Сири Петтерсен - Скверна [litres]

Ример бесшумно поднялся и свернул постельное белье так, чтобы казалось, что он лежит в кровати, а сам подтянулся и залез на балку под сводчатым потолком как раз в тот миг, когда раскрылась дверь. В комнату вошел имлинг в черном. Даже камень услышал бы его шаги. Одно можно было сказать с уверенностью – это не Колкагга.

На имлинге была меховая куртка, которая при движении поскрипывала от мороза. Неуверенными шагами вошедший приблизился к кровати. В вытянутой руке он держал нож. Неуклюжий. Беззащитный. Значит, убийцы в Равнхове не лучшего качества. Римеру оставалось только надеяться, что их услуги стоят недорого. Интересно, этот мужчина вообще решится напасть? Или он пришел, чтобы ограбить его?

Ответ был получен быстро. Имлинг бросился на кровать, взмахнув ножом. Когда он понял, что в постели никого нет, то издал приглушенный вопль. Ример притянул к себе Поток, спрыгнул на пол и закрыл дверь. Он не собирался оставлять убийце путь к отступлению. Чужак обернулся. Его глаза блестели от ужаса в темноте. Злость Римера нарастала вместе с Потоком. Они не просто предприняли попытку убить его, но предприняли неудачную попытку.

Ример развел руки в стороны и обнажил грудь, чтобы дать имлингу обманчивое ощущение безопасности.

– Что они пообещали тебе за убийство Ворононосца?

Вместо ответа мужчина сглотнул. Ример ждал. Скоро в глазах чужака появится понимание. Знание, что лишь один из них покинет эту комнату. Глаза мужчины бегали во все стороны.

Ну вот. Он понял.

Мужчина поднял нож и пошел на Римера. Ример поймал его и отбросил к стене. Он повалился на пол, как тряпичная кукла, свернул табуретку и остался лежать, размахивая руками. Ример мог убить его прямо сейчас, но сначала надо было узнать, откуда явился убийца.

Мужчина застонал. Он на удивление быстро поднялся на ноги. Запаниковал. Ример слышал, как кровь бьется в его собственных ушах. Именно на это он и был натренирован.

Чужак снова набросился на него, выставив вперед нож. Совершенно открытый. Ример ударил его мечом в бок. Мужчина заорал и упал на кровать. Ример опустил меч и прыгнул на него. Он вырвал нож из руки чужака и закрыл ему рот рукой, чтобы заглушить вопли.

Они лежали на кровати лицом к лицу. Как мужчина и женщина. Ример ощутил прикосновение к коже теплой крови и улыбнулся, потому что знал, что это не его кровь. Он вонзил нож в бок мужчины, который лежал под ним. Крики и рвота полились сквозь пальцы Римера. Мужчина откинул голову назад, но не смог вырваться из захвата.

– Шшшшш… – зашипел Ример ему в ухо и усилил нажим. Мужчина затих. Из-под ладони доносилось только тихое всхлипывание.

– У тебя будет выбор, – спокойно произнес Ример. – Смерть пришла, но ты можешь либо спокойно спать в Шлокне, либо провести вечность в кошмарах. Выбор за тобой.

Мужчина пялился на него влажными недоверчивыми глазами, в которых читался страх смерти.

– Скажи мне, кто тебя послал? – Ример немного подождал ответа. Его не последовало. Тогда Ример вогнал нож глубже в рану. Мужчина под ним напрягся, как любовник. – Кто? – спросил он еще раз.

– Дарк… – Ример оторвал руку ото рта чужака, чтобы он смог ответить. – Даркдаггар.

Как он и думал. Совет.

– Кто еще? Еще кто-то?

Мужчина судорожно закрутил головой. Его дыхание било в ладонь Римера.

– Тогда можешь спать, – Ример вытащил нож из раны и вонзил его в сердце мужчины. Тот перестал стонать. Он умер мгновенно. Кровь толчками вытекала из раны под рукой Римера. Смерть. Не политика. Никакой он не Ворононосец. Не член Совета. Вот кто он. Убийца. Он не был создан для того, чтобы сидеть за столом и переставлять пешки с места на место. Он Колкагга. Разрушитель.

Ример потащил мертвое тело на улицу. Голова трупа билась о ступеньки лестницы. Ример выволок его во двор. Имлинги уже проснулись. К нему бежали двое ночных стражей и что-то кричали. Подошла женщина с фонарем. Она прикрыла рот рукой. Мимо нее пронесся Эйрик. Сначала он быстро шел, потом побежал.

Хевдинг остановился перед трупом. От его рта поднимался пар от мороза. В его взгляде читалось понимание случившегося. Эйрик поднял обе руки, словно защищаясь.

– Ример… Это не мы. Никто здесь не хотел…

До сих пор Ример видел хевдинга напуганным только один раз, когда Ример сражался с Тейном, его сыном. На том самом месте, где они стояли сейчас. В тот раз Хирка остановила его, и он не убил. Но ее больше здесь нет.

– Я знаю, – ответил Ример. В его голосе слышался лед. Холод, который поддерживал в нем жизнь. Он не решался отпустить Поток, который наполнял его. Определял его. Делал его морозорожденным.

– Так кто это? Кто хотел убить тебя?

– Совет, – Ример стер кровь с ножа.

– Они хотели убить тебя? Здесь, в Равнхове?

Ример холодно улыбнулся:

– Что может быть лучше, чем возложить вину на Равнхов?

Эйрик смотрел на него так, как будто заглядывал в бездну под названием Маннфалла в самый первый раз. Он опустил на плечо Римера руку, которая показалась ему раскаленной.

– Ты сам сказал это, Эйрик. Бояться надо того врага, кому пока есть что терять.

Усадьба хевдинга проснулась. Имлинги собирались вместе в темноте. Синие тени в синей ночи. С фонарями и шалями. Жена хевдинга прикрыла плечи Римера одеялом, и он вспомнил, что не одет. И окровавлен. Но это не имело значения. Настало время Равнхову увидеть обнаженную Маннфаллу.

Ример повысил голос:

– Эйрик Вильярсон, у меня есть пустое кресло у стола Совета в Эйсвальдре. Это самое опасное кресло во всех одиннадцати государствах, и оно принадлежит тебе. Оно принадлежит Равнхову. Хочешь ли ты занять его?

Имлинги переглядывались. Перешептывались. Кто-то кричал «да». Среди них Ример увидел одно знакомое лицо. Сын хевдинга подошел к отцу.

– Мы хотим занять его, – произнес он.

Эйрик вздохнул. Равнхов сказал свое слово. Он посмотрел на Римера.

– А ты что будешь делать?

Ример вставил нож в ножны убитого, где ему было самое место.

– То, что я умею лучше всего, – ответил он.

Ночь выдалась звездной. Хирка плотнее закуталась в одеяло. Она потеряла равновесие и вот-вот должна была упасть с дерева. Она ухватилась за ствол. У кого хватило ума забраться на дерево посреди ночи, да еще с одеялом? Да еще зимой?

Наполовину слепая. Наполовину дитя Одина, наполовину трупорожденная.

Она устроилась поудобнее в том месте, где от ствола начинали отходить ветви. Там образовалось углубление вроде чаши. Рядом с ней лежал мешок, хотя она и не знала наверняка, зачем взяла его с собой. Хирка никуда не собиралась. И все же хорошо знать, что можно сбежать. При необходимости.