Себастьян Кастелл - Механическая птица [litres]

Джануча обернулась к нам с Нифенией.

– Возможно ли, что эти маги действительно настолько самонадеянны и верят…

Нифения кивнула.

– Они наверняка верят, что, имея птицу и достаточно времени в запасе, можно использовать магию шелка и железа для ее изучения и собственных разработок.

– Интересно, – сказала Джануча. – Интересно… Это дает нам пищу для размышлений. Материал, с которым можно работать.

Она улыбнулась Нифении.

– Нам повезло, что вы оказались здесь и помогли расставить все по местам.

– Айшек все понял первым, – заметила Нифения и, усмехнувшись, погладила гиену. – Он хорошо сечет в таких вещах.

Отлично. Ее талисман – гений стратегии. Я посмотрел на Рейчиса. Тот сидел на окне, совершенно не интересуясь беседой. А мой деловой партнер-белкокот хорош только в том, чтобы меня кусать и воровать вещи.

Алтарист накрыл ладонью руку Джанучи.

– Ты не можешь говорить такое всерьез. Твое изобретение – гордость нашей страны. Ее будущее!

– Нет, супруг мой. Это приспособление до сих пор не работает как надо. Оно красивое, оно чудесное, но где-то закралась ошибка. Я сто раз пыталась повторить эксперимент – и терпела неудачу, только зря переводя металлы. Еще сотня попыток ничего не изменит. Мои теории ошибочны. Все.

– А теперь ты нелогична, моя любовь, – сказал Алтарист. – Тебе просто нужно больше времени. Твое открытие принесет Гитабрии великую славу. На тысячи лет.

– Увы, проблема не во времени.

Она вынула из кармана механическую птицу и протянула ее нам.

– Ты уже доказал, что умен, магизер Келлен. Сумеешь ли ты понять, где изъян? И что может помешать Гитабрии достичь великой славы на тысячу лет?

Возможно, и понял бы… если б Нифения не успела раньше.

– Дело в металлах, да? – спросила она, внимательно рассматривая устройство птицы. – Даже отбросив вопрос, как вы научили ее действовать самостоятельно, шестерни и пружины не объясняют, как она движется. Вы нанимали магов, чтобы наложить заклятия на каждый механизм и заставить птицу двигаться, летать или петь. Но обычные материалы такого размера не смогли бы удержать на себе заклинание.

Она протянула руку к птице. Джануча осторожно посадила ее на ладонь Нифении.

– Эти сплавы… Я никогда не видела ничего подобного. Я права, здесь пять разных?

Джануча улыбнулся мне.

– Она умна, эта девушка. Обладает… как это называла сервади Завера? Арта превис? Проницательностью?

Нифении же она сказала:

– Отличное качество для изобретателя. Ты могла бы стать моей ученицей.

Нифения просияла.

– Я, уж конечно, не откажусь изучить и перенять некоторые ваши приемы, если вы позволите, кредара Джануча.

Рейчис спрыгнул с окна, приземлившись ко мне на плечо, и обнюхал мое лицо.

– Ничего не говори, – предупредил я его.

– В любом случае, – продолжала изобретательница, – ты права. Механизмы сделаны из альцион мистиве – «изящных сплавов», как вы бы их назвали. Наши предки делали их из редких металлов, которых теперь уже не существует.

Джануча подвела нас к шкафу и открыла дверцу. На каменный пол со стуком посыпались десятки сломанных механических птиц. Их металлические тельца выглядели изношенными. Ржавыми.

– С каждым новым неудачным экспериментом сплавы гибнут, – сказала она.

Алтариста, казалось, обеспокоила откровенность жены. Он встал на колени и принялся осторожно складывать хрупкие механизмы обратно в шкаф.

– Сплавов осталось совсем немного. Они очень редки и никому, кроме изобретателей, не дозволяется ими владеть.

– Это и есть вторая проблема, – сказала Джануча, забирая у Нифении птицу. – Даже если я найду способ исправить ошибки в моих проектах, нам просто не хватит сырья. Не более чем на пару-тройку таких вот птичек.

Она поцеловала крохотную металлическую головку.

– Ты уж точно не станешь причиной войны, моя малышка.

Джануча уже собиралась положить свое творение обратно в карман, когда когти Рейчиса царапнули мое плечо и он прыгнул на птицу.

– Стой! – испуганно крикнул Алтарист, но все уже кончилось. Джануча сжала птицу в ладонях, защищая от Рейчиса. И белкокот лишь царапнул когтями плотную кожу ее камзола.

– Рейчис! Что, черт возьми, ты делаешь? – спросил я. Белкокот не удостоил меня объяснениями и просто вышел из комнаты.

– Полагаю, в нем говорят инстинкты хищника, – сказала Джануча, проводив белкокота взглядом.

– Кредара Джануча, я прошу прощения. Не понимаю, что на него нашло.

– Ничего плохого не случилось, – сказала она, убирая птицу в карман. – Итак, теперь вы понимаете, почему моя работа никому не угрожает. Скажите: стоит ли предлагать этим магам то, чего они втайне желают? И перестанут ли они тогда мучить мою дочь?

– Ни лорды-торговцы, ни тайная полиция не позволят этого, – заметил Алтарист. – Но также они не потерпят убийство ребенка. И не допустят, чтобы кто-то шантажировал нас, желая получить то, что мы не хотим продавать.

– Простите меня, кредаро, – начала Нифения. – Не обижайтесь, но неужели ваше правительство и впрямь развяжет войну из-за убийства одной девушки?

Оба изобретателя замолчали, словно вопрос Нифении направил их мысли в иное русло. К каким-то политическим делам, о которых мы ничего не знали.

– Мой муж прав, – наконец сказала Джануча. – Наш народ – торговцы, а не солдаты. Но также мы матери и отцы. – Она помрачнела. – В тот миг, когда моя дочь умрет, Гитабрия начнет войну.

Ладно. Это не так уж сложно. Компания магов-заговорщиков, сидевших за тысячу километров отсюда, медленно убивала Крессию. Мне всего-то и надо – найти их, убить и сломать ониксовый браслет, контролирующий обсидианового червя. Ах да! И желательно сделать это до того, как девушка погибнет и две страны начнут воевать.

Легче легкого. У тебя все получится.

Нет, не получится. И где, черт возьми, Фериус?

Я искал наставницу больше часа и наконец обнаружил на каменной веранде с видом на ущелье. Она стояла спиной ко мне. В руке тонкая кисть. На плече – Рейчис. Фериус смотрела на мольберт.

– Ты рисуешь? – недоверчиво спросил я. Никто из парочки не удостоил меня взглядом.

– Тс-с, – прошипел Рейчис. – Мы заняты.

Тут можно в полной мере ощутить, что я хорошенько вляпался. Если даже тот факт, что меня затыкает белкокот, – не самое плохое, что сегодня произошло.

Я проигнорировал Рейчиса и обратился к Фериус.

– Я не могу удалить обсидианового червя из глаза Крессии, – сообщил я ей. – Тот, кто контролирует его, угрожает…

– Дай-ка угадаю, – перебила она. – Те маги джен-теп сделают с девушкой ужасные вещи, если ты не сделаешь столь же ужасные вещи с изобретательницей. А тем временем лорды Гитабрии придумывают способы еще больше усугубить ситуацию.