Синда Чайма - Королева в изгнании [litres]

Солгать бы не вышло, поскольку Талия наверняка уже все разболтала.

– Нет, – покачала головой принцесса, не глядя обаятельному ученику в глаза. – Я ни с кем не встречаюсь.

«Только не смей говорить, что поможешь мне забыть Амона Бирна!»

Этого он говорить не стал, а просто протянул руку и приподнял подбородок девушки так, чтобы их глаза встретились.

– Тогда мне повезло! – прошептал Хан и поцеловал Раису.

Медленно и уверенно, применив весь свой немалый опыт.

Принцессе нравилось целоваться с Амоном Бирном, но их постоянно кто-то или что-то прерывало.

Поцелуи с Микой всегда несли отпечаток их ссор – были порывистыми и дерзкими.

Рейд Демонаи был весьма неплох, но…

Но так, как Хан Алистер, принцессу еще не целовал никто.

И, откинув в сторону предостережения рассудка, Раиса ответила на его поцелуй со всей страстью, которая разоблачала ее истинные чувства. Она поступила так потому, что знала: вряд ли в ее жизни подобных поцелуев будет много.

Грустно осознавать такое, когда тебе всего семнадцать.

Хан попятился назад, пока не уперся в кресло, куда он и упал, увлекая Раису за собой и мягко устраивая ее у себя на коленях. Поцелуи стали более требовательными, словно наружу выплеснулись все эмоции, которые они оба подавляли долгие недели занятий. Принцесса полностью растворилась в этом сладостном мгновении. Она погрузила пальцы в светлые волосы юноши, притягивая его к себе. Хотелось еще и еще…

Раиса ощущала магическую силу Хана, но она текла очень сдержанным потоком – как послевкусие, оставленное чем-то и без того насыщенным и пьянящим.

В конце концов принцесса обвила шею бывшего вора и спрятала лицо на его груди, тяжело дыша и дрожа всем телом. Как же не хотелось его отпускать. Но она понимала, что это необходимо.

– Нам нельзя этого делать, – прошептала Раиса, убеждая скорее себя, чем Хана. – Это только осложнит ситуацию.

Ослепительно прекрасный юноша провел ладонью по ее волосам и крепко прижал к себе, отчего сердце принцессы пропустило удар.

– Почему? Чего ты боишься? Что я вор или чародей?

– И того и другого.

– Или все из-за того, что я не аристократ? – Хан спросил это как бы между прочим, выдавая, что ее ответ был ему по-настоящему важен.

– Это самая незначительная из причин, – порывисто вздохнула Раиса. – Все это закончится разбитым сердцем, а я не переживу этого снова. – Принцесса взглянула на юношу. – Я думала, я могу играть чужими чувствами. Я думала, я такая же, как и… любая придворная дама или… уличный вор.

Хан покачал головой.

– Ребекка, послушай, я…

– Но я поняла, что со мной все иначе, – прервала Раиса. – Я не могу делать то, что противоречит велению сердца. Но это касается только меня. Других я не осуждаю.

– Понимаю. – Хан обнял принцессу и провел пальцами по ее ключице, заставляя ее тело трепетать. – Что же велит твое сердце сейчас?

Раисе хотелось быть откровенной с ним, несмотря на то что честность, скорее всего, будет дорого ей стоить.

– Оно велит бежать, потому что я в беде, – прошептала она.

Хан несколько мгновений молчал.

– Не могу обещать, что не причиню тебе боли, – наконец произнес он, – так как я не все в состоянии контролировать. Но могу сказать точно, что этого мне хочется меньше всего.

– Ты просто не сможешь ничего изменить. Кроме того, дело не только в тебе, – сказала Раиса, утирая рукавом глаза. – И не в том, что ты можешь причинить мне боль. Я сама могу ранить тебя. Вопреки своему желанию. Я не такая, какой ты меня считаешь. Потом ты вспомнишь этот разговор и пожалеешь, что не послушал меня. – Принцесса стиснула руки Хана. – Как можно хотеть чего-то, когда знаешь, что конец будет несчастливым?

«Скажи ему правду», – подсказывал Раисе внутренний голос.

Но она не могла. Не смела.

Хан вгляделся в лицо девушки, словно стараясь разгадать скрытый смысл ее слов, а затем поцеловал веки принцессы, кончик ее носа и губы. С каждым прикосновением Раиса все больше теряла способность сопротивляться.

– Я живу настоящим, – отозвался бывший вор. – Потому что будущее может и не наступить. И если речь идет о тебе, то я готов пойти на риск. А ты?

– Если я сейчас откажусь, буду чувствовать себя трусихой.

Раиса немного отстранилась и провела пальцем по шраму, который змеился прямо над глазом юноши.

– Как ты его заполучил?

– Пошел на риск. – Голубые глаза Хана глядели прямо на Раису.

– И оно того стоило?

Юноша на мгновение задумался и ответил:

– Да.

– Хорошо, – сдалась она. – Давай рискнем. Только, пожалуйста, не спеши.

Хан снова крепко прижал к себе принцессу, и она почувствовала, как бьется его сердце.

– А я не хочу медлить, – прошептал он Раисе на ухо. – Как я уже сказал, я живу настоящим. Как только я откладываю что-то на будущее, это что-то от меня ускользает.

– Знаю… Но мы все равно не станем торопиться.

Хан открыл глаза. Он находился в своем тайном убежище в библиотеке имени Байяров. По скованности в суставах он понял, что лежит на деревянном полу уже довольно долго. Юноша провел ладонью по лицу. Казалось, щетина отросла больше, чем обычно. «Сколько я здесь уже пробыл?» Как обычно, случился очередной провал в памяти, которого Хан не мог объяснить.

Массируя виски, юноша старался вспомнить, что произошло на занятии с Вороном. Наставник рассказывал, как забирать с собой в Эдиеон других чародеев. Объяснил принцип и назвал заклинание.

Хан сел, дождался, когда картинка перед глазами прекратит вращаться, и поднялся на ноги. Под плащом что-то зашелестело. Алистер сунул руку за пазуху, вынул оттуда несколько сложенных листов и осторожно их развернул. Это было похоже на ветхие пожелтевшие страницы старинных книг, что хранились на двух верхних этажах.

На одном из них виднелась карта. Чернила поблекли и расплылись со временем. Заголовок гласил: «Серая Дама». Хан опустился на корточки. Серая Дама была горой, что располагалась на краю Долины. На ней обосновался Совет чародеев и дома наиболее выдающихся семей заклинателей. Недоумевающий юноша пригляделся к карте. Как оказалось, гора была буквально изрыта тоннелями. Несколько входов были отчетливо отмечены на рисунке.

С обратной стороны карты виднелась надпись, выведенная почерком Хана: «Хранить в секрете; хранить в безопасности. Х. Алистер».

Хан совершенно ничего не помнил. Когда он это написал? И что все это значило?

Мир грез постепенно пробирался в реальную жизнь?

Алистер посмотрел на остальные листы. Это были заклинания, написанные на древнем языке, и, само собой, юноша ничего понять не мог. Внизу был выведен ряд изящных заглавных букв, будто подпись. А рядом красовался герб со змеей, короной и посохом, который он уже видел.