Михаил Ланцов - Империя очень зла! [litres]

– Ваше превосходительство, они не уходят, – козырнул поручик кирасирского Его Императорского Величества полка, докладывая результаты рекогносцировки.

– Потери есть?

– Один убит, двое ранены. Они по нам залп дали, да и тот – жидкий. Но мы шли плотно – вот и зацепило, хоть и издалека.

Генерал-майор взглянул на часы и тяжело вздохнул. А потом устало и как-то нехотя распорядился приданной батарее 87-мм легких конных орудий готовиться к открытию огня. Сохраняя, впрочем, надежду на то, что повстанцы отойдут…

– Артиллеристы готовы, ваше превосходительство, – выслушав доклад вестового, произнес подполковник.

– Передайте на батарею приказ об открытии огня, – мрачно процедил генерал-майор. Он прекрасно помнил инструктаж генерала Гурко. Что, дескать, тех, кто не проявляет твердости и желания сражаться, отпускать. А тех, кто держится твердо, – бить немилосердно, стремясь к полному разгрому. Но одно дело – инструктаж, а другое – вот так, в поле.

Бах! Бах! Бах! Ударили пушки батареи. Первый залп. Вроде как пристрелка, а вроде и устрашение. Били шрапнелью. Недолет. Повстанцы продолжали стоять, держа оборону. И даже ответили, дав одиночный выстрел из какой-то малокалиберной пушки, но то ли снаряд не разорвался, то ли вовсе был практическим…

Артиллеристы накатили орудия обратно. Зарядили. Откорректировали прицелы и замедление шрапнели. И снова дали беглый залп батареей. В этот раз уже накрытием. Благо что с дистанции в три километра на открытой местности это не так сложно. Вспухли белые облачка порохового дыма, и часть бунтовщиков осыпалась на землю. Но они устояли. И в свою очередь ответили, ударив из какой-то древней пушки с сильным недолетом.

Еще залп. Теперь уже гранатами, которые стали рваться прямо в боевых порядках повстанцев. Тут-то они и спеклись. Побежали. Да и кто под таким огнем устоять сможет? Бессильно и бессмысленно. А тут – гражданские.

Выждав еще пару минут, генерал-майор кивнул командиру дивизиона. И тот, скомандовав «шашки наголо», повел своих ребят преследовать бегущего противника. Очень плохо вооруженного. Это было прекрасно видно в зрительную трубу. Но эти проявили излишнюю твердость в обороне, а значит, он должен был следовать приказу…

Впрочем, таких эпизодов было очень мало. Бунтовщики имели хорошо если одну винтовку на десяток бойцов. Артиллерии так и вообще почти не было. Поэтому стрелять в появляющиеся разъезды если и начинали, то только в ответ. А при появлении превосходящих сил, особенно с артиллерией, спешно отходили ближе к городу.

Ситуация усугублялась еще и тем, что из Австро-Венгрии на просторы царства Польского в первые дни восстания ломанулись люди, пожелавшие поддержать дело возрождения Польши. В том числе и всякого рода революционеры. И они, разумеется, сразу же отправились в Варшаву, где пыталось зародиться хоть какое-то временное правительство.

Так что, замкнув кольцо окружения и немного его стянув, Император сделал предложение бунтовщикам, от которого они не могли отказаться. Все просто и предельно понятно. Либо бунтари выставляют своих полномочных депутатов для обсуждения капитуляции, либо город подвергается продолжительному артиллерийскому обстрелу и решительному штурму. Отреагировали они очень быстро и живо, лихо выделив делегацию, после общения с которой Николай Александрович и отправился на пресс-конференцию.

– Добрый день, господа! – произнес наш герой, входя в помещение. Все хором встали и разродились приветствием, которое, впрочем, было им воспринято как белый шум.

Прошел в президиум. Сел. И кивком предложил всем остальным присаживаться. Начали. Он, по уже заведенной традиции, кратко сообщил цель беседы и ее рамки. После чего сделал небольшой доклад по теме, обрисовав ее в целом, чтобы было понятно, от чего плясать.

– А правда ли, что под Варшавой идут тяжелые бои?

– Нет, бунтовщики отступают почти без боя. Им нечем сражаться.

– Говорят, что под Радомом слышали артиллерийскую канонаду. Поговаривают, что город в руинах.

– Там всего одна батарея конной артиллерии. Как вы понимаете, она натворить таких дел не в состоянии. Тем более что город был взят без единого выстрела.

– Получается, что люди врут?

– Почему сразу врут? Может быть, они сочиняют. Фантазия у них богатая. Вы об этом не думали?

– Но это уважаемые люди!

– Ничего не могу с этим поделать. Знал бы раньше, обязательно оправдал их ожидания и приказал расстрелять по Радому весь боезапас 4-фунтовых пушек конной артиллерии. Разрушений это бы почти не произвело, но хоть канонада бы получилась. Но, как вы понимаете, уже поздно. Они бы придумали раньше, чем узнали, что там на самом деле произошло.

Так и перекидывались фразами. Журналисты после первых двух пресс-конференций осмелели и действовали очень активно. Ведь он не затыкал им рот и позволял задавать даже самые острые вопросы. Представители же дипломатических миссий больше слушали, изредка задавая осторожные вопросы.

– Как вы думаете, что послужило причиной восстания?

– Полагаю, этот вопрос нужно задавать не мне, а моему правящему брату Францу Иосифу. Ведь это его люди из года в год занимаются подрывной деятельностью в Привислинском крае. Именно он укрывает и поддерживает лидеров польских повстанцев.

– Говорят, что поляков возмутило нежелание Вашего Императорского Величества распространять на них парламентскую реформу.

– Так и поступили бы как цивилизованные люди, готовые к парламенту. Написали бы прошения, прислали бы делегацию. Бунт поднимать-то зачем? Боюсь, господа, это только повод…

Потихоньку основной шквал вопросов прошел, и перешли к более обстоятельной беседе. Уже с опорой на статистику и кое-какие выкладки разных министерств.

– Вы понимаете, в чем дело, – продолжал говорить Император. – Поляки – они ведь никак не смирятся с потерей Речи Посполитой. Или как там правильно? Ржечь? Сами сделали. Сами потеряли. Никто им в том не был помощник. Им не права свои хочется отстоять или независимость. Им былое величие вернуть мечтается. Но, увы, этого сделать уже никак не получится.

– Почему же? – кто-то выкрикнул с места.

– Даже если случится страшная трагедия и Россия рассыплется на множество независимых земель, полякам никто не даст их собрать в старом формате. Потому что и Германия, и Австро-Венгрия не в пример сильнее былых столетий. Времена, когда крылатые гусары спасали Вену, давно прошли. Из-за чего все эти грезы можно считать не более чем идеализмом и утопизмом.

– И вы думаете, что полякам не получится создать независимое национальное государство?

– Национальное – возможно, но оно не будет независимым из-за своей чрезвычайной слабости. А так как их пару столетий кряду накручивали против русских, то, скорее всего, это национальное государство примкнет к любому нашему противнику. Не потому что им это выгодно, а потому что это вредно для нас. Прямо как в присказке: «Назло бабушке уши отморожу». А дальше… их просто ассимилируют, как и многих других западных славян.