Рик Риордан - Тёмное пророчество [litres]

Каким-то чудом Персику и его друзьям удалось перенести меня и Мэг из пещеры в «Мерседес». Больше меня тревожит то, что три карпои сумели как-то довезти Мэг, дрожащую, бредящую на пассажирском сиденье, и меня, стонущего от боли сзади, до Индианаполиса.

Не спрашивайте, как три карпои совместно управляли автомобилем. Я не знаю, кто из них крутил руль, кто жал на тормоз, а кто – на газ. Обычно съедобные фрукты таким не занимаются.

Я помню только, что к моменту, когда я снова пришел в себя, мы уже въехали в город.

Моя сломанная рука была обернута листьями, склеенными между собой растительным соком. Самого лечения я не помнил, однако мне стало лучше: боль не прошла, но ее можно было терпеть. Радовало то, что персиковые духи не стали сажать меня в землю и поливать.

Когда мне удалось сесть, они как раз вывели «Мерседес» на Кэпитал-стрит. Дорога была перегорожена полицейскими машинами. Большие красные знаки на дорожных заграждениях гласили: «ОПАСНО. УТЕЧКА ГАЗА. БЛАГОДАРИМ ЗА ТЕРПЕНИЕ!»

Утечка газа. Лео Вальдес опять оказался прав. Если он все еще жив, то целый месяц будет напоминать об этом всем и каждому.

В нескольких кварталах от заграждений, примерно там, где находилась Станция, в небо поднимался столб черного дыма. Сердце заныло сильнее, чем рука. Я взглянул на часы на приборной панели «Мерседеса». Нас не было меньше четырех часов. А казалось, прошла целая жизнь – по меркам бога !

Взглянув на небо, я не увидел ничего, что придало бы мне уверенности: ни бронзового дракона, ни защищающих гнездо грифонов. Если Станция пала… Нет, надо думать о хорошем. Нельзя позволить, чтобы на мои страхи к нам опять слетелись призрачные пчелы.

– Персик, – сказал я. – Мне нужно…

Я повернул голову и от неожиданности чуть не пробил головой крышу машины.

Персик и его друзья смотрели на меня в упор, упершись подбородками в подголовник водительского кресла, как три обезьянки «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу».

– А… да. Привет, – кивнул я. – Пожалуйста, останьтесь с Мэг. Защитите ее любой ценой.

Персик Первый оскалил острые как бритва зубы и прорычал:

– Персики!

Я посчитал это знаком согласия.

– Мне нужно добраться до Станции, узнать, что с моими друзьями, – продолжал я. – Если я не вернусь… – слова застряли у меня в горле, – тогда вы должны найти Трон Памяти. Только посадив Мэг на этот трон, можно исцелить ее разум.

Я всмотрелся в три пары горящих зеленых глаз. Сложно было сказать, поняли ли карпои мои слова, и не менее сложно было предугадать, как они станут выполнять мои указания. Если же битва была проиграна, а Трон Памяти уничтожен… Нет. Хватит думать как пыльца!

– Просто… позаботьтесь о ней, – попросил я.

Я вышел из машины и доблестно оросил тротуар содержимым своего желудка. В глазах прыгали розовые смайлики. Я захромал по дороге: рука замотана в листья и обмазана соком, от мокрой одежды несет пометом змей и летучих мышей. Не самый прекрасный вид, с которым я когда-либо бросался в бой.

У заграждений меня не остановили. Двое дежурных полицейских (простые смертные, предположил я), уткнувшись в смартфоны, не обращали ни малейшего внимания на дым, поднимающийся позади них. Может быть, Туман застилал им глаза. Может, они решили, что незачем останавливать бродягу-оборванца, который лезет в зону утечки газа. А может, их внимание поглотила эпичная битва за тренажерный зал в игре «Pokémon Go».

В первом же квартале огороженной зоны я увидел горящий бульдозер. Скорее всего, он наехал на мину, над которой поработал Лео Вальдес, – ведь он не просто горел и был полуразбит, но и был увешан наклейками-смайликами и заляпан взбитыми сливками.

Я захромал быстрее. По пути мне попадались другие искалеченные бульдозеры, обломки зданий, разбитые машины, груды оставшегося от монстров праха, но тел я не видел. Это меня немного приободрило. Когда до площади перед «Юнион-Стейшн» оставался всего один поворот, я услышал впереди лязганье мечей, затем выстрел и что-то похожее на гром.

Еще никогда в жизни я так не радовался звукам сражения. Ведь стало ясно, что еще не все погибли.

Я побежал. Ноги отчаянно сопротивлялись. Стоило моей ступне коснуться асфальта, как руку пронзала резкая боль.

Повернув за угол, я тут же угодил в бой. На меня бросился воин-полубог с жаждой крови в глазах – какой-то незнакомый мне подросток в римских доспехах, надетых поверх обычной одежды. К счастью, его уже до меня хорошенько потрепали. Оба глаза у него заплыли. Бронзовый нагрудник был помят, как крыша после града. Ему едва хватало сил, чтобы удержать меч в руках. Я и сам был не в лучшей форме, но меня подстегивали гнев и отчаяние. Мне удалось снять с плеча укулеле и садануть им полубога по лицу.

Воин рухнул к моим ногам.

Я был довольго горд своим героическим подвигом, пока не поднял глаза. В центре круглой площади наверху фонтана стоял, окруженный циклопами, мой любимый студент-бухгалтер Олуджими. Словно древний бог войны, он размахивал каким-то бронзовым оружием, напоминающим хоккейную клюшку, только в два раза шире. С каждым взмахом «клюшка» поражала врагов электрическими разрядами. Один взмах – один поверженный циклоп.

Таким Джейми нравился мне еще больше. Я никогда не испытывал особой любви к циклопам. И все же… Его молнии были какие-то странные. Как действует оружие Зевса, мне было хорошо известно. Я частенько получал от него удары молнией. Но электричество, которое использовал Джейми, было другим: в запахе озона чувствовалось больше сырости, красноватый оттенок вспышек был темнее. Мне хотелось расспросить его об этом, но в тот момент Джейми был немного занят.

Вокруг площади бушевали бои поменьше. И похоже, защитники Станции одерживали верх. Хантер Ковальски носилась между врагами, играючи подстреливая блеммий, волчеголовых воинов и диких кентавров. У нее была удивительная способность стрелять на бегу и при этом уворачиваться от ответных ударов и целиться в ноги противникам. Как лучник я был впечатлен. Будь у меня по-прежнему божественная сила, я бы благословил ее каким-нибудь чудесным даром вроде волшебного колчана и, возможно, даже подписал бы ей собрание моих лучших хитов на виниловых пластинках.

Рядом с отелем, прислонившись к почтовому ящику, сидела драконица Сссссара, ее змеиные хвосты обернулись вокруг тела, а шея раздулась, как баскетбольный мяч. Я бросился ей на помощь, решив, что она ранена. А потом заметил, что ком у нее в горле по форме подозрительно напоминает шлем галльского воина. Грудь и шея драконицы тоже распухли.

– Сссссалют! – лениво улыбнулась она.

– Сссссара, – сказал я, – ты что, проглотила германца целиком?

– Нет, – ответила она и рыгнула. Пахло точно варваром и чуть-чуть чесноком. – Ну, может ссссстатьссссся и так.