Кристина Кашор - Сердце королевы

– В шифрах? – переспросила Мадлен.

На лице ее отразилось недоумение.

– Ни одной душе об этом не рассказывай – ни одной, понятно? Это шифр, написанный Леком, и мы выбиваемся из сил, пытаясь его разгадать.

– Вот как, – сказала Мадлен. – Шифр, значит.

– Да, – терпеливо кивнула Биттерблу. – Пока что не удалось выяснить значения ни единого символа.

– А-а-а… – протянула Мадлен, внимательнее приглядываясь к странице. – Понятно. Это шифр, и вы считаете, что каждый значок обозначает букву.

Биттерблу пришла к выводу, что Мадлен не слишком-то разбирается в шифрах.

– Может, возьмемся за дело? – спросила она.

– А сколько значков здесь используется, ваше величество?

– Тридцать два, – ответила Биттерблу. – Проходи вот сюда.

Освободиться от повязки было истинным наслаждением. Биттерблу снова могла коснуться руки. Почесать ее, потереть, начисто вымыть.

– Я никогда больше ничего себе не сломаю, – объявила она, пока Мадлен обучала ее новому комплексу упражнений. – Обожаю свою руку.

– Когда-нибудь на вас снова нападут, ваше величество, – строго сказала Мадлен. – Выполняйте упражнения усердно, чтобы быть сильной в день, когда это случится.

Позже, выходя из ванной, Биттерблу и Мадлен наткнулись на Лису, которая стояла у кровати и пялилась на зашифрованную книгу Лека. В руках у нее была простыня Ашен.

Биттерблу мгновенно приняла решение.

– Лиса, – сказала она любезным тоном. – Не сомневаюсь, тебе известно, что негоже трогать мои вещи в мое отсутствие. Положи на место и пойдем.

– Простите, ваше величество. – Лиса уронила простыню на пол, словно та занялась пламенем. – Мне ужасно стыдно. Понимаете, я не могла найти Хильду.

– Идем, – сказала Биттерблу.

– Дверь вашей спальни была открыта, ваше величество, – лихорадочно объяснялась Лиса, пока они шли. – Я услышала ваш голос и потому заглянула. Простыни лежали на полу, и на самой верхней была такая прелестная вышивка, что я подошла поглядеть поближе. Не смогла удержаться, ваше величество. Прошу прощения. Понимаете, мне нужно кое о чем вам отчитаться.

Биттерблу проводила Мадлен до двери, потом отвела Лису в гостиную.

– Что ж, – произнесла она спокойно. – О чем отчитаться? Ты нашла Грея?

– Нет, ваше величество. Но в комнатах историй становится все больше слухов о том, что корона у Грея и своровал ее Сапфир.

– Хм, – сказала Биттерблу.

Изображать озабоченность было совсем несложно, ибо ее тревога была искренней, хоть голова и кружилась от сотни других забот. Лиса, которая вечно оказывалась поблизости, когда происходило что-то важное. Лиса, которая знала множество секретов Биттерблу, но о которой сама Биттерблу не знала почти ничего. Где жила Лиса, когда уходила из замка? Что за горожане позволяли своей дочери работать в любое время дня и ночи, ходить с отмычками в кармане, втираться к людям в доверие и совать нос в чужие дела?

– Как ты стала замковой служанкой, Лиса, если не живешь в замке? – спросила Биттерблу.

– Мои родичи многие поколения обслуживают благородные семьи, ваше величество, – ответила Лиса, – и никогда не жили в домах своих покровителей. Таков уж наш обычай.

Когда Лиса ушла, Биттерблу отправилась на поиски Хильды. Та обнаружилась в собственной спальне – сидела в зеленом кресле и вязала.

– Хильда, как ты отнесешься к тому, чтобы отправить кого-нибудь последить за Лисой?

– Небо, ваше величество, – сказала Хильда, размеренно стуча спицами. – Неужели до этого дошло?

– Я просто… я ей не доверяю, Хильда.

– Но из-за чего?

Биттерблу помедлила.

– От нее у меня волосы на загривке дыбом встают.

На следующий день она была в королевской пекарне – упорно атаковала уставшей рукой комок теста – и вдруг, подняв глаза, обнаружила, что перед ней, подпрыгивая на месте от нетерпения, стоит Помер.

– Помер! – изумилась она. – Что, во имя небесной синевы…

Взгляд у него был дикий. С заткнутого за ухо пера на рубашку капали чернила, а в волосах застряла паутина.

– Я нашел книгу, – прошептал он.

Биттерблу вытерла руки и отвела его подальше от Анны и пекарей, которые старались не выглядеть уж слишком любопытными.

– Еще одну зашифрованную книгу? – спросила она тихо.

– Нет, – ответил Помер. – Я нашел совершенно новую книгу. Книгу, которая поможет нам разгадать шифр.

– Это книга шифров?

– Это самая чудесная книга в мире! – воскликнул он. – Я не знаю, откуда она взялась! Волшебная книга!

– Ладно, ладно, – сказала Биттерблу и утянула его за собой, чтобы их беседа потонула в кухонном гвалте; повела к дверям, пытаясь успокоить, заставить замолчать и не дать разразиться песней или пуститься в пляс.

О его рассудке она не беспокоилась – по крайней мере, не больше, чем о рассудке любого другого в этом замке. Биттерблу понимала, что книги бывают волшебными.

– Покажите мне эту книгу.

Книга оказалась большой, толстой и красной. И – великолепной!

– Понимаю, – выдохнула Биттерблу, листая ее.

Радость Помера передалась и ей.

– Нет, не понимаете, – возразил тот. – Это не то, что вам кажется.

Ей подумалось, эта книга – что-то вроде огромного подробного ключа, который рассказывал о значении каждого составленного из символов слова в записях Лека. Она решила так оттого, что в первой половине книги страница за страницей были выписаны привычные Биттерблу слова и за каждым следовало слово, написанное теми самыми символами.

Остальную часть книги составляла ровно та же информация, только наоборот: слова – из символов, а следом – настоящие слова, которые они обозначали. И что интересно, символьное написание было словно взято с потолка. Слово из шести букв, например «забота», могло расшифровываться тремя символами, а другое слово с теми же буквами «з», «а» и «б», например «забирать», имело со словом «забота» лишь один общий символ.

Любопытно было и то, что кто-то вообще настолько смело обошелся с шифром, создав подобную книгу. Шифр Лека было поистине невозможно разгадать – но лишь до тех пор, пока не найдешь эту книгу.

– Где вы ее взяли? – спросила Биттерблу; ее пронзил внезапный страх при мысли о пропаже книги – о пламени. О ворах. – Есть еще экземпляры?

– Это не ключ к его шифру, ваше величество, – сказал Помер. – Я знаю, что вы так решили, и вы ошибаетесь. Я пробовал. Не подходит.

– Но как же иначе? – изумилась Биттерблу. – Что это еще может быть?

– Это словарь для перевода нашего языка на совершенно другой и обратно, ваше величество.

– В каком смысле? – Биттерблу шлепнула том на стол рядом с Касатиком. Книга была громадная, руки устали, и накатывало раздражение.