Марина Ясинская - Лестница героев

Мысль кружила и дразнила на краю сознания, но в руки не давалась, и Ника попыталась вспомнить момент, когда та возникла. Что она делала? Что говорила?

Возмущалась тем, что ее винят во всех грехах. Перечисляла вменяемые ей проступки. В запале сказала, что война началась, наверное, тоже из-за нее и что она – настоящее стихийное бедствие, что она, как смерч, разрушает все, к чему прикасается.

Стихийное бедствие.

Смерч…

Вот оно!

Не раздумывая и не колеблясь, Ника забралась обратно в кабину авиона, не обращая внимания на всполошившегося Анселя, захлопнула дверцу и начала разбег. А взлетев, отправилась прямиком к полосе постоянных циклонов на горизонте.

Ансель стоял на краю обрыва, глядя на горизонт и отчаянно надеясь увидеть там возвращающийся авион. Зимний ветер бил прямо в глаза, лицо заледенело, но юноша только моргал и упорно продолжал ждать.

Его привело сюда беспокойство за Нику; казалось, если ждать ее здесь, то она вернется скорее… или просто – вернется. Но, кроме тревоги за девушку, Анселя привела сюда и злость. После того как Ника стремительно взмыла в воздух и через некоторое время исчезла в полосе циклонов, только ленивый не обсуждал ее выходку.

– Не вернется, – рассуждали между собой авионеры. – Ее нет уже больше часа. Разбилась, точно разбилась!

– Конечно разбилась! Кто же выживет среди всех тех смерчей? Даже сунься она на «Молнии», все равно вряд ли сумела бы лавировать, а уж на обычном авионе…

– И зачем ее туда понесло?

– Испугалась дуэли и сбежала…

– А может, стало стыдно за свои поступки?

– Если так, то это еще один постыдный и трусливый поступок! Не решилась посмотреть в лицо последствиям своих действий и решила сбежать!

– Рей Дора жалко, хороший был авионер…

Слыша подобные замечания, Ансель лишь сжимал кулаки от злости. О, как ему хотелось ответить! Как хотелось поставить на место самых злоязычных! У него на языке так и вертелись резкие, хлесткие фразы! Но юноша знал, что, хоть война и стерла многие условности, которыми общество сковывало джентльменов, самые основные по-прежнему остаются в силе. А значит, стоит ему только вспылить и эмоционально высказать все, что он думает, – и ничего хорошего его не ждет; проявление агрессии со стороны джентльменов каралось жестко и сурово.

Именно там, на краю обрыва, Анселя нашел Тристан.

– Болтают, будто Ника улетела в полосу циклонов, – без предисловий начал он.

– Улетела, – уныло подтвердил юноша.

– Рассказывай, что произошло!

– Ника узнала, что на базе стало известно про твой аэролит.

Выводы Тристан сделал мгновенно, и его лицо потемнело от гнева.

– Девочка вызвалась на самую опасную воздушную дуэль в истории, на ее плечах – судьба всей Империи, а они!..

Шумно выдохнув, Тристан рванул прочь; исходившие от него волны ярости ощущались почти физически.

Ансель не обернулся, он продолжал смотреть на горизонт. Но изумленные возгласы, которые донеслись до него через несколько минут, все же отвлекли его внимание от неба.

По летной полосе разбегался авион. Ансель не сразу понял, что вызвало удивление у стоявших на краю авиодрома зрителей, но все они провожали летную машину взглядами и что-то живо между собой обсуждали.

Ансель снова посмотрел на авион – и увидел лицо авионеры, сидящей за штурвалом. Точнее, авионера. Это был Тристан рей Дор!

Но у него ведь больше нет летного камня! Тогда как…

Авион взмыл над летным полем, сделал небольшой низкий круг, а затем приземлился обратно. Тристан выскочил на поле и направился прямиком к собравшимся зевакам. Не на шутку заинтригованный происходящим, Ансель поспешил присоединиться к ним.

– Ну, все убедились? – грозно нахмурившись, осведомился рей Дор, обводя взглядом зрителей. – Как видите, летать я могу.

Под горящим взглядом Тристана все пристыженно опускали глаза. Но тем не менее кто-то все же спросил:

– А почему на обычном авионе? Почему не на «Урагане» или на «Молнии»?

– Потому что я решил быть со всеми, – после небольшой, почти незаметной паузы ответил Тристан. – На «Урагане» я – как в крепости, но в такие времена мы должны стоять плечом к плечу, и я буду стоять в одном ряду со всеми вами. Летать на таком же авионе, как и вы. Нам не нужен «Ураган», чтобы победить, – нам нужны только мы.

Если у кого-то и оставались какие-то сомнения, то после речи рей Дора они развеялись, а в глазах появилась решимость, которой прежде не было.

Тристан, похоже, был удовлетворен результатом, потому как довольно кивнул и зашагал прочь.

Ансель тоже одобрительно кивнул. Когда Ника вернется, ее ждет совсем другое отношение к себе.

Если она вернется…

– Раскачай мои расчалки! Что это было? – воскликнула майор рей Данс, нагоняя Тристана.

Вместо ответа он приоткрыл свой футляр для летного камня и дал ей заглянуть.

– Это… это что? – пораженно ахнула командир Танго.

– Осколки моего аэролита, – пояснил Тристан. – Но только, Рия, прошу тебя – никому!

– Но разве можно летать на осколках камня? – пробормотала майор рей Данс.

– Как видишь, – пожал плечами рей Дор.

– Но почему ты ничего не сказал? Уж мне-то мог бы довериться, ты же знаешь!

– А почему ты не пришла ко мне, когда узнала, что я остался без камня? – ответил вопросом на вопрос Тристан.

– Я… – майор рей Данс замялась, а потом честно призналась: – Я просто не знала, что можно сказать в такой ситуации. Подбирала слова, репетировала – и все оттягивала. Находила разные оправдания. Боялась…

– Эй, эй, Рия, не надо! – встревоженно воскликнул Тристан, увидев, как неподдельно расстроилась командир эскадрильи. – Я и сам хорош! Тоже мог бы сразу рассказать тебе про осколки и что на них можно летать. В свое оправдание, узнал я об этом совсем недавно.

– И… – майор рей Данс запнулась, подыскивая слова, – как оно?

– Давай сформулирую так: «летать» – это громко сказано. Скорее – «подниматься в воздух». Да и то с трудом. И только на обычном авионе, об «Урагане» или «Молнии» можно забыть.

– Значит, вот к чему та пламенная речь про «хочу быть со всеми»!

– Ну да, не мог же я признаться, что едва взлетаю на обычном авионе. И так настрой у всех, мягко говоря, не боевой – зачем его снижать еще больше?

– Согласна, моральный дух на базе оставляет желать лучшего. Еще и эта дуэль! Конечно, умом все понимают, что она нужна лишь ради недельной отсрочки, и все же… – Командир Танго вздохнула, а затем с тревогой оглянулась на горизонт. – Ты не знаешь, зачем она полетела в полосу циклонов?

– Думаю, разозлилась, когда узнала, что ее винят в случившемся с моим аэролитом…

– Что ж, теперь я понимаю, почему ты устроил эту маленькую демонстрацию именно сегодня, – кивнула командир и, обернувшись и взглянув на горизонт, негромко добавила: – Надеюсь, она вернется…