Себастьян Кастелл - Убийца королевы [litres][с иллюстрациями]

— Мне и не придётся это выяснять, — быстро договорил я.

— Что? Почему?

— Потому что они сами меня найдут.

Это сразу остановило Колфакса. Было заманчивым заставить его некоторое время поразмышлять на данную тему, но я решил на сей раз не испытывать судьбу.

— Послушайте, зачем кому-то затевать заговор в Дароме?

Маршал не колебался.

— Чтобы усилить своё влияние и власть.

Я кивнул.

— Итак, что надо сделать, когда задумал похитить саму королеву? Убить её и занять трон?

Колфакс покачал головой.

— Не прокатит. Такое никогда не прокатывало. Народ Дарома ни за что не позволит занять трон цареубийце. Служба маршалов работает только на законного правителя, и мы не остановимся, пока не найдём виновных и не прикончим их. Я найду и их друзей, картёжник. И их семьи. Их роды вымрут навсегда. Кроме того, если люди, не являющиеся законными правителями, попытаются хотя бы сесть на трон, сложные мистические силы внутри него расценят их как тиранов и испепелят.

— Верно. Тогда как вообще передаётся власть в Дароме?

— По наследству. Обычно дух переходит к одному из детей монарха, но, если королева умрёт без наследника, дух объявится в другом представителе королевской линии. Проблема в том, что никто не знает, кто счастливый кандидат, пока он не покажется при дворе и не сумеет сесть на трон, не вспыхнув.

— Какой же смысл её убивать? Не будет никакой гарантии…

Мне в голову пришла ужасная мысль.

— А если королеву вынудят отречься от престола?

Маршал покачал головой.

— Тоже не пройдёт.

— Потому что…

— Потому что — хочешь верь, хочешь нет — эзотерические силы внутри трона не допустят такого. Лучше всего назвать это чем-то вроде… осознания, которое управляет троном. Указ об отречении не может быть подписан только королевой. Он должен быть одобрен одним из её доверенных советников. И указ не имеет никакой силы, если советник не подписывает его по доброй воле, подлинной и свободной. Монарха можно заставить подписать — это всегда было необходимым балансом, уравновешивающим королевскую власть. Но отречение не вступит в силу, пока его не подпишет тот, кому она доверяет. Без этого новый король или королева, назначенные указом, просто загорятся, как факелы, в тот миг, когда их зад коснётся трона. Но королева доверяет всего горстке людей.

— Она доверяет вам, — тихо сказал я. — Она доверяет Арексу.

— Я скорее умру, чем подпишу такое. И Арекс тоже; он скорее отрубит себе руку, чем предаст эту девочку. Королева по-настоящему доверяет лишь немногим из нас, и никто её так не подведёт, ни при каких обстоятельствах.

Я ждал, когда последняя карта ляжет на стол. Это заняло немного времени.

— Ты, — сказал Колфакс, нацелив на меня палец правой руки, как кинжал. — Она доверяет тебе. Своему «наставнику в картах». Она знает тебя всего две недели, но девочка прислушивается к тебе. Если ты подпишешь бумагу вместе с ней, старые обереги, которые охраняют это место, примут отречение. Тогда всё будет кончено.

Я позволил кажущейся истине дойти до него. Я говорю «кажущейся», потому что понятия не имел, правда ли всё это. Просто то была единственная карта, которую я мог разыграть.

— Тебе не нужно их искать, — наконец сказал Колфакс. — Они придут к тебе, потому что знают: хотя королева доверяет тебе свою жизнь, ты совершенно не достоин её веры. Они придут за тобой и из-за твоей слабости и подлости отнимут у неё трон.

Трудно было не обидеться на такие слова. Меня здесь никто никогда не любил, кроме самой королевы.

«У вас доброе лицо», — сказала она однажды. Как будто много лет тому назад. Никто другой никогда не сказал бы такого о человеке с меткой Чёрной Тени вокруг левого глаза. Но королева мне доверяла.

— Они придут за мной, — сказал я.

«И меня здесь не будет, когда они придут».

Я в последний раз воспользуюсь любовью и доверием королевы, чтобы выбраться из передряги, а потом снова пущусь в бега. Разница только в том, что на сей раз я побегу дальше и быстрее. Я подхвачу Рейчиса за городом и помчусь, как ветер.

Не то чтобы я не тревожился о королеве. Тревожился. Просто я не мог победить людей, которые до неё добрались, а в том, чтобы умереть за благородное дело, нет ничего благородного. В этой жизни ты играешь теми картами, которые тебе выпали.

Словно прочитав мои мысли, Колфакс снова схватил меня за горло. Но не сжал.

— Думаю, в таком случае разумнее всего убить тебя, прежде чем они смогут тебя использовать, не так ли?

«Нет, это было бы глупо», — подумал я.

Шансы, что у заговорщиков нет запасного плана на случай, если они не смогут заставить королеву отречься от престола, практически равнялись нулю. Если ничего другого не останется, они всегда смогут создать другой дароменский двор в каком-нибудь другом месте и водрузить там новый трон, который не убьёт узурпатора. Полагаю, тогда будет неважно, казнит меня Колфакс или нет.

— Убейте меня, и вы не узнаете, кто за этим стоит, пока не станет слишком поздно, — проговорил я.

— Ты уже сказал, Келлен, что не знаешь их. Поэтому убить тебя сейчас самый безопасный вариант.

Он начал сжимать пальцы.

«Интересно, — подумал я, — чувствовала ли Тасия то же самое, повесившись в камере, подойдя к тому мгновению, когда пути назад уже нет — не осталось сил бороться, нет голоса, чтобы позвать на помощь».

Я снова подумал о короле стрел и обо всех остальных картах, которые Тасия оставила лицевой стороной вверх. Она что, напоследок разложила пасьянс «Согнутые тузы»? Не лучший способ провести последние минуты. Может, она в последний раз предсказала свою судьбу?

Я чувствовал странную вину за то, что она потратила время, чтобы научить меня значению карт, а я не потрудился взглянуть на те карты, которые она оставила.

«Проклятие, какой же я тупой!» — подумал я, наконец-то поняв, что сделала Тасия и почему Ша-маат принесла её карты в эту камеру. У меня уже плыло перед глазами. Я должен был заставить маршала перестать меня душить, пока империя не разлетелась на тысячи осколков.

Я попытался пнуть Колфакса, но не смог. Со второй попытки я ударил его коленом в бок. У меня не хватило сил, чтобы его отбросить, но он на мгновение ослабил хватку. Я потратил крошечную толику воздуха почти так же быстро, как его втянул.

— Карты, — выдохнул я.

Колфакс оглянулся на мои вещи.

— А что с ними?

Я изо всех сил постарался вдохнуть как можно больше воздуха, прежде чем ответить.

«Тасия, я чертовски надеюсь, что никто не предполагал, как много ты знаешь».

Я кивнул на свои седельные сумки, на торчащую из одной колоду карт.

— Дайте мне карты, и я скажу, где королева.

Колфакс фыркнул.

— Если бы ты умел гадать, наверняка бы знал, что сюда нельзя возвращаться.