Кесия Люпо - Мы – кровь и буря [litres]

Во рту Констанции мгновенно пересохло. Во дворе раздались вздохи и шепот. Леди-регент выдавила равнодушный смех. Уинтон пристально посмотрел на сестру.

– Это смешно, – заявила она. – Это просто смешно.

Голос ее прозвучал неубедительно даже для самой себя.

– Вы пытаетесь оправдаться, миледи ? – усмехнулся судья. – Подозрения возникли еще шесть лет назад. Покойная герцогиня тоже не сомневалась, что в первенце герцога есть нечто… необычное . Любопытно, что герцогиня покинула этот мир за несколько недель до возвращения Констанции. И та чародейка, что прокляла обряд погребения, вдруг исчезает за день до прибытия леди, как будто Констанция помогла ей скрыть следы.

– Что? Я…

Констанция знала, что молчать нельзя. Она знала, что аргументы судьи полны прорех и основывались лишь на подозрениях. Но почему-то воспоминания шестилетней давности мешали ей говорить, словно во рту был кляп, и она не могла вымолвить ни слова. Констанция вспомнила разбивающиеся от прикосновений зеркала; искру во сне, которая могла наяву поджечь постель; струйки горячего пара от чая, превращающиеся в руки, лица и существ.

Она вспомнила, как мать Уинтона, тогда еще юная герцогиня, смотрела на нее красивыми темными глазами. Однажды, когда отец отвернулся, герцогиня сильно ущипнула Констанцию за руку и прошипела: «Я знаю, кто ты, и когда я сумею это доказать, ты отправишься на тот свет, как и твоя мать».

Судья холодно рассмеялся.

– Значит, вы не чародейка, Констанция? Ну же, что вы молчите! Разве вчера вы тайно не навещали герцога? – спросил он. – Разве вы не наложили заклятье, чтобы усугубить безумие и вынудить его сброситься с башни?

«Абсурд» , – подумала Констанция, и вся эта абсурдность привела ее в чувство.

Неожиданно слова нашлись сами.

– Неубедительно, – прошипела она. – В ваших словах нет никакого смысла.

– Значит, вы отрицаете свою причастность к волшебству?

Констанция выпрямилась.

«Полуправда всегда лучше, чем ложь».

– Нет, я не отрицаю.

В толпе послышались вздохи ужаса и бормотания. Пусть она не могла разобрать слов, о сути догадаться было несложно. Уинтон смотрел на свою сестру, как на незнакомку.

– Констанция? Это правда? – прошептал он.

Она решительно встретила его взгляд.

– Простите за то, что пришлось всем лгать. Хотелось бы, чтобы все было иначе, но я знала, что меня здесь не примут, скажи я правду. – Констанция повернулась к своим людям, чьи лица выражали холод и изумление. – Я не могу изменить тот факт, что я волшебница. Я не просила подобной судьбы и никогда не хотела быть оторванной от дома. Но отца я не убивала. Это сделали вы, лорд-судья. Точнее, вы вместе с доктором Торном, чьи зелья подпитывали его безумие. – Констанция устремила взгляд на лекаря. – Вы ведь толкнули его из окна? По приказу судьи.

Лицо лекаря оставалось бесстрастным. Вытащив из ножен меч, судья направил его на сердце Констанции. Словно по сигналу, его гончая поднялась на ноги и пригнулась, готовая к атаке. Мужчины в черном вытащили клинки, а доктор Торн, сняв с пояса два тонких кинжала, встал в боевую стойку сбоку от судьи. Он не демонстрировал признаков бурлящей в венах красной боевой магии, но Констанция без доли сомнений ее ощущала.

– Миледи, вы арестованы за убийство, – прорычал судья.

– Вы повторяетесь, – заявила Констанция, повышая голос. – Арестовать нужно вас . Давайте спросим себя, кто получил выгоду от грозового облака, безумия герцога, чумы и охоты на магов? – Констанция подняла трость и указала прямо на судью, едва не касаясь золотым наконечником его меча. – Вы, лорд-судья. Вы, кто лицемерно и нагло нанял волшебника, чтобы вести охоту на ему подобных.

Внезапно убрав трость от судьи, Констанция направила ее на доктора Торна и выпустила в него стрелу магии. Она не собиралась ему навредить, а лишь хотела разоблачить. И не прогадала. Инстинкт защиты от подобной атаки оказался неудержимым: Торн взмахнул кинжалом, и красная вспышка уничтожила фиолетовый дротик. Толпа ахнула, и тогда хмурый лекарь понял, что натворил. Кто-то начал кричать, кто-то побежал прочь. В воздухе витал ощутимый страх.

Магия наконец показала себя.

Констанция заметила, что лицо Уинтона все в крови.

Судья заговорил снова, и слова его прозвучали раскатисто, словно гром.

– Чтобы победить страх, нужно в него превратиться.

Чудовищная белая собака дважды гавкнула, и Констанция вздрогнула при виде оголенных желтых клыков.

Жители замка бросились наутек, забыв про остывающее тело герцога в середине двора. Люди забегали в здания, как напуганные мыши, надеясь остаться незамеченными, а те, кто уже был внутри, прижимали свои бледные лица к ближайшим окнам, чтобы наблюдать за происходящим.

– Сдавайтесь, судья. Отзовите своих людей, – потребовала Констанция.

Но никто не сдвинулся с места.

– Что ж, раз так… Стража! – воскликнула Констанция.

По приказу капитана стража поспешила с бойниц вниз во двор и собралась вокруг Констанции. В жутком свете рассвета их короткие зеленые мантии и остроконечные шлемы отбрасывали странные тени. На фоне мягких кудрей тумана невзрачные и тяжелые двуручные мечи с огромными острыми лезвиями выглядели опасно. Констанция вспомнила слова Ксандера: городская стража предана тому, кто носит знак регента. Пусть ее и разоблачили, но правило остается правилом. Слава богам.

Стоя бок о бок с Констанцией, Уинтон выпрямил спину и вытащил меч. Чувство облегчения и признательности согрело ей душу.

– Сестра, я жду объяснений, – пробормотал Уинтон себе под нос.

Констанция кивнула в ответ.

– Лорд Ирвин? – обратилась она, стараясь звучать как можно уверенней.

«Пожалуйста, пожалуйста, поверьте мне».

После короткой мучительной паузы Мастер Меча вытащил тонкие клинки. Его примеру последовали люди в голубых одеждах, которых Ксандер собрал на пути к замку. К ним присоединились и те, кто с опозданием услышал о начале боевых действий.

– Сдавайтесь, лорд-судья, – приказал Ирвин. – Вы знаете, что не сможете одержать победу.

С поднятым мечом судья поджал губы.

Констанция внимательно смотрела на лекаря, держа трость наготове.

«Он – мой. Люди Ирвина и стража возьмут остальных».

Наступил момент тишины, а затем на свободу вырвался хаос.

Первым атаковал судья. По его команде Барбарус бросился на Констанцию, но она вовремя отскочила в сторону, упав на землю. Собака со свистом пролетела мимо живота девушки и вонзила зубы в чью-то ногу. Несчастный взвыл от боли, обрызгав горячей кровью щеку Констанции. Она приподнялась. Все вокруг утонуло в бурлящем облаке. В воздухе стоял металлический запах. Это воображение, или буря кружила быстрее? Ее затошнило от струящейся по губам крови мужчины.