Михаил Ланцов - Генерал империи [СИ]

— Это было очень опасно. Дети еще малы. Им такие морские переходы нежелательны.

— Конечно, — кивнула она, шагнула вперед и снизив голос прошипела. — Тем более, что по слухам тебе несложно делать в каждом городе новых.

— Как вы доехали? — спросил он, шагнул вперед и подхватил на руки второго сына. Того, что стоял подле матери.

— Ты не слышишь меня?!

— Я должен оправдываться за любые сплетни, что болтают за моей спиной? Серьезно?

— Значит ты внучку султана себе в шлюхи взял просто от любви к искусству?

— В шлюхи? — невозмутимо переспросил Максим. — Если пожелаешь, я лишу ее девственности при тебе.

— Что?! — ошалела она, едва не задохнувшись от ярости.

— В наказание за то, что ты веришь всяким глупостям про мужа.

— И скажешь, что эта австрийская шалава – тоже навет?

— Кто? — скривился Максим.

— Эта шлюха, что понесла от тебя!

— Не понимаю, о чем ты.

— Прекрати! Все знают!

— Все-таки тебя нужно наказать. Вот приму ислам и возьму эту турчанку второй женой. Чтобы тебя позлить, — усмехнулся Максим. Впервые после начала разговора с женой.

— Что ты несешь?!

— А что несешь ты?! Бедная девочка оказалась одна в городе, охваченном волнениями. Ее бы растерзали. Я просто помог ей покинуть эту опасное место.

— И только?

— Во всем остальном нужно винить ее супруга. К сожалению, погибшего.

— Как и муженек нашей служанки… Марты… не так ли? Очень удачное совпадение.

— Что ты от меня хочешь? Чтобы я резал головы всем, кому пожелает про меня всякие пошлости болтать? К чему этот цирк? Да, вон люди отошли и не слушают. Но… не слушают, не значит – не услышат. Зачем ты все это устроила? Я давал тебе повод усомнится во мне? В моей любви? В крепости нашей семьи?

— Я не могу так… — тихо-тихо прошептала она, совсем приблизившись. Губы ее задрожали, а на глазах навернулись слезы. — Мне страшно там одной сидеть. Я хочу быть рядом.

— Я под пулями хожу. Эта дура, которую ты посчитала моей шлюхой, на меня с кинжалом кидалась. Рядом со мной быть опасно и для тебя, и для детей.

— Не опаснее, чем там… вдалеке… Я сон потеряла. Понимаешь? Всю жду, когда меня придут убивать или брать в заложники, чтобы тебя шантажировать.

— В Штормграде?

— Там все не так спокойно, как ты думаешь.

Максим напрягся, но промолчал, сцепившись с женой взглядом. Татьяна тоже промолчала, даже и не думая отводить взгляд. Только чуть наклонилась, теперь глядя на мужа немного исподлобья. С вызовом, что ли. Что заставило нашего героя усомниться в ее словах.

— Пойдем, — чуть поиграв желваками, произнес он. — Дальнейший разговор в любом случае будет не тут.

Она молча кивнула и последовала за ним. И только сторонние наблюдатели смогли отметить едва заметное чувство торжества, которое читалось на ее лице.

Максим же, получив крайне сложный разговор с супругой, отправился на мирную конференцию в удивительно взъерошенном состоянии. Ему было совершенно очевидно – сидеть на попе ровно в Штормграде она больше не будет, тем более под той тесной опекой Хоботова. Ее распирало от жажды действия. С Хоботовым, кстати, он отдельно хотел поговорить. Очень вдумчиво. И выяснить, какого хрена он не только не смог супругу удержать, но и не сообщил об этом.

Так или иначе, Максим был зол, раздражен, взвинчен. И если поздороваться с нужными людьми он еще смог, сдерживаясь, то потом его понесло.

Он вышел в центр тронного зала Топкапы. Замер на секунду. Сверкнул глазами. И начал… И чем больше он говорил, по-французски, разумеется, тем сильнее тишина становилась в помещении.

Первым делом Максим предложил утвердить те самобытные его выходки, которые он устроил. А именно подтвердить возрождение Римской империи и признать создание Восточно-Римского, Иерусалимского и Армянского царств, а также Великого княжества Вендского и Синайского княжества.

Тишина. Этого ждали. Это было очевидно.

Потом наш герой взялся за дележ, начав с Болгарии.

Он предложил распилить ее на две части. Все земли исторического региона Фракия и восточную Мезию передать Восточно-Римскому царству. Остальные владения – Сербии, провозгласив последнюю Югославским царством под руководством того самого Георгия. Самого же царя Болгарии низложить, а царство самостоятельное распустить.

Почему так круто?

Потому что Максим обвинил Болгарию в черной неблагодарности. В том, что русские солдаты не раз и не два проливали кровь за их свободу, когда же дошло до дела им плюнули не в лицо, нет, в душу. А значит, что? Правильно.

— Я тебя породил, я тебя и убью! — процитировал Меншиков Тараса Бульбу.

А потом добавил, что, если не найти способа примирить славян на Балканах, этот полуостров будет пороховой бочкой долгие десятилетия. Если не столетия. И кровь здесь будет литься рекой непрерывно.

Дальше настал черед Австро-Венгрии. Ее тоже распускали.

Наследник Франца-Иосифа – его внучатый племянник Карл – получал престол Венгрии, провозглашаемой независимой. Но не в границах Транслитерании, а в очень усеченном варианте. То есть, в пределах земель, преимущественно населенных венграми.

Трансильвания также становилась независимой державой – Великим княжеством – и переходила под руку королевы Элизабет. Той самой Элизабет, которая была изначально известна Меншикову как Эржи и носила под сердцем его ребенка. Формальный повод был прост – Элизабет – единственный ребенок законного сына Франца-Иосифа. Так что – почему не она?

Татьяна Николаевна также присутствовала на этой конференции. И в этот момент вспыхнула словно спичка, вперившись взглядом сначала в мужа, а потом в эту «девицу с пузом». Та скромно отвела взгляд, прикинувшись кроткой овечкой. Максим же лишь мазнул взглядом по супруге и чуть улыбнулся, возвращая ей сторицей за то, что она устроила в порту. Татьяна это заметила и спустя минуту успокоилась. Поняла. Но все равно сидела нахохливаясь, словно мокрая курица.

Северные земли старой венгерской короны отходили Российской империи, дополняя кластер из Галиции, Лодомерии и Буковины, также отжимаемые от Австро-Венгрии в пользу русских. Южные же земли Транслитерании, населенные славянами, переходили под руку Югославии, что усиливало Белград Боснией, Герцеговиной, Хорватией, Славонией и Далмацией.

Австрийская Силезия присоединялась к одноименной прусской провинции. Богемия и Моравия объединялись в независимое царство Богемия, корону которого получал Меншиков. Верхняя и Нижняя Австрия передавались Германской империи как королевство Австрия. Сразу под рукрй кронпринца Вильгельма – сына кайзера Вильгельма II. Вся остальная Австро-Венгрия становилась частью Италии.

Чтобы компенсировать Далмацию, которую Меншиков обещал Италии, ей дополнительно передавался ВЕСЬ флот Австро-Венгрии. Как военный, так и гражданский. Весь. До последней шлюпки и плотика.