Кесия Люпо - Мы – кровь и буря [litres]

– Спрячься!

Ксандер оказался возле Констанции, помог ей подняться и подтолкнул к безопасному месту, словно ребенка.

– Эй… – начала она, вырвавшись из его хватки.

– Просто уходи, Констанция!

Лицо его стало диким и злым, и он не обращал внимания на ее борьбу. Стоило ей оказаться в стороне, как Ирвин тут же вернулся к бою.

Щеки Констанции пылали. Она не позволит другим сражаться в ее битве. Наблюдая за сражением, она заметила красную вспышку: Торн. Подойдя ближе, Констанция произнесла заклинание и направила в него поток энергии. Вспыхнувший фиолетовый свет отбросил на грозовое облако страшные тени.

Констанция думала, что попала в цель, но доктор Торн исчез.

Мысли метались в голове, пока в темноте она осматривала двор в поисках лекаря. Неужели она упустила его? Или он пал? Нет, победить ученика Джока, бога войны, не так просто… Может, это ловушка?

Сам судья боролся с невероятной силой и отразил зараз троих солдат из свиты Ирвина. Одним ударом он порезал горла двух стражников, разбрызгав по всему двору ярко-красную кровь. Констанция слышала рычание Барбаруса: он рвал чью-то плоть.

И вдруг один из людей судьи в черных одеждах оказался перед ней с поднятым мечом. Лицо его вспыхнуло такой сильной ненавистью, что Констанции стало страшно. Он жаждал ее смерти.

Воин нанес удар, но с помощью трости Констанция его отразила. Яркая фиолетовая вспышка оттолкнула железо. Она приготовилась к следующему удару – времени на заклинания у нее не хватало. Мужчина был громоздким и высоким. Констанция снова защитилась, но удар оказался такой силы, что отбросил ее в крепостную стену. Следующим ударом воин выбил трость из ее руки. Констанция вскрикнула, а ее левая рука задрожала.

«Проклятье!»

Боец улыбнулся, демонстрируя окровавленные зубы, и снова бросился на нее с поднятым мечом.

«Воспользуйся ею!» – внезапно вспомнила Констанция.

Сжав левую руку в кулак, она резко ударила мужчину по голове. Бархатная перчатка зацепилась за его шлем и порвалась, обнажив металл. Боец в недоумении отпрянул назад. С бледным от ужаса лицом он выронил меч: он понял, что рука соперницы сделана из металла. Констанция сжала пальцы, ощущая плавный прилив магии, которая шевелила руку и приводила в действие сложный механизм внутри серебряного корпуса. Мужчина беззвучно открывал рот, и тогда Констанция воспользовалась случаем, ударив его сапогом в лицо. Воин кубарем покатился по земле вместе с гремящим шлемом. Лицо его скривилось от ярости, и он попытался подняться, но Констанция схватила меч правой рукой и без лишних колебаний ударила его в шею острым концом.

Во рту мужчины пузырилась бордовая кровь, а чернота расползалась из раны, как длинная тень.

Тяжело дыша, Констанция отступила и громко бросила меч на землю.

Крепко сжав левую руку, она натянула на обнаженный металл разорванную ткань перчатки.

«Нельзя показывать руку».

Глядя на мертвого приспешника судьи, она почувствовала прилив сил и отвращение к борьбе за господство. Несмотря на подступившую желчь, она сглотнула, наклонилась и подхватила трость. Но стоило ей подняться, как красная сверкающая волна, словно порыв яростного ветра, ударила ее в бок. Это был Торн. Констанция отразила его следующую атаку исторгнув из трости жгучую дугу фиолетового света. Перчатка бесполезно хлопала по левой руке – нет времени прятаться.

Торн оказался весьма быстрым. Не успел он увернуться и выпрямиться, как тут же занял боевую стойку, сверкая двойными красными кинжалами. Лекарь сбросил коричневый плащ, карманы которого были забиты инструментами, травами и лекарствами. Теперь перед ней стоял широкоплечий ловкий мужчина в темной облегающей тунике с проглядывающими из-под ткани крепкими мышцами.

Повернув правый кинжал, Торн выпустил в бурлящее облако поток красной энергии. Взмахом трости Констанция отразила атаку, раскрошив часть каменной стены. Торн проверял ее – а сражения не являлись ее сильной стороной.

«Нужно его перехитрить».

– И как вам нравится выполнять грязную работу судьи? – спросила она.

Торн снова атаковал, но Констанция увернулась. Она дрожала от усилий, но всеми силами пыталась это скрыть.

– Вы забрели далеко от дома, воин, – пыталась она отвлечь Торна. – Как на это смотрит ваш бог? Я не знала, что Джок поощряет трусость.

Еще нападение – еще одно отражение. Он исследовал ее средства защиты.

– Заткнись, – прошипел Джонас.

Его взгляд упал на металлическую руку, и она заметила, как едва заметно они расширились.

– О, неужели у него есть своя голова на плечах! – Констанция изобразила восторг, сжимая металлические пальцы левой руки. – А еще я думаю, что ты просто тупой комок мышц. Волшебная марионетка судьи!

Лицо Торна искривилось, и тогда он нанес еще пять ударов – и на этот раз это была не проверка. Констанция развернула трость и с помощью наконечника отразила нападения.

– Ты ничего обо мне не знаешь, – прорычал Торн.

– Так расскажи. Я бы хотела знать, почему волшебник работает с тем, кто всем сердцем ненавидит магию. Разве это не унизительно?

На этот раз он бросил один из кинжалов, который со свистом полетел в ее голову, разбрызгивая по пути красные искры. Констанция успела отойти, но лезвие все равно оставило на лбу горящую рану, после чего оно развернулось в воздухе и устремилось обратно к Торну. Несмотря на почти невыносимую боль, Констанция чувствовала себя восхитительно. Она прекрасно владела ситуацией.

– Ой, – тихо произнесла она. – Похоже, кто-то сейчас выйдет из себя.

Тогда это и случилось. Его яростные, исполненные дикой злобы нападения одно за другим пытались пробить ее защиту, почти затопив алой волной. Констанция создала щит и укрепляла его, пока трещины расползались по нему, словно паутина на разбитом стекле. Торн не заметил, как в крошечном перерыве между атаками она выпустила в его грудь маленькую фиолетовую стрелу. И попала прямо в сердце. Джонас Торн ахнул от неожиданности.

Нападения прекратились.

Он упал, как марионетка с обрезанными веревками.

Констанция оказалась слишком слаба, чтобы стоять на ногах: она неуклюже опустилась на колени. Девушка неподвижно сидела, пока вокруг кружило грозовое облако. Сражение казалось далеким и приглушенным. Несмотря на звон в ушах, у нее хватило сообразительности переодеть перчатку с правой руки на левую. С первого взгляда было трудно определить, что она неправильно надета. Если Торн мертв, то ее секрет снова в безопасности.

Лежа в нескольких футах от гладких булыжников, Торн едва дышал, но Констанция почувствовала внезапную вспышку раздражения: она не хотела оставлять его в живых. Она думала закончить начатое, однако сражение стихало, и ей не хотелось, чтобы кто-то стал свидетелем хладнокровного убийства лежащего человека. Кроме того, Констанция сомневалась, что у нее осталась энергия.