Рик Риордан - Тёмное пророчество [litres]

Я засунул стрелу под водительское кресло. Затем пересказал наш диалог Мэг.

Она нахмурилась:

– Неубиваемые стражи? Что это значит?

– Пока что, Мэг, мне известно не больше твоего. Давай найдем пещеру ужасов и прыгнем в нее.

Дорожный знак императора было трудно не заметить:

ВОЗЬМИ ШОССЕ ПОД ОПЕКУ

УБОРКА СЛЕДУЮЩИХ ПЯТИ МИЛЬ ОБЕСПЕЧЕНА

«ТРИУМВИРАТ ХОЛДИНГС»

Коммод и его соратники, может, и были жаждущими власти убийцами, помешанными на мировом господстве, но они хотя бы заботились о чистоте дорог.

Вдоль шоссе тянулся забор из колючей проволоки. За ним простирался все тот же непримечательный пейзаж: попадались деревья и кусты, но в основном – луга. В предрассветных лучах испаряющаяся роса дымкой стелилась по траве. Чуть поодаль, за черемуховыми деревьями, паслись два больших зверя. Мне никак не удавалось толком их разглядеть. С виду они напоминали коров. Только я сомневался, что это коровы. Я не заметил других стражей, которых можно или нельзя было убить, что меня ничуть не успокоило.

– Ну, – сказал я Мэг. – Пошли?

Мы закинули на плечи сумки и вылезли из «Мерседеса».

Мэг сняла куртку и повесила ее на колючую проволоку. Несмотря на то что стрела велела нам перескочить через нее, нам удалось перебраться на другую сторону, только неуклюже задирая ноги, через нее переступив. Пока шагала Мэг, я придержал верхнюю проволоку, она же не стала отвечать мне тем же. В результате у меня на джинсах сзади образовались дырки в самых неудачных местах.

Мы тихонько пошли через поле к пасущимся животным.

Пот ручьями стекал по мне. Холодный утренний воздух каплями оседал на моей коже, и мне казалось, будто я бултыхаюсь в холодном супе – этаком Аполлоновом гаспачо. (Хм, а звучит неплохо. Когда стану богом, пожалуй, зарегистрирую эту торговую марку.)

Мы притаились в зарослях черемухи в двадцати или тридцати футах от животных. На горизонте забрезжила красная полоса рассвета.

Я не знал, сколько у нас будет времени на то, чтобы проникнуть в пещеру. Что имел в виду дух Трофония, когда говорил «на рассвете», – навигационные сумерки? Зарю? Тот миг, когда становится заметен свет фар солнечной колесницы или когда колесница уже так высоко в небе, что можно рассмотреть мои наклейки на бампере? Как бы то ни было, времени было в обрез.

Мэг поправила очки. Она двинулась вбок, чтобы выглянуть из-за веток, но тут одно из животных на миг подняло голову, и я заметил его рога.

Мне едва удалось сдержать вопль. Я схватил Мэг за руку и оттащил ее назад, в укрытие под черемухой.

Обычно я за такое от нее получал, но это меня не остановило. Сейчас было слишком раннее утро, чтобы наблюдать за тем, как убивают мою юную подругу.

– Сиди тихо-тихо, – прошептал я. – Это йейлы.

Она моргнула сначала одним глазом, затем другим, как будто мои слова медленно перемещались из левого полушария ее мозга в правое:

– Йейл? Разве это не университет такой?

– Да, – проговорил я. – Йейл и правда один из символов Йельского университета, но это не важно. Эти монстры… – Я сглотнул, чтобы избавиться от алюминиевого привкуса страха во рту. – Римляне называли их центикорами. Они смертельно опасны. А еще они реагируют на резкие движения и громкие звуки. Так что тсс !

Вообще-то, даже когда я был богом, мне не доводилось видеть йейлов так близко. Это были свирепые гордые звери, бдительно охраняющие границы своей территории и крайне опасные. Я вспомнил, что мельком видел их во сне в тронном зале Коммода, но эти животные были очень уж редкими, и я почти убедил себя, что видел каких-то других монстров. К тому же даже для Коммода было безумием держать йейлов так близко к людям.

Они были больше похожи на огромных яков, чем на коров. Их тело было покрыто косматой коричневой шерстью с желтыми пятнами, а головы были полностью желтыми. С шеи свисала грива, как у лошадей. Пушистые хвосты длиной с мою руку, огромные янтарные глаза… О боги! Если меня послушать, так они просто симпатяги. Уверяю вас, это было совсем не так.

Самой заметной чертой йейлов были их рога – две блестящие белые пики из зазубренной кости, слишком длинные для головы такого размера. Мне приходилось видеть рога йейлов в действии. Столетия назад во время похода на восток Дионис натравил стадо йейлов на индийскую армию из пяти тысяч бойцов. Крики этих воинов врезались мне в память.

– Что нам делать? – спросила Мэг. – Убьем их? Но они милые.

– Спартанские воины тоже милые, пока не проткнут тебя мечом. Нет, мы не можем убить йейлов.

– Ладно, хорошо, – Мэг замолчала, но в конце концов ее природное бунтарство взяло верх. – А почему нет? Мои мечи не смогут пробить их шерсть? Вот не везет!

– Нет, Мэг, дело не в этом. Мы не можем убить этих существ, потому что йейлы занесены в список вымирающих монстров.

– Не выдумывай.

– С чего бы мне такое выдумывать?! – Мне пришлось напомнить себе, что повышать голос опасно. – Артемида пристально следит за этим. Когда монстры начинают стираться из коллективной памяти смертных, они все реже и реже возвращаются из Тартара. Приходится их разводить и восстанавливать популяцию!

Во взгляде Мэг читалось сомнение:

– Ага-а.

– Ну, перестань. Неужели ты не слышала, как на Сицилии собирались построить храм Посейдона? Пришлось выбирать новое место просто потому, что там оказалось гнездовье краснобрюхих гидр.

По непонимающему взгляду Мэг можно было предположить, что она ничего об этом не слышала, хотя всего пару тысяч лет назад это было во всех новостях.

– В любом случае, – настаивал я, – йейлы куда более редкие животные, чем краснобрюхие гидры. Я не знаю, где Коммод раздобыл этих, но если мы их убьем, все боги, начиная с моей сестры, проклянут нас.

Мэг снова бросила взгляд на косматых животных, мирно щиплющих травку на лугу.

– А разве на тебе уже не лежит проклятие реки Стикс или типа того?

– Суть не в этом.

– Тогда что нам делать?

Ветер переменился. Внезапно я вспомнил о йейлах кое-что еще. У них отличное обоняние.

Оба зверя одновременно подняли головы и обратили прекрасные янтарные глаза в нашу сторону. Самец заревел – звук был такой, будто горн решил прополоскать себе горло. А затем оба монстра бросились на нас.

Я вспомнил еще кое-что интересное про йейлов. (Если бы мне не грозила верная смерть, записал бы закадровый текст для документального фильма.) Несмотря на их внушительные размеры, они бегали с невероятной скоростью.

А их рога! Когда йейлы атаковали, их рога двигались словно усики насекомых – или, вернее, копья средневековых рыцарей, которым так нравилось рисовать у себя на щитах гербы с йейлами. Рога с зазубренными краями к тому же извивались, стремясь с легкостью штопора пронзить наши тела.