Екатерина Мекачима - За Северным ветром [litres]

– Отец говорил, что это Золотой Век, – ответила Яра, направляясь к судам. – Доки остались с тех времён, когда города возводили сами Боги. Людям такое построить не по силам.

– Ничего себе, – восхищённо прошептал Заяц. – Твой отец был рыболовом, да?

– Да, последний из династии Сетепалов. Мне от него в наследство лодка осталась.

– А сама-то ловить умеешь?

– И ловить и править.

Мухома аж присвистнул.

– И волхва, и кухарка, и рыбачка, – хохотнул рыжий. – Мне бы такую в жёны.

– Да тише ты! – шикнул на него Яромир. – Совсем забыл, что происходит?

Заяц прекратил смеяться, но продолжил бубнить себе под нос нечто явно сомнительного содержания. Яра ничего не ответила и ускорила шаг. Веслав с трудом подавил в себе желание сбросить Зайца в воду.

Яра шла впереди, освещая путь факелом. Она знала наизусть каждый пирс, каждый поворот подземного города. Впереди тускло светились полукруглые арки выходов. Яра повернула на узенький пирс, дошла до его середины и остановилась подле достаточно внушительного одномачтового рыбацкого коча [30] Коч – парусное судно, имеющее обводы для ледового плавания. . Девушка улыбнулась и погладила судно: больше всего Яра боялась того, что коч не пережил шторма.

– Вот это лодочка! – Теперь удивлялся Витенег. Сварогин поморщился: ему вспомнилось недавнее путешествие на волхвовском судне. Но оставаться в пустом городе с золотыми витязями и спящими людьми ему хотелось ещё меньше, чем пускаться в морское путешествие на судне доморощенной волхвы.

– Его зовут «Ярома», – представила судно Яра и поднялась по сходне на борт. – Он – наша с батюшкой мощь и сила. Есть у нас и простая рыбацкая лодка, но на ней мы до Большой Земли не доплывём.

За Ярой тут же вбежал Мухома, за Зайцем поднялись Витенег и Веслав. Яромир отвязал швартовые от кнехт [31] Кнехты – столбики на пирсах, к которым швартуют суда. и последним поднялся на судно. Богатырь втянул сходню на борт и вместе с Витенегом поднял якорь.

Яра взялась за стерно [32], от чего Мухома вновь рассмеялся.

– Дева на корабле – к беде, дева за штурвалом корабля… Перун меня храни! – Рыжий взвыл от смеха. Витенег проговорил, что и ему это не по нраву, дева-кормщик. Веслав подумал, что он впервые согласен с Зайцем.

Яра сердито на них посмотрела, но стерно из рук не выпустила.

– Если среди вас есть тот, кто умеет править кочем и знает местные воды, – сухо ответила она, – передам тому молодцу штурвал.

– Не слушай их, – заступился за Яру Яромир. – Правь судном, а мы за вёсла возьмёмся. И да поможет нам Сварог.

Витенег отметил, что Яра и вправду правила аккуратно и уверенно. Может, даже и слишком. Конечно же, подумал наёмный страж, она же волхва. Но вслух Витенег свои мысли не выразил. Он работал вёслами вместе с Зайцем по левому борту, а Яромир с Веславом – по правому. Ножка Яры отбивала для них ритм.

Когда «Ярома» подплыл к аркам выходов из дока, Витенег забыл о своих страхах перед молодой волхвой. Кто знает, что сейчас творится на открытой воде, охраняют ли огненные витязи стену Береса, позволят ли неведомые силы добраться до материка живыми?

Яркое солнце освещало пустынное море. Разрушенный деревянный порт Береса был безлюдным. Даже не кричали чайки. Неужели и они уснули странным сном? Но почему не спят они, беглецы на рыбацком коче? Витенег вновь покосился на Яру. Может, подумал сварогин, не все волхвы – плохие?

Плыли молча. Ветрило [33] Ветрило – парус. решили не поднимать: ветра не было совсем. Интересно, где Стрибога Внук [34] Внуки Стрибога – иное название ветра в Сваргорее. ? В мире стояла такая тишина, что даже Мухома молчал и грёб усердно.

Утро разгорелось жарким днём, но путники старались не отдыхать. Ветра так и не появилось, и рассчитывать приходилось только на свои силы. Дети Сварога только раз поели, передохнули и вновь взялись за вёсла.

К вечеру полоса Большой Земли сделалась ярче, из тумана появились далёкие очертания прибрежных теремов. Подул лёгкий попутный ветер, и странники подняли парус, который помогал им грести. Небо наливалось красной медью, и Хорс купал золотой бок в водах Ледяного Моря.

– Интересно, что происходит на берегу? – первым нарушил молчание Веслав. Царевич боялся того, что и на материке золотые витязи хранят сон почивших сынов Сварога. – Может, сразу поплывём по Белой реке?

Портрет Драгослава

Портрет Веслава

– Мне, Веслав, врачеватель нужен, – ответил Яромир и поморщился: боль, забранная Ярой, медленно к нему возвращалась. – А нам всем – запасы для дороги, если решим путь по реке продолжать. Да и не думаю я, что сила захватчиков настолько велика, что усыпила и Большую Землю, – пожал могучими плечами Яромир.

– Ты не видел того, что я видел у них на корабле, – покачал головой Витенег. – Сила их Слов ужасна.

– Ты так и не сказал нам, как оказался на их флагмане, – подал голос Мухома, и все посмотрели на Витенега. – Может, ты – причина того, что нас их Слово не заворожило? Может, ты – один из них и ведёшь нас на погибель?

– Впервые слова Зайца мне по душе, – пробасил Яромир, гребя веслом. – Что ты скажешь, брат-сварогин? – Богатырь бросил взгляд на гребущего у другого борта Витенега.

– Я хотел наняться на их судно помором. Я не знал, что «Вериладом» чёрные волхвы правят, – ответил Витенег. – Главная их ворожея – дева в зелёном сарафане – приковала меня к мачте судна, чтобы я смотрел, как их змей морской столицу рушит. Я чуть душу Сварогу не отдал от страха. Тогда волхва решила, что я ум потерял, и сняла свою ворожбу. Видимо, чтобы силы на меня не тратить. Когда она покинула палубу, я прыгнул в море. Решил, что смерть в пучине вод не такая страшная, как жизнь в пленении чёрных волхвов. Но я сумел спастись, а потом и Веслава в воде заметил. Так что чиста моя совесть.

– Чиста или нет – покажет время, – ответила Яра. – Мы почти приплыли.

Солнце опустилось, и над прибрежными водами стелился туман. В светлом небе парили чайки. Вечер был спокойным и умиротворённым, будто ничего страшного и не происходило на земле.

– Думается мне, не спят в Мореграде, – проговорила Яра, показывая на парящих птиц. – У Пяти Городов не летали даже птицы.

– Помоги нам Перун, – ответил ей Яромир, – чтобы не было на земле никакой ворожбы и чёрных волхвов.

Пирсы, вдававшиеся в море, оказались разрушены волной, многие корабли были разбиты, но были и такие суда, которые, как и «Ярома», чудесным образом не пострадали. Проступавшие сквозь туман очертания прибрежных построек говорили о том, что порт разрушен. Среди руин кое-где мерцали огни.