делают с пленниками? – вдруг спросил он. – И есть ли витязи в Бересе?

– Я надеюсь, что мы об этом не узнаем, – ответил ему Витенег, переливая в найденную флягу воду.

– Я хорошо знаю город, – сказала Яра, когда все были готовы. – Пойду первой. Из корчмы идём налево и через две двери зайдём к Настасье. Даже если бабушки нет, я возьму у неё трав. После её дома надо повернуть в первый проулок налево, дойти до конца и перейти улицу. Там будет маленький парк Свагобора, в котором есть вход в подземные доки.

Яра говорила чуть заикаясь. Она боялась, но изо всех сил старалась не поддаваться страху. Остальные молча согласились с её предложением: страшно было всем. Веслав залез на стол и посмотрел в окно. Улица была пустынна. Царевич спрыгнул, и Яра открыла окошко в зал корчмы. Он тоже был пуст. Тогда Яромир отворил дверь, и все пятеро покинули кухню.

Беглецы молча шли мимо пустых столов с неубранной посудой. Было видно, что посетители в спешке покинули корчму. Многие скамьи были перевёрнуты, где-то валялись забытые вещи. Пол был мокрым. За окнами светило утреннее солнце.

Дрожащей рукой Витенег отворил дверь на улицу. Никого. Солнечный свет отражался от сырых улиц и белокаменных домов, некоторые из которых были разрушены. Витенег обернулся, кивнул остальным и пропустил вперёд Яру.

На подкашивающихся ногах девушка вышла из корчмы. Вода уже покинула город, но улица была мокрой. Свежий воздух облегчал забранную у богатыря головную боль. Яра никому не сказала, что травы вряд ли помогут этому могучему сварогину, имени которого она так и не узнала. Слишком сильна болезнь, попавшая в рану. Спасти мужа могло только чудо или сильный волхв. Яра очень боялась, что её оставят. Поэтому она и забрала его боль – простая ворожба, каждому по силам. Эти нехитрые слова рассказала ей та самая травница Настасья, которая понемногу учила Яру своей премудрости. Бабушка говорила, что, если бы Яра волею Богов попала на обучение в Сестринский Свагобор, а не на кухню, то хорошей волхвою бы стала. Но Яра не сильно печалилась – свободы у кухарки гораздо больше, чем у юной волхвы в стенах Свагобора. Отец, пока был жив, часто брал Яру с собой на рыбалку: немыслимое развлечение для девушки, тем более для будущей ворожеи. Когда папы не стало, Яра уже сама выходила в море на лодке или отцовском коче. Не для того, чтобы ловить рыбу, а для того, чтобы побыть с отцом. Травница Настасья знала о слабости Яры к морю и даже в шутку советовала стать помором.

Дом, в котором жила Настасья, находился рядом с корчмой, где работала Яра. В три этажа, ярко расписанный голубыми цветами и птицами, завершавшийся резным деревянным теремом. Бабушка занимала две комнаты на втором этаже, окна которых выходили во внутренний двор. Хвала Сварогу, дом травницы не пострадал.