Лиан Мерсиэль - Последний полет [litres]

Сила удара была столь огромной, что монстр чуть не завалился на бок. Вниз полетели пластины черной чешуи, полилась кровь, с шипением прожигая облака.

Один грифон не выжил – он сломал шею, но второй принялся кидаться на чешуйчатое брюхо: впивался в него когтями, отдирал куски плоти и впивался снова. Архидемон извивался, бросая колоссальное тело из стороны в сторону, но никак не мог скинуть с себя присосавшегося к нему, как клещ, врага.

Так грифон гнал Архидемона все дальше, они ныряли из одной колонны туч в другую, пока не оказались над заливом. Ревас же, не теряя времени даром, во весь дух мчалась за отрядом. Вскоре она поравнялась с остальными птицами.

– Что там произошло? – прокричал Гараэл.

Они видели, что Архидемон прекратил погоню, но были слишком далеко, чтобы понять причину.

– Грифоны вернулись! – крикнула в ответ Иссейя. – Обращенные грифоны. Они напали на Архидемона. Один погиб, второй до сих пор сражается.

– Что? – воскликнул изумленный Гараэл. – Один-единственный грифон? Сражается с Архидемоном?

– Да!

Однако не успел ответ сорваться с губ Иссейи, как из туч позади отряда вынырнула громадная шипастая голова. Дракон несся на них, с оглушительным свистом рассекая воздух необъятными черными крыльями. Грифона рядом с ним не было, и раны, которые птица нанесла чудовищу, никак не сказались на его сверхъестественной скорости.

Иссейя ощутила знакомое покалывание. «Магия?» – пронеслось в ее мозгу. И тут прямо в гущу отряда ударил столб фиолетово-черной энергии, закручиваясь в мощную воронку.

Крюкохвост сообразил первым. Сложив крылья, он камнем кинулся вниз. Ревас попыталась последовать его примеру, но возраст и застарелые травмы не позволили ей отреагировать так же молниеносно.

Остальные грифоны бросились кто вправо, кто влево, один попытался взлететь повыше, но всех их затянула в себя воронка. Дьявольская сила бешено мотала их туда-сюда и швыряла друг на друга, корежа броню и ломая кости.

Иссейя закрыла глаза, чтобы уберечь их от вырванных перьев и кровавых ошметков того, что раньше было доспехами и сбруей. В голове громыхала какофония голосов, просочившихся из Тени, но крики Стражей были громче, чем рев демонов.

Архидемон наносил удар за ударом. Даже сквозь опущенные веки Иссейя видела эти яркие вспышки энергии, от которых в душе ее шевелился какой-то новый, непонятный ей самой страх.

И этот страх стал последней каплей. Она больше не может удерживать всех обращенных птиц. Только не сейчас, когда Ревас борется из последних сил и вот-вот рухнет вниз, когда песнь Архидемона наполняет все ее пораженное скверной существо, а череп изнутри разрывают демоны Тени.

Она ослабила хватку, и трое грифонов вырвались из паутины оплетающих их сознание нитей магической энергии. Иссейя видела, как эти мерцающие нити лопнули и растворились в бесконечной тьме. Остальные птицы были по-прежнему в ее власти.

Трое освобожденных зверей тут же бросились на Архидемона. Один мгновенно вспыхнул пурпурным пламенем. С каждым взмахом крыльев с них срывались горящие перья и, неистово крутясь, исчезали в воронке. Тут Ревас попала в вихревой поток, ее резко развернуло, и Иссейя не увидела, что произошло дальше.

Она уже приготовилась к худшему, как вдруг почувствовала, что воронки больше нет.

Воцарилась тишина. Там, где еще минуту назад сражались за жизнь две дюжины Стражей, теперь медленно кружились перья и висел столб солнечного света. На мгновение Иссейя замерла в седле, зачарованно глядя на представшую ее глазам картину.

Но вот из туч с диким ревом вынырнул Архидемон. Вокруг него носились двое обращенных грифонов, которые без устали набрасывались на него снова и снова, хоть кровь и стекала ручьями с их опаленных крыльев. Стражи, сумевшие избежать смерти в воронке, забрасывали Древнего Бога молниями и огненными шарами.

Одного грифона дракон проткнул мощным когтем, но птица этого даже не заметила: она продолжала наносить неистовые удары клювом, пока наконец коготь не вспорол ее живот до самого горла. Ребра вывернулись наружу, грифон пронзительно закричал и, с новой силой ударив чудовище в бок, снес себе клюв.

Второй набросился на голову Архидемона: впивался когтями в глаза, раздирал морду, расшвыривая вокруг себя куски чешуи, которая падала вниз, сияя, словно драгоценные камни.

Тут, прищурив залитый кровью глаз, Архидемон сделал чудовищный вдох, а затем выдохнул – и грифон вспыхнул, как спичка.

Демоны в голове Иссейи подняли вой, требуя возмездия. Эльфийка что есть мочи ударила себя кулаком в висок, потом еще раз и еще, пока перед глазами не поплыли круги. Голоса обиженно смолкли.

Через несколько секунд вниз полетел изуродованный ком из плоти, костей и перьев – то, что осталось от второго грифона. Архидемон, освободившись от назойливых преследователей, победно взревел и поднял израненную морду, чтобы напасть на Стражей, но те первыми бросились в атаку.

– Стражи! – призывал Гараэл. – Стражи, ко мне!

Видимо, это была не первая его команда, поскольку позади него отряд уже выстроился в боевом порядке, но Иссейя, оглушенная воплями демонов, не слышала ни его, ни Калиена, который уже некоторое время кричал сзади и пытался ее растормошить.

Наконец она поняла, что происходит, и приказала Ревас лететь к отряду, но было поздно. Они не успели, и единственное, что им теперь оставалось, – наблюдать за боем с расстояния в пятьдесят ярдов.

Дружно запели луки, обрушивая на Архидемона густой дождь стрел; засверкали посохи, вытягивая магию из Тени. Вдруг – наверное, под действием силы заклинаний – облака расступились, и в солнечном свете, озарившем поле боя, Иссейя смогла хорошо рассмотреть Архидемона. Она и не думала, что твари так досталось. Нижняя челюсть с одной стороны была ободрана до кости, зубы обнажились, словно в дьявольском оскале; правое веко было почти оторвано; на боках лоскутами висела кожа; то тут, то там влажно блестели участки плоти, лишенные чешуйчатой брони.

Но списывать Древнего Бога со счетов было преждевременно. Он встретил Стражей новой вспышкой фиолетового пламени, которая пришлась на левое крыло отряда, и грифоны с наездниками, объятые огнем, полетели вниз, кружась, как листья на ветру. Иссейя почувствовала внезапную легкость – это погибли некоторые из птиц, которыми она управляла.

Уцелевшие Стражи уже возвращались. Грифонов осталось всего пятнадцать, и на сей раз они летели не ровным строем, а ловко маневрируя, пытаясь сбить врага с толку. Иссейя испугалась, что из-за этого Стражи, маги и лучники могут нечаянно задеть движущихся хаотично птиц, но Гараэл, видимо, рассудил, что игра стоит свеч: не такой уж и многочисленный у них отряд, чтобы они друг другу мешали.