Альвдис Рутиэн - Между [litres]

– Что ты спрашиваешь у меня? Вон Котел, загляни – и увидишь.

– А тебе не интересно? Сегодня ты выиграл ему свободу – неужели не хочешь узнать, кому ты сотворил такую судьбу?

Увечный Король вздохнул:

– Не знаю, Вороненок. Я пытался заглядывать в будущее – но оно слишком непохоже на тот мир, к которому я привык. Я мало что смог понять. Хочешь – попробуй сам. Котел ответит тебе. Но вот поймешь ли ты ответ…

Я подошел к Котлу. Сегодня – серебряная чаша на узорчатой ножке, мне по грудь. Красивый орнамент.

Попытался думать о будущем. Об этом самом Большом Коте, то есть его Пятке… тьфу, Сердце.

Но, видно, шутки слишком мешают сосредоточиться. Я видел какие-то желтые пески… ничего похожего на Прайден. Что нашему королю делать в бесконечных желтых песках?

Меньше ёрничать надо, тогда и Котел шуток шутить не будет.

Но от Котла уходить не хотелось. Я стал просто смотреть… вода (или что в него налито?) колыхалась, одни непонятные картины сменяли другие, иногда я просто видел дно чаши и орнамент на нем…

А потом… это было больше, чем видение в Котле Мудрости. Это было вокруг меня, я был внутри этого, внутри – но это чудо было и во мне…

Что творится с тобой, Вороненок? Вокруг тебя струится серебристо-голубой свет, ограждая тебя прочнее, чем каменная стена.

Что открыл тебе Котел Керидвен?

Я вижу удивление на твоем лице… радость… улыбку…

Ты хорошо улыбаешься, Сархад. Жаль, что редко, слишком редко это бывает чистая улыбка, а не язвительная гримаса.

Но, кажется, в будущем ты станешь чаще радоваться, а не насмехаться?

Она идет по городу Белых Сосен. Не идет – бежит.

Счастлива как ребенок. Торопится увидеть сразу всё, немедленно, сейчас – хотя у нас времени сколько угодно.

У нас ?!

Да, я с ней. Неудивительно: как бы иначе она попала в запретный город сидхи?

Хм, забавно смотреть на себя со стороны. У меня бывает такое щенячье-блаженное лицо? Хотя… если мы с ней окажемся дома, и она будет вот настолько рада – пожалуй, именно так я и буду смотреть на нее.

Дома? Мы вернемся – домой? Этот город, ненавидимый мною веками, станет домом? Мне? Нам?..

Она кажется частью его. Она – человек, но в столице сидхи она не чужая. Любимая, ты – впервые в городе Белых Сосен, но уже сродни ему, а я…

А я, кажется, тоже. И черные одежды впервые за сотни лет сменил на серебристые – правда, с черным рисунком, но хоть не выгляжу дырой в сложном узоре столицы сидхи.

Матушка? Ты обнимаешь Эссилт и называешь ее дочерью?

Неужели это будет?

– Ты хочешь узнать, будет ли это?

Хриплый старушечий голос. Керидвен.

– Госпожа моя…

Серебристая стена исчезает. И Грааль сейчас – уродливый медный котел со вмятиной на боку.

– Хочешь, – говорит Владычица Котла, – я отвечу тебе, что это: греза или грядущее?

– Госпожа…

– Хочешь?!

Но Сархад уже пришел в себя, он спокоен и собран, как обычно. Миг растерянности позади.

– Нет, – твердо. – Если это будущее, я хочу достичь его сам, своими силами, а не потому, что так суждено. Если же это – лишь моя греза, то… как знать, может быть, я смогу превратить ее в пророчество.

Молчание. Ворон, решительно:

– Нет. Я не хочу знать ответа.

Керидвен подходит к нему:

– Как же ты горд, Сархад…

Трудно смотреть в глаза матери врага. Матери былого друга.

В глаза старухи, назвавшей меня сыном.

Трудно смотреть в те глаза, что видели битву двух сыновей: родного и названного.

Простишь ли ты меня, госпожа?

Я не хотел биться с Морвраном… Лгу!

Да, глупо скрывать. Я хотел сразиться с ним. Но я бы напал на него иначе… не так, как всё произошло.

Или… не стал бы нападать? Сейчас в моей жизни слишком много дел и стремлений, чтобы посвящать ее мести.

Госпожа Керидвен, я не пытаюсь оправдаться, но… будь моя воля, я бы не искал боя с Авагдду.

– Я знаю, – тихо отвечает Керидвен. – Теперь знаешь и ты. Не напади он на тебя – мне не пришлось бы смотреть на ваш поединок.

– Прости меня…

– За что? Ты сохранил ему жизнь. Но больше ему никогда не взлететь.

– Владычица Керидвен, ради тебя я пощадил бы его, даже не будь я связан обетом Стража!

И в этот миг Сархад искренне верит в свои слова.

…Сархад стоял у выбитого им давным-давно окна и смотрел на облака. Те творили что-то непонятное: пышные кучевые неподвижно стояли вдали, а легкие и маленькие стремительно летели мимо них. Это сочетание покоя и порыва было странным. И красивым.

Холодный осенний ветер гулял по замку. Сархада он раздражал, не более, а вот Увечному Королю приходилось тяжело: рана разболелась, и Вран даже не каждый день выходил на свою рыбалку. Сидхи вообще не представлял, какая сила должна заставлять Короля снова и снова заходить в холодные воды озера за незримым уловом.

Вот и сегодня Вран сидел у растопленного очага (кстати, а кто его топит? кто рубит для него дрова? – Сархад этого никогда не видел), не в силах встать. Подле него стояла чаша с горячим питьем; питье было всегда горячим – и Коварный мысленно поблагодарил Котел Керидвен за такое простое и такое нужное чудо.

– Так ты говоришь: Пламень, потом Тьма, а теперь Свет? – закашлявшись, спросил Бендигейд Вран.

– Я?! Говорю?! – Сархад обернулся и непонимающе посмотрел на Короля.

– Ну, думаешь. Какая разница. Рассказывай.

– О чем?

– Хитришь, Вороненок. Ладно, я сам расскажу за тебя.

Так ты говоришь, в начале был Пламень. Яростный и могучий; движение, для которого хоть миг остановки – страшнее смерти. Ты был молод, мой Вороненок, ты рвался действовать – и тебе некогда было задуматься ни о целях, ни о чем ином. Ты был готов уничтожить что угодно – дабы создать новое, так?

Я видел твою юность, Сархад. Твое страстное стремление изменить мир. Помнишь, как мы встретились первый раз – когда строили Хоровод Великанов?

Вот и мне этого не забыть.

Дерзкий гордец. Могучий и – слишком верящий в себя. Уязвимый в своей силе. Таким ты был. Ослепительный пламень… но всякому известно, что изжелта-белый огонь недолговечен.

Потом была тьма. Авагдду. Что может быть темнее?

Чем тебя притянул Морвран, Вороненок? Ты стал тогда слишком горд, чтобы одаривать своей дружбой других? Ты увидел в нем равного? Гордец ненадолго стал другом подлецу?

Морвран боялся тебя, Сархад. Ты не знал об этом? Догадывался?

Он предал тебя из страха.

Скажи ему спасибо, Вороненок, за это предательство. Иначе… кто знает. Ты мог бы стать таким, как он.

Ты прошел через Тьму. Ты обучился подлости и лжи. Ты стал Коварным. Твои жестокие проделки были для тебя забавой.