Себастьян Кастелл - Убийца королевы [litres][с иллюстрациями]

— Что теперь? — спросил Рейчис, когда мы покинули камеру.

Оставалась всего пара часов до рассвета, а солнце уже раздражало чёрные метки вокруг моего левого глаза.

— Не знаю, — сказал я, ниже надвигая шляпу на лоб. — Всё это нам не по зубам.

Мариадна сидела на скамье ярдах в тридцати дальше по улице, ожидая нас. Что, к дьяволу, мне ей сказать?

— Значит, бежим? — спросил Рейчис.

Я поколебался. Я знал, что бегство — правильное решение.

Во всём этом был замешан закон. И политика, и интрига. Все, казалось, сделали ставку на всё. А я? Я просто картёжник с говорящим белкокотом и нечистой совестью.

Рейчис ощутил моё беспокойство.

— Хочешь попытаться вытащить её?

Я покачал головой.

— Замки слишком тяжёлые, чтобы открыть их моей монетой кастрадази. Даже если бы мы смогли такое проделать, у неё нет денег и ей некуда пойти. Ей нужна помощь, может, даже королевская помощь, чтобы отсюда выбраться.

— Итак, мы отправимся на свидание с королевой?

— И что сделаем? Попросим её об одолжении? Нет, она глубоко в этом замешана. Не имея плана, мы влипнем с ней в беду, и я сам могу оказаться в камере дароменской тюрьмы.

Мы прошли мимо дерева в горшке, и Рейчис остановился, чтобы на него помочиться. Думаю, раньше он его пропустил.

— Ну, есть одна очевидная вещь, которую мы можем сделать, — сказал он.

— Какая?

— Позволить ей умереть.

Взглянув на него, я хотел спросить — он что, серьёзно? Но вообще-то вопрос был излишним. Рейчис был из тех, кто выживает. Ради меня он впутается почти во всё, что угодно: это просто часть нашего делового соглашения. Но с Рейчисом ты либо часть сделки, либо нет, а если нет — ну, тогда ты сам по себе.

— Я не могу, — сказал я. — Что бы ни происходило, Тасия в этом не виновата. Кто-то использует её, и теперь, проклятие, она собирается умереть ни за что.

— Хорошо, — сказал он, отряхиваясь от пыли. — Тогда седлай коня, вытаскивай порошок и давай убьём нескольких маршалов.

— И что потом? Мы проведём остаток короткой жизни, убегая от длинной руки дароменского закона?

Рейчис фыркнул.

— Видишь, Келлен, ты всегда так делаешь. Говоришь и говоришь, ходя по кругу, пока у тебя не закончатся варианты и кто-нибудь не нацелит меч тебе в живот.

— И что же, по-твоему, мы должны сделать?

— Ну, насколько я понимаю, если мы не можем её вызволить, нам нужна помощь — политическая помощь. Итак, кого мы знаем из тех, у кого есть политическое влияние и кто нас пока не ненавидит?

Проклятие. Мне очень не хотелось это признавать, но маленький засранец был прав.

— Мартиус, — сказал я. — Граф Адриус Мартиус. Там, при дворе, он сказал, что останется в Ювене, не дальше десяти миль отсюда.

— Давай позаимствуем одну из лошадей Мариадны и найдём себе покровителя.

Десять миль — не длинный путь, если он не приводит вас в никуда.

Граф Адриус Мартиус с сожалением покачал головой, его несколько щекастое лицо приняло довольно-таки сочувственное выражение.

— Я сказал, что помогу вам, Келлен, но только если смогу это сделать, не попадая в беду.

Я тяжело откинулся на спинку плюшевого кресла. Вилла Мартиуса была очень похожа на него самого: несколько старомодная и довольно-таки величавая.

— Но вы — граф и один из родственников королевы.

— Да, и намерен продолжать в том же духе. Впутываться в подобные интриги? Это непрактично для человека вроде меня. У королевы много кузенов и много сторонников.

Мне пришло в голову, что, если королеву уберут, знатным людям вроде Мартиуса придётся выбирать, на чьей они стороне. Может быть, поддерживать хорошие отношения со всеми — способ сохранить для себя возможность выбора.

— Ха! — сказал он. — Думаю, мы должны вскоре сыграть в карты, господин Келлен. Чтобы найти ответ на вопрос, написанный на вашем лице, просто посмотрите на меня. Вы можете представить, чтобы кого-то заботило, что я думаю или на чьей я стороне?

— Значит, вы просто не считаете нужным встать на чью-либо сторону? — спросил я.

— Келлен, мальчик мой, я каждый день встаю. Я встаю, чтобы идти на кухню, я встаю, чтобы пойти в ванную. Иногда я даже встаю, чтобы посмотреть на ночное небо. Чего я не делаю, так это не встаю на помост под виселицей, чтобы палач накинул мне на шею петлю. И вы тоже не должны этого делать.

— А где же вся ностальгия по старым добрым временам, когда все дароменские аристократы были воинами, шагающими по континенту?

Граф засмеялся и похлопал себя по животу.

— По мне похоже, что я готов долго шагать? Нет, сынок, теперь это для таких, как Леонидас.

— Любые свои шаги он, похоже, делает при участии тесно окруживших его сорока человек. Я бы сказал, королева хлебнёт проблем с командиром, использующим солдат в качестве личных камердинеров.

— А, те. Они не простые солдаты.

— Они одеваются как солдаты. Они носят мечи.

— Они хотят убить нас, как обычно делают солдаты, — добавил Рейчис. — Мы убегаем от них так же, как всегда убегаем от солдат.

Мартиус, похоже, слегка удивился.

— С твоим другом всё в порядке? Он издаёт очень странные звуки.

— Наверное, у него просто газы, — сказал я.

— А. Так или иначе формально те солдаты — наёмники.

Это меня озадачило.

— Зачем дароменскому военачальнику нужны наёмники? Разве у вас нет самой большой призывной армии в мире?

— Есть, — сказал граф. — Хоть она и не такая большая, как раньше. Но наёмников, скорее, можно назвать личной охраной генерала.

— Разве не дорого содержать их на жалованье военного?

Мартиус вытащил из кармана несколько монет.

— Видите эту бронзовую монетку? Столько солдат регулярной армии получает в неделю. Видите серебряную? Столько получает один из личных охранников Леонидаса за ту же неделю. Они лучше обучены, всецело преданы командиру и готовы сделать то, что обычные солдаты могут счесть неприятным. Вам лучше держаться от них подальше. И от Леонидаса.

— Как же он может себе такое позволить?

Мартиус зажал монеты в руке и устроил представление, заставив их появиться на другой ладони. Люди так и норовят показать мне какие-то трюки — может, потому, что я зарабатываю на жизнь игрой в карты.

— Друзья, мой мальчик. Богатые друзья.

Он положил монеты обратно в карман.

— Друзья, которых следует заводить. Леонидас хорошо умеет заводить друзей.

— А ещё хорошо умеет наживать врагов.

— Знаете, Келлен, не стоит недооценивать этого человека. Он крайне способный воин и намного умнее, чем кажется.

— Это нетрудно, — заметил Рейчис.

— Думаю, ваш белкокот голоден, — сказал Мартиус.

Он подозвал слугу, и спустя несколько мгновений появилась еда, очень много еды для нас всех.