Рик Риордан - Горящий Лабиринт [litres]

Мы снова оказались в старой медвежьей яме, хотя я понятия не имел, как шахта вывела нас сюда. Мелии выставили вперед щиты, защищая вход в туннель. За ними, подняв оружие, стояли остальные. Наверху, на самом краю бетонной чаши, выстроилась дюжина пандов с натянутыми луками. В центре их ряда стоял великолепный белый жеребец Инцитат.

Увидев меня, он встряхнул прекрасной гривой:

– Вот наконец и он! Что, так и не договорились с Медеей?

– Медея мертва, – ответил я. – Беги без оглядки, или тебя ждет та же участь.

Инцитат заржал:

– Все равно эта колдунья мне никогда не нравилась. Что касается твоего предложения… Лестер, ты давно себя видел в последний раз? Ты не в той форме, чтобы кому-то угрожать. Мы стоим выше тебя! Ты видел, как быстро стреляют панды. Не знаю, кто твои милые подружки в деревянных доспехах, да это и не важно. Сдавайтесь по-хорошему. Большой К плывет на север, чтобы разобраться с твоими друзьями в заливе Сан-Франциско, но мы быстро догоним его флот. Мой мальчик приготовил для тебя множество сюрпризов!

Пайпер зарычала. Скорее всего, только рука Герофилы на ее плече удерживала дочь Афродиты от того, чтобы в одиночку броситься на врага.

Скимитары Мэг сверкали в солнечном свете.

– Слушайте, леди-ясени, – сказала она, – а как вы быстро туда поднимитесь?

Оглянувшись, главная дриада ответила:

– Достаточно быстро, о Мэг!

– Класс, – кивнула Мэг и крикнула коню и его воинам: – Последняя возможность сдаться!

Инцитат вздохнул:

– Ну ладно.

– Ну ладно – вы сдаетесь? – уточнила Мэг.

– Нет. Ну ладно, мы вас убьем. Панды…

– Дриады, В АТАКУ! – завопила Мэг.

– Дриады? – скептически переспросил Инцитат.

Это были его последние слова.

Дриады запрыгнули на край ямы, словно он был высотой с крыльцо. Панды, самые проворные лучники Запада, не успели сделать ни одного выстрела: все они, пронзенные ясеневыми копьями, рассыпались в прах.

Инцитат в ужасе заржал. Когда мелии окружили его, он встал на дыбы и пытался отбиваться подкованными золотом копытами, но даже его великой силе было не сравниться с мощью древних дриад-воительниц. Пронзенный сразу семью копьями, жеребец выгнулся и упал.

Мелии посмотрели на Мэг.

– Исполнено! – провозгласила их предводительница. – Желает ли Мэг энчилады?

Вид у Пайпер, стоящей рядом со мной, был такой, будто возмездие теперь казалось ей не столь желанным, как прежде.

– А я-то думала, это у меня сильный голос.

Гроувер, соглашаясь, проскулил:

– Раньше мне в кошмарах деревья не снились. Может, после такого и приснятся.

Даже Мэг стало явно не по себе, словно она только что осознала, какой страшной силой управляет. Я вздохнул с облегчением: это был верный знак, что Мэг осталась хорошим человеком. Хорошие люди не радуются власти и не хвалятся ею – она их пугает. Именно поэтому хорошие люди редко ее получают.

– Пора убираться отсюда, – сказала она.

– Куда нам убираться отсюда, о Мэг? – спросила главная дриада.

– Домой, – ответила Мэг. – В Палм-Спрингс.

В ее голосе не было горечи, когда она произнесла: «Домой. В Палм-Спрингс». Ей, как и дриадам, нужно было вернуться к своим корням.

Пайпер с нами не поехала.

Она сказала, что ей нужно вернуться в Малибу, чтобы отец и Хеджи не волновались. На следующий день они все вместе должны были отправиться в Оклахому. Кроме того, ее ждали какие-то хлопоты. По ее мрачному тону я догадался, что речь идет о скорбных хлопотах, то есть о Джейсоне.

– Встретимся завтра. – Она протянула мне сложенный листок одуванчикового цвета – Извещение о выселении от финансовой компании «N.H.». На обратной стороне она написала адрес в Санта-Монике. – Мы вас проводим.

Я не понял, что это значит, но, ничего не объяснив, она пошла в сторону автостоянки у поля для гольфа, скорее всего намереваясь одолжить очередную машину Бедросян-класса.

Мы с остальными поехали в Палм-Спрингс на красном «Мерседесе». За руль села Герофила. Кто же знал, что древние оракулы умеют водить! Рядом с ней сидела Мэг. Мы с Гроувером устроились сзади. Я не мог отвести печального взгляда от того места, где всего несколько часов назад сидел Крест, горевший желанием научиться играть и стать богом музыки.

Может быть, я даже всплакнул.

Семь мелий маршировали рядом с «Мерседесом» словно секретные агенты. Каким-то образом им удавалось с легкостью за нами поспевать – даже после того, как мы выбрались из плетущегося с черепашьей скоростью ряда.

Несмотря на победу, настроение у нас было невеселое. Никто не пытался шутить. Герофила попробовала было разрядить обстановку:

– Я вижу кое-что [62]…

Мы хором перебили ее:

– Нет.

Дальше мы ехали молча.

Температура на улице упала градусов на пятнадцать. Над побережьем Лос-Анджелеса расстилалась и клубилась дымка, вбиравшая в себя сухой жар и дым словно огромное влажное полотенце. Когда мы добрались до Сан-Бернардино, верхушки холмов заволокли темные тучи, проливавшие потоки дождя на выжженные черные склоны.

Мы миновали перевал, увидели протянувшийся внизу Палм-Спрингс, и Гроувер заплакал от счастья. Пустыня покрылась цветочным ковром: бархатцы и маки, одуванчики и примулы – все в каплях после недавнего дождя, оставившего после себя прохладу и свежесть.

На вершине холма у Цистерны нас встретила целая толпа дриад. Алоэ Вера тут же засуетилась, обрабатывая наши раны. Колючая Груша, насупившись, спросила, как мы умудрились снова испортить одежду. Реба была в таком восторге, что попыталась станцевать со мной танго, хотя сандалии Калигулы не были созданы для изящных па. Остальные столпились вокруг мелий широким кругом и изумленно таращились на них.

Джошуа так крепко обнял Мэг, что та пискнула.

– У тебя получилось! – сказал он. – Пожары ушли!

– И что же тут удивительного? – проворчала она.

– А они… – Он посмотрел на мелий. – Я… я сегодня увидел, как они вышли из тех молодых деревьев. Сказали, что услышали песню и должны идти. Это ты их позвала?

– Ага, – Мэг, похоже, не понравилось, что Джошуа смотрел на ясеневых дриад разинув рот. – Они теперь мои прислужницы.

– Мы мелии, – кивнула главная дриада и преклонила колено перед Мэг. – О Мэг, направь нас. Где нам укорениться?

– Укорениться? – переспросила Мэг. – Но я думала…

– Мы можем остаться на склоне, там, где ты нас посадила, великая Мэг, – сказала дриада-предводительница. – Но если ты хочешь укоренить нас в другом месте, решай скорей! Скоро мы станем слишком большими и сильными, и нас уже нельзя будет пересадить!

Я представил себе, как мы покупаем грузовик, заполняем кузов землей и везем семь ясеней-воительниц на север в Сан-Франциско. Идея показалась мне отличной. К сожалению, я знал, что это не сработает. Деревья не очень-то любят переезды.