Наталья Осояну - Звёздный огонь [litres]

Крылан тихонько прошел в каюту Крейна – точнее, переместился туда легко и почти мгновенно, – и увидел капитана. Выглядел магус очень странно, он как будто застрял в том облике, с которого обычно начиналось превращение в Феникса, – глаза светятся, пальцы рук венчают длинные острые когти, – но это казалось сущей мелочью по сравнению с тем, что он… разговаривал сам с собой. Вслух.

«Нет, – подумал Джа-Джинни, поборов изумление. – Просто я не слышу его собеседницу».

– Пойми меня, – сказал Крейн таким тихим и нежным голосом, какого крылану еще никогда не доводилось слышать. – Она нужна не только мне, а нам обоим! Ты ведь помнишь, что случилось десять лет назад… ты ведь все знаешь…

Несомненно, они говорили об Эсме. Джа-Джинни сжал кулаки: значит, целительницу все-таки не удалось отбить у людей капитана-императора. Уж лучше бы он сам оказался единственной потерей «Невесты ветра»!

– Ну да, она тебе не нравится. Хаген тебе тоже сразу не понравился, а что стало потом?

Магус ненадолго замолчал, склонив голову набок и глядя в пустоту перед собой.

– Да, конечно… Я понимаю…

Новая пауза – намного длиннее прежней.

– А вот об этом даже думать не смей! Я уже лишился Эрдана из-за твоего упрямства – все, хватит! Ты слышишь меня?

Наступившая тишина вдруг показалась Джа-Джинни тяжелой, гнетущей. Это сон или нечто большее? Ему хотелось бы знать…

– Я приду, – вдруг проговорил Крейн, переведя взгляд на друга, которого до этого не замечал. – Вы только дождитесь – ты, Эсме, Хаген. Я приду и вызволю вас всех, даю слово!

Последняя фраза раскатилась над морем, усиленная стократно, и разбудила ветер – сильным порывом крылана подхватило и унесло высоко в небо, где он мог, сжимая кулаки в бессильной злости, лишь наблюдать за удаляющейся «Невестой».

…Видение оборвалось. Джа-Джинни вынырнул из него, как из лабиринта грозовых облаков, но по старой привычке продолжал сохранять неподвижность, настороженно прислушиваясь к своим ощущениям. Он почувствовал, что лежит на чем-то, подозрительно напоминающем поросшую густой травой землю. Поблизости слышался плеск воды – море? озеро? – а его ноздри тревожил аромат каких-то цветов.

О-о, да ведь это знакомое место!

– Не притворяйся, – сказал знакомый голос, который не должен был звучать здесь. – Я же вижу, что ты очнулся!

Она сидела на камне у самой воды, обнимая руками колени, и смотрела на него большими зелеными глазами. Она была совсем не такая, как в Лейстесе: она была ослепительна и крылата, и от одного взгляда на нее захватывало дух.

– Как ты сюда попала, Лейла? – прошептал он.

Полгода назад по странной прихоти судьбы им суждено было встретиться и расстаться, так и не узнав друг о друге самого главного. Но встретиться опять – здесь, в Садах Иллюзий? Он не знал, считать ли это подарком Эльги-Заступницы или жестокой насмешкой Великого Шторма.

– Считается, – ответила девушка, – что я здесь всего лишь гостья, как и мой друг-ворон. Но сдается мне, мы все в западне, из которой не выбраться.

Эсме пришла в себя и обнаружила, что лежит в кровати, подобной которым никогда раньше не видала. Это сооружение титанических размеров скорее походило на небольшой дом, чем на место ночного отдыха: столбики, изукрашенные затейливой резьбой, вздымались почти на два человеческих роста, темно-синий полог покрывали изображения незнакомых созвездий, и, конечно же, не обошлось без носатой луны и глуповато ухмыляющегося солнца… хотя зачем его поместили на ночной небосвод?

«Где я? Что со мной случилось?!»

Целительница проспала, судя по ощущениям, несколько суток, но вовсе не чувствовала себя отдохнувшей: тело едва справлялось с усталостью, в голове как будто пронесся мощный ураган – разметал мыслеобразы в разные стороны, изорвал в клочья тонкую ткань памяти. Эверра… Марлин Краффтер… человек с плетью, на рукояти которой виднеется проклятый знак – крылатое око… Дальше только тьма. Эсме закрыла глаза, приложила руку к груди: ныло сердце. Слабость души многократно страшнее слабости тела, и все же теперь придется бороться с двумя недугами сразу. Стоит хоть на миг позволить себе стать слабой, опустить внутренние стены – и правду уже невозможно будет отрицать. Ее бросили, «Невеста ветра» далеко, ее не спасут.

Дрожит тонкая струна у самого сердца: «Я одна».

Целительница сжала кулаки так, что ногти до крови вонзились в ладони. Нет-нет, не все потеряно! Она же чувствует, что «Невеста» жива и более того – приближается! Да, они пока что очень далеко друг от друга, но это лишь вопрос времени. Нужно подождать. Собраться. Выстоять.

Она сумеет!..

– Ах, маленькая птичка…

Эсме испугалась, хотя в прозвучавшем голосе не было ничего пугающего, как раз наоборот – тихий, спокойный, он казался умиротворяющим и даже… нежным. Не следовало удивляться, что она не услышала приближения таинственного незнакомца, – плотный полог кровати надежно заглушал звуки, – но вот мыслеобразы этого человека не могли ускользнуть от чутья целительницы.

Однако же – ускользнули.

– Маленькая сероглазая птичка с золотым оперением… – продолжал он тем временем, и теперь Эсме почувствовала, где именно стоит ее загадочный похититель. Она сжалась, закуталась в одеяло и на самом деле сделалась похожа на птенца в гнезде. – Ты так долго странствовала по морям в компании неотесанных мужланов, что и забыла, каково это – удобная постель, чистые простыни…

– Мне ничего такого не нужно, – сказала Эсме, но слова прозвучали слабо, неубедительно. Незнакомец тоже это почувствовал и коротко рассмеялся, а потом завершил свой перечень:

– Изысканные яства, умелые горничные и вышколенные слуги… Ох, прости! Я и забыл, что ты о подобном и не мечтала, потому что родилась в семье простолюдинов и с детства привыкла обходиться малым. Но есть вещи, моя дорогая, которые просто необходимы юным девушкам, особенно таким красивым и… – Он чуть помедлил, не то подбирая нужное слово, не то просто для пущей театральности. – Талантливым, как ты.

«Он все обо мне знает, – поняла Эсме и ощутила горький привкус во рту. Шелковая сорочка льнула к телу, а целительнице казалось, это щупальца кракена опутали ее и вот-вот утянут на дно. – Он даже знает, о чем я думаю».

– Твои таланты мне и нужны, – раздалось из-за полога, и теперь голос показался Эсме смутно знакомым. – Поэтому отныне ты будешь жить здесь.

Она сочла возможным уточнить и даже сумела сделать это весьма язвительно:

– В клетке?

– В золотой, моя милая! – Незнакомец снова рассмеялся. – Поверь, тебе понравится. Ведь ты не будешь одна, да и клетка велика! Здесь есть все, что только душе угодно. Захочешь уединения – к твоим услугам дом у озера и невидимые слуги, пожелаешь развлечься – тебя с радостью встретят на балу, пригласят танцевать и наперебой будут твердить, что ты прекрасна. Радужная перспектива, не так ли?