Себастьян Кастелл - Механическая птица [litres]

– Караф!

Я сотворил магический жест. Порошка было немного, поэтому красно-черный огонь не пробил кожаный доспех, закрывающий грудь стражника. Но взрывная волна оказалась сильной, и он врезался головой в прутья решетки камеры Шеллы. Во взгляде охранника скользнуло удивление, а потом веки его опустились, и он сполз на пол.

– Лучше надень кандалы, – посоветовал Рейчис.

– Зачем?

– А он не в обмороке, – белкокот принюхался. – Только слегка оглушен, но в сознании и просто притворяется. Ждет удачного момента, чтобы напасть.

Ух ты! Никому нельзя доверять.

Так или иначе, Рейчис был прав. Я едва успел надеть кандалы, как охранник попытался меня ударить. Это был крупный мужчина, поэтому даже со скованными руками представлял серьезную угрозу. Вот тут настала пора действовать Рейчису.

– Слышь, голокожий, – прорычал он в ухо охраннику, – я уже пару дней как не пил человеческую кровь и чувствую жажду. – Он выпустил коготь и коснулся уголка глаза мужчины. – А также голод.

Охранник, конечно, не мог понять слов, но, похоже, суть он уловил, ибо перестал сопротивляться. Я затащил его в пустую открытую камеру неподалеку и запер дверь, используя сотокастру. Эта вещица и впрямь творила удивительные вещи. Ничего странного, что тайная полиция не любила кастрадази.

Закончив, я вернулся к камере Шеллы.

– Тебе не стоило беспокоиться, – заявила моя младшая сестренка.

Ее камера была чистой и прибранной, в ней стояла хорошая мебель. Шелла сидела на стуле, читая книгу. В общем, скорее, отдыхала в собственных апартаментах, чем валялась в мрачном узилище, ожидая пыток и казни.

– То есть ты не признаешь, что я тебя спас? – спросил я. Она пожала плечами. – Или ты могла просто встать и уйти в любой момент?

Она поднялась со стула и с недовольным видом оглядела камеру.

– Знаешь, в стены, похоже, замурована та гитабрийская медь, которая мешает магии работать. Это слегка раздражает.

– Иными словами, я все-таки спас тебя?

Для меня это и впрямь было важно.

– Но я не спасена, пока не выйду из камеры, не так ли?

Шелла указала на механизмы блокировки дверей. Их было два. Первый – обычный замок в центре решетки. Второй – вращающийся цилиндровый замок под потолком.

– Охранники сообщили мне, что оба запора нужно открывать одновременно. Иначе ломается стеклянная трубка внутри замка и высвобождается ядовитый газ быстрого действия.

Я кивнул Рейчису. Он проскользнул мимо меня, фыркнул на Шеллу, а потом взобрался по решетке и начал поворачивать вращающиеся цилиндры замка под потолком. Я же открывал второй замок, используя сотокастру.

– Готов повернуть последний, – сообщил Рейчис. Он управился гораздо раньше меня.

Через пару минут я тоже был готов.

– На счет «три»? – предложил я.

– Конечно. Три!

Его когти повернули последний цилиндр. Лишь каким-то неимоверным чудом я успел открыть последний тумблер своего замка одновременно с Рейчисом.

– Напомни, чтобы я как-нибудь объяснил тебе, зачем в таких случаях считают, – сказал я белкокоту.

– Да какая разница!

Я открыл дверь. Шелла не спеша загнула уголок страницы книги, поставила ее на полочку и лишь затем вышла из камеры.

– Признаю, это было впечатляюще. В какой-то мере, – сообщила моя сестра.

– Стараюсь как могу, – отозвался я.

– Вообще-то я сказала это белкокоту.

Под луной, освещающей путь, мы убежали обратно в лес – к тропе, где нас ждали Фериус, Нифения и Айшек. Эта троица уже разнюхала, где в этом районе ходят патрули, и выбрала наилучший маршрут, чтобы беспрепятственно вернуться к городским воротом. Здесь, у ворот, мы должны были проститься с Шеллой, отправив ее идти своей дорогой.

Учитывая, что на сей раз все прошло без сучка без задоринки и никто не пострадал, я ожидал, что все будут счастливы…

В тот момент, когда все мы оказались в относительной безопасности, Шелла обернулась к Нифении.

– Хочу сказать, изгнанница, что в знак уважения к своему брату я решила не убивать тебя прямо сейчас.

– Подождите… что? – переспросил я. – Что ты такое говоришь?…

– Я была бы вправе, – продолжала Шелла, не обращая на меня внимания. – Предположим, ты уломала Совет проявить к тебе снисхождение, но никто не винил бы меня, если б я казнила тебя здесь и сейчас.

В том, как она произнесла это «уломала», звучало отчетливое презрение.

– Ты была вправе и могла попытаться, – отозвалась Нифения, опуская руку в карман плаща. – Но твой здравый смысл, возможно, подсказал бы тебе, что не стоит.

Угрожающее ворчание Айшека добавило веса ее словам.

– Во имя песка и печали! Что с вами не так, джен-теп? – устало спросила меня Фериус. – Всякий раз, когда вас больше одного, кто-нибудь да начинает угрожать убийством.

Я встал между Шеллой и Нифенией.

– Никто никого не собирается убивать! Какого черта…

– Ошибаешься, – отозвалась Шелла. – Эта девочка-мышь – убийца.

– Что?

– Ах! Она тебе не сказала? – Шелла подбоченилась, точно прокурор, готовый выдать суду свой самый убойный аргумент. – Хочешь, покажу при помощи заклятия, Келлен?

Татуировка магии шелка замерцала на ее предплечье.

– Хочешь, покажу видение о том, как мы нашли труп Элд-рета?

Элд-рет? Так звали отца Нифении.

– Хочешь посмотреть, как его останки отскребали от стен святилища после ее заклинания?

Не дождавшись моего согласия, Шелла сотворила магию шелка, вызвав для меня видение.

– Хватит! – сказал я, оторвавшись от созерцания кровавых ошметков и обугленной человеческой плоти.

– Раз уж зашла речь, – сказала Нифения, – может, мне продемонстрировать и само заклинание?

– Так-так-так, становится все интереснее! – протрещал Рейчис, переводя взгляд с Нифении на Шеллу. – Может, они просто поубивают друг дружку?

Я старался изо всех сил, но не мог даже уложить в голове мысль, что Нифения убила своего отца. Слова, которые она произнесла, когда мы следовали за черными нитями, вернулись ко мне, обрастая новым смыслом:

«Я не та девушка, которую ты когда-то знал, – сказала она тогда. – Я совершила кое-что… И потом мне пришлось сделать выбор…»

– Теперь ты понимаешь, – торжествующе сказала Шелла, – кто она на самом деле.

Я задавался вопросом, почему для нее было так важно дискредитировать Нифению в моих глазах. Почему Шелла всегда так агрессивно настроена к любому, кто не был частью нашей семьи.

– Я убийца, – подтвердила Нифения, высоко вздернув подбородок. – Это то, что тебе следует помнить в следующий раз, когда вздумаешь мне угрожать.

Моя сестра улыбнулась. Ее руки расслабились, повисли вдоль тела.

– Ну пойдем, девочка-мышь. Покажи мне.

Айшек обнажил зубы, но не зарычал. Почему-то от этого он казался только страшнее. Рейчис, никогда не упускавший случая полюбоваться на хорошую драчку, вспрыгнул мне на плечо и протрещал: