Рик Риордан - Тёмное пророчество [litres]

Я взглянул на спящую девочку и попытался в миллионный раз увидеть сходство с моим божественным воплощением, но проще было поверить, что она приходится родственницей Лестеру Пападопулосу.

– Меньше всего, – сказал я, – мне хотелось бы снова причинять боль Джорджине. Но я думаю, разрушить пещеру было необхоимо. Не только для нас. Но и для нее. Тепрь она свободна от него.

Я вспомнил мрачные картинки на стене детской, которые она нарисовала, мучаясь от пророческого безумия. Может быть, отправляя меня в путь с уродцем, сделанным из ершиков, Джорджи пыталась отрешиться от пережитого. Теперь Джозефине и Эмми нужно всего пару банок светлой краски – и у их дочери будет новый холст.

Эмми и Джозефина переглянулись и, похоже, пришли к согласию.

– Что ж, хорошо, – сказала Джозефина. – Теперь о пророчестве…

Калипсо прочла сонет вслух. Веселее он от этого не стал.

Талия крутанула свой кинжал:

– В первой строфе говорится о спящей луне.

– Это срок, – догадался Лео. – Пророчества всегда говорят о времени, чтоб его.

– Но ведь новолуние уже через пять ночей, – сказала Талия.

Когда речь идет о фазах луны, Охотница Артемиды знает, о чем говорит.

Никто не запрыгал от радости. Никто не закричал «Ура! Всего пять дней на то, чтобы предотвратить очередную катастрофу!».

– «Тибр кровью изойдет». – Эмми покрепче прижала к себе дочь. – Думаю, имеется в виду Малый Тибр в Лагере Юпитера в Калифорнии.

Лео нахмурился:

– Ага. А оборотень… должно быть, это мой дружище Фрэнк Чжан. Тогда Дьявол – это гора Дьябло, она недалеко от лагеря. Терпеть не могу гору Дьябло. Я там как-то сражался с Энчиладой [47].

По лицу Джозефины было видно, что ей хочется спросить у Лео, о чем он говорит, но она благоразумно промолчала.

– Значит, на полубогов Нового Рима готовится нападение, – заключила она.

Меня передернуло отчасти от слов пророчества, отчасти оттого, что у Мэг по подбородку потек сок от соевой индейки.

– Я думаю, строки одной строфы связаны между собой. Там есть строка «Сгорят слова, что память подарила». В Лагере Юпитера гарпия Элла пытается по памяти восстановить книги Кумской Сивиллы.

Мэг вытерла подбородок:

– Чего?

– Подробности потом. – Я жестом показал ей, чтобы она не отвлекалась от еды. – Думаю, Триумвират хочет сжечь лагерь, чтобы уничтожить угрозу. Из-за этого и «сгорят слова, что память подарила».

– Пять дней, – нахмурилась Калипсо. – Как нам успеть предупредить их вовремя? Все средства связи не работают.

Меня это безумно раздражало. Когда я был богом, то мне было достаточно щелкнуть пальцами, чтобы мгновенно передать послание через ветры, сны или просто явившись адресату лично во всем своем великолепии. А теперь мы были парализованы. Из всех богов милость ко мне проявили только Артемида и Бритомартида, но если они станут и дальше мне помогать, то навлекут на себя гнев Зевса, который можеть сделать с ними то же самое, что со мной. А такого я бы не пожелал даже Бритомартиде.

Техника смертных была для нас бесполезна. Телефоны, попав к нам в руки, глючили и взрывались (в смысле даже чаще, чем в руках у смертных). Компьютеры ломались. Я думал выхватить какого-нибудь смертного из толпы на улице и попросить: «Эй, позвони, пожалуйста!» Но кому он позвонит? Еще одному незнакомцу в Калифорнию? И как послание дойдет до Лагеря Юпитера, если большинство смертных просто не смогут его отыскать? И даже если мы попытаемся, ни в чем не повинные смертные могут пострадать от нападения монстров, умереть от удара молнии или получить заоблачный счет за мобильную связь.

Я посмотрел на Талию:

– По силам ли Охотницам преодолеть такое расстояние?

– За пять дней? – Она наморщила лоб. – Если не обращать внимания на ограничения скорости, то может быть. И если по пути на нас никто не нападет…

– Чего никогда еще не случалось, – добавила Эмми.

Талия положила кинжал на стол:

– Дело в другом: Охотницам нужно завершить собственный квест. Мы должны отыскать Тевмесскую лисицу.

Я изумленно уставился на нее. Мне даже хотелось попросить Мэг, чтобы она приказала мне ударить самого себя по лицу: я думал, что вижу кошмарный сон.

– Тевмесская лисица?! Это за ней вы охотитесь?!

– Боюсь, что так.

– Но это невозможно! И к тому же ужасно!

– Лисички милые, – возразила Мэг. – В чем проблема-то?

Я бы рассказал ей, сколько городов опустошила в древности Тевмесская лисица, как она упивалась кровью своих жертв и уничтожала целые греческие армии, – но мне не хотелось никому портить аппетит.

– Суть в том, – сказал я, – что Талия права. Мы не можем снова просить Охотниц о помощи. Им нужно разобраться со своми делами.

– Все в порядке, – кивнул Лео. – Вы и так много сделали для нас, Ти.

Талия наклонила голову:

– Да ничего такого, Вальдес. Но с тебя бутылка техасского острого соуса, о котором ты рассказывал.

– Организуем, – пообещал Лео.

Джозефина сложила руки на груди:

– Отлично, конечно, но проблема остается. Как нам доставить послание в Калифорнию за пять дней?

– Я доставлю, – ответил Лео.

Все взгляды обратились на него.

– Лео, – напомнила Калипсо. – Мы шесть недель добирались сюда из Нью-Йорка.

– Да, но нас было трое, – сказал он. – И… я никого не хочу обидеть, но с нами был бывший бог, который только и делал, что привлекал нежелательное внимание.

С этим я не мог поспорить. Чаще всего первыми словами нападавших было «Вон там Аполлон! Убьем его!».

– Полечу налегке, – продолжал Лео. – Я и раньше летал на такие расстояния. Справлюсь.

Калипсо это не понравилось. Лицо ее пожелтело как страницы блокнота.

– Эй, mamacita , я вернусь, – пообещал он. – Ну, начну весенний семестр попозже. А ты поможешь мне с накопившейся домашкой.

– Ненавижу тебя, – проворчала она.

Лео сжал ее руку:

– К тому же я буду рад повидать Хейзел и Фрэнка. И Рейну, хотя до сих пор и побаиваюсь этой девчонки.

Видимо, Калипсо такой план не слишком разозлил, потому что воздушные духи не подхватили Лео и не выбросили его в окно-розетку.

Талия Грейс указала на блокнот:

– Значит, с одной строфой разобрались. Ура. Что с остальными?

– Боюсь, – сказал я, – что в остальных говорится про меня и Мэг.

– Ага, – кивнула Мэг. – Передайте хлеб.

Джозефина подала ей корзинку и с ужасом наблюдала за тем, как Мэг запихивает в рот одну пышную булочку за другой.

– Значит, строчка о том, что солнце устремит ход на юг, – о тебе, Аполлон.

– Очевидно, – согласился я. – Получается, третий император находится где-то на юго-западе Америки, там, где «смерть и огонь». И мы попадем туда сквозь путаницу…

– Лабиринт, – подсказала Мэг.

Я вздрогнул. Еще были свежи воспоминания о нашем последнем путешествии по Лабиринту: плутание в пещерах под Дельфами, слова моего заклятого врага Пифона, который ползал и шипел прямо у нас над головой. Хорошо бы в этот раз нас с Мэг не связали друг с другом и не заставили участвовать в гонке трехногих.