Шелби Махёрин - Змей и голубка [litres]

Мадам Лабелль вздернула подбородок и посмотрела Коко в глаза.

– В прошлом году мои шпионы сообщили мне, что кольцо Анжелики было похищено. Я обратилась к каждому из городских торговцев артефактами – и у всех них были родственники, недавно погибшие от рук ведьм.

Я резко выпрямился, услышав это.

Филиппа. От рук ведьм погибла Филиппа . А значит…

– Когда я узнала, что кольцо заполучил мсье Трамбле, я наконец поняла, что можно предпринять.

Я закрыл глаза и покачал головой. Недоверчиво и печально. Мсье Трамбле. Столько месяцев я думал лишь о том, как отомстить за смерть в их семье, наказать ведьм, которые совершили убийство. Но выходит, это ведьмы мстили за себя.

Мой несостоявшийся тесть. Торговец магическими артефактами. Именно он на самом деле был виновен в смерти Филиппы и в боли, которую пришлось пережить Селии.

Но я заставил себя вернуться в настоящее. Открыть глаза.

Есть время горевать и время жить дальше.

– Я знала, что Лу отчаянно ищет это кольцо, – продолжала мадам Лабелль. – Я велела Бабетте с ней связаться и помочь подслушать нашу беседу с Трамбле. Именно для нее я спросила у Трамбле, где он спрятал кольцо. А потом, когда Бабетта подтвердила, что вы двое задумали его украсть, я предупредила Архиепископа о том, где в ту ночь будет его дочь.

– Что вы сделали?! – вскрикнула Коко.

Мадам Лабелль изящно пожала плечами.

– Ходили слухи, что он уже много лет ищет Лу – многие ведьмы считали, что именно из-за нее он стал так одержим охотой на нас. Архиепископ хотел ее найти. Я предпочитаю думать, что он убивал нас ради некоего извращенного искупления своего греха, но теперь это уже неважно. Я все рассчитала и решила рискнуть, понадеявшись, что Архиепископ не станет убивать Лу. Он ведь ее отец, в конце концов, и увидев ее всего раз, отрицать это он уже не мог. Они ведь на одно лицо. А где было лучше всего спрятать Лу, как не в Башне шассеров?

Коко неверяще покачала головой.

– Будь вы честны с нами хоть на каплю, все могло сложиться иначе!

Мадам Лабелль сцепила руки на коленях, удовлетворенно улыбаясь.

– Когда Лу сбежала из особняка Трамбле, я решила, что все потеряно, но сцена в театре бесповоротно связала Архиепископу руки. Лу заполучила защиту не только от него , но и от своего мужа. И не просто от мужа, а от капитана шассеров. – Она улыбнулась еще шире, указав на меня. – Все и впрямь вышло лучше, чем я могла…

– Зачем? – Я уставился на кольцо у нее на пальце. – Зачем все эти хлопоты? Какое вам дело до смерти Огюста Лиона? Вы же ведьма. Если он умрет, вам будет только лучше.

Я медленно поднял взгляд и посмотрел на мадам Лабелль. Это лицо. Эти рыжие волосы. Эти синие глаза.

На ум пришло воспоминание. Голос Лу эхом послышался в мыслях.

«Не говори ерунды. Разумеется, ведьмы рожают и сыновей».

Озарение стало медленно снисходить на меня.

Улыбка мадам Лабелль померкла.

– Я… Я не могла сидеть сложа руки и смотреть, как умирают невинные…

– Короля невинным сложно назвать.

– Это коснется не только короля. Десятки людей погибнут…

– Его дети?

– Да. Его дети. – Она замялась, переводя полный муки взгляд с меня на принца. – Живых наследников не останется. Среди знати развернется борьба за титул. Имя Архиепископа уже под сомнением, как и его авторитет, если ваше присутствие здесь хоть о чем-нибудь говорит. Я удивлюсь, если король не успел еще потребовать аудиенции с ним. Вскоре шассеры останутся без предводителя. Начнется хаос, и тогда Моргана нанесет удар.

Я едва ее слышал. Озарение обрушилось на меня, захлестнуло волной, потекло по венам, разжигая ярость в моей крови все жарче.

– Вы полюбили его, верно?

– Дорогой, все гораздо сложнее… – выговорила мадам Лабелль голосом на октаву выше прежнего, но я ударил кулаком по столу, и она вздрогнула. Гнев во мне смешался со стыдом, когда она покорно сникла. – Да. Я его полюбила.

За столом воцарилось молчание. Слова мадам Лабелль окатили меня ледяной водой, пронизали мое тело холодом насквозь. Бо неверяще нахмурился.

– И не сказали ему, что вы ведьма. – Я говорил жестко и не пытался смягчить своих слов – эта женщина не заслуживала моего сочувствия.

– Да. – Она смотрела на свои руки, крепко сжимая губы. – Не сказала. Так и не решилась. Я… Я не хотела его потерять.

– Господи, – пробормотал Бо себе под нос.

– А Моргана… она застала вас вместе? – спросила Коко.

– Нет, – мягко ответила мадам Лабелль. – Но… вскоре я забеременела и… имела глупость довериться ей и рассказать об этом. Некогда мы были подругами. Лучшими подругами. Ближе сестер. Я думала, она меня поймет… – Она закрыла глаза, и подбородок ее задрожал. – Я была глупа. Моргана вырвала ребенка у меня из рук, когда он родился. Мой прекрасный малыш. Я не рассказала ничего Огюсту.

Лицо Бо исказилось отвращением.

– Вы родили моего брата?

Коко резко ткнула его локтем.

– Что с ним стало?

Мадам Лабелль не открывала глаз. Будто не могла смотреть на нас – на меня .

– Я так и не узнала. Большинство младенцев-мальчиков попадают в богадельни – или в сиротские приюты, если не повезет, – но я знала, что Моргана никогда не проявит к моему сыну такой доброты. Я знала, что она накажет его за мои дела – за дела Огюста. – Дрожа, она выдохнула. А когда открыла глаза, то посмотрела прямо на меня. – Я искала его много лет, но для меня он был потерян.

Потерян. Я скривился. Что ж, можно выразиться и так.

А можно так: «брошен среди мусора умирать».

Мадам Лабелль вздрогнула, увидев отвращение на моем лице.

– Возможно, он навсегда останется потерян для меня.

– Да. – Ненависть жгла меня изнутри. – Останется.

Я вскочил, не обращая внимания на любопытные взгляды остальных.

– Мы потратили здесь слишком много времени. Лу, возможно, уже на полпути в Шато. И вы… – Я указал лезвием на мадам Лабелль, – меня туда отведете.

– Нас , – уточнил Ансель. – Я тоже иду.

Коко встала.

– Как и я.

Бо скорчил гримаску, поднимаясь с места.

– Полагаю, это значит, что и я иду с вами. Ведь, судя по всему, если умрет Лу, то и мне конец.

– Ладно! – рявкнул я. – Но мы выходим сейчас же. Лу уже в милях от нас. Нужно поспешить, иначе она погибнет прежде, чем мы доберемся до Шато.

– Нет. – Мадам Лабелль тоже встала, утирая слезы со щек, и расправила плечи. – Моргана подождет, прежде чем проводить ритуал жертвоприношения. Как минимум две недели.

– Почему? – Мне меньше всего хотелось еще хоть раз в жизни говорить с этой женщиной, но лишь она могла привести меня к Лу. Она была тем необходимым злом, которое я должен был вынести. – Откуда вы знаете?

– Я знаю Госпожу Ведьм. Когда Лу сбежала в первый раз, гордость Морганы была очень серьезно задета, поэтому она созовет как можно больше ведьм, чтобы те смогли узреть ее триумф. В Сочельник ведьмы отмечают Модранит. Ведьмы уже сейчас едут в Шато со всей страны на празднование. – Мадам Лабелль выразительно посмотрела на меня. – Модранит – ночь чествования матерей. Моргану определенно порадует эта ирония.