Т. Баррон - Семь песен [litres]

– Я не хочу оставаться в безопасности. Я хочу быть с тобой.

Я топнул ногой, раздавил каблуком стебель проклятой колючей лианы.

– Зачем тебе это?

– Потому что… я этого хочу. – Риа печально взглянула на темную воду. – Несмотря на то, что сказало мне озеро.

– А что оно тебе сказало?

Она тяжело вздохнула.

– Не хочу говорить об этом.

Я вспомнил собственное видение, Балора и его огненный глаз, и кивнул.

– Ладно. Однако я по-прежнему не могу понять, почему ты хочешь остаться со мной.

Риа подняла голову – что-то в небе привлекло ее внимание. Проследив за ее взглядом, я заметил две точки, мелькавшие в небе над горизонтом. И хотя я едва мог видеть их, я сразу понял, что это такое. Это были два сокола, паривших рядом на ветру. Они летели почти как единое существо, одновременно разворачивались и делали виражи – точно так же мы с Рией передвигались под водой, когда были рыбами.

– Разве они не прекрасны? – спросила она, не отрывая взгляда от птиц. – Если они таковы, как соколы из Леса Друма, то они не только летают вместе, они вдвоем строят гнездо и проводят там всю жизнь.

И внезапно я понял. То, что привязывало пару соколов друг к другу, то, что привязывало Рию ко мне, не имело никакого отношения к лианам. Или к веревкам. Или к цепям.

Я взглянул ей в лицо.

– Мне кажется, Риа, что самые прочные узы невидимы глазу. Наверное… самые прочные узы – это те, которые связывают два сердца.

Посох вспыхнул голубым пламенем. Когда пламя погасло, я обнаружил рядом с бабочкой новую отметину. Это была пара соколов, летевших по небу, подобно единому существу.

Едва успел погаснуть голубой свет, который излучал посох, как мои мысли обратились к третьей Песне, к Песне о Защите. Я отвернулся от озера, гладкая черная поверхность которого поблескивала в лучах вечернего солнца, и оглядел поросшую лесом долину, окружавшую водоем. Нам нужно было подняться по крутому склону, пробраться через лесную чащу, но я знал, что это будет лишь начало. Потому что знакомство с третьей Песней требовало очередного долгого перехода. «Урок Защиты – третья Песнь, В туннели гномов загляни».

Итак, я должен был попасть в страну гномов. Риа уже объясняла мне, что чужаки посещали их царство очень редко – и почти всегда по необходимости, а не по доброй воле. Дело было в том, что гномы, хотя и являлись мирными соседями, не любили пришельцев. Об их подземном царстве было известно лишь то, что врата его располагались где-то у истоков Вечной реки, на высоких равнинах к северу от Туманных холмов. На этот раз у нас не было выбора. Мы могли попасть в нужное место лишь пешком.

Несмотря на то что мы напрягали все силы и каждый день шли подолгу даже после захода солнца, у нас ушла почти целая неделя на то, чтобы пересечь холмистую местность. Питались мы в основном плодами диких яблонь, орехами, стеблями и листьями какого-то ползучего растения, найденного Рией, да время от времени нам удавалось стащить одно-два яйца из гнезда, оставленного неосторожной куропаткой. Нам посчастливилось избежать встречи с живыми камнями, но переход оказался тяжелым. Вокруг постоянно курился какой-то дым, окутывая нас полупрозрачным одеялом, мешая видеть дорогу даже с возвышенности. Однажды, когда мы пересекали болото, у Рии с ноги соскользнул башмак и утонул в трясине. Мы провели чуть ли не полдня в поисках рябины – из плотной, прочной коры этого дерева она делала себе обувь. Два дня спустя мы преодолели высокогорный перевал, покрытый снегом и скользким льдом, – однако перед этим нам пришлось идти всю ночь. Наступило полнолуние.

И вот наконец, грязные, замерзшие, совершенно изможденные и обессилевшие, мы очутились на высоком плато, в верховьях реки. Равнина была усеяна бесчисленными желтыми цветами в форме звездочек, которые наполняли воздух пряным, острым ароматом. Через некоторое время мы добрались до самой Вечной реки. Там мы спугнули двух белых единорогов, которые мирно паслись на берегу. Мы пошли на север вдоль извилистого русла и миновали широкие луга, поднимавшиеся в гору, подобно ярко-зеленым ступеням.

Дойдя до края очередного луга, Риа остановилась и указала на далекую линию заснеженных горных вершин.

– Смотри, Мерлин. За той горной цепью находится город великанов, Варигаль. Мне всегда хотелось увидеть его, хотя сейчас он лежит в руинах. Арбасса говорит, что это самое древнее поселение на всей Финкайре.

– Жаль, но нам нужно не к великанам, а, наоборот, к гномам. – Я наклонился, сорвал пучок травы с пушистыми метелками. – Великанам придется подождать до пятой Песни, той, которая связана с Варигалем. Если до этого дойдет.

Мы продолжили путь после заката, и из-за облаков появился сияющий белый диск. С одной стороны у него не хватало кусочка – луна убывала. Я ускорил шаги, почти бежал вдоль поросшего травой берега. Я отчетливо понимал, что истратил больше половины отпущенного времени, но сумел разгадать смысл лишь двух из семи магических Песен. Я в отчаянии размышлял о том, что у меня не получится справиться с остальными пятью, подняться по Лестнице в Мир Иной, раздобыть Эликсир и вернуться к Элен меньше чем за две недели. Даже настоящий маг вряд ли справился бы с такой задачей.

В свете луны мы карабкались вверх по крутому склону, хватаясь за корни и кусты, чтобы не скатиться. Вечная река, которая здесь была лишь веселым ручейком, струилась вниз с холма рядом с нами, ее крошечные водопады и омуты сверкали в призрачном свете. Мы поднялись на очередную террасу, и перед нами раскинулся широкий луг, освещенный луной и разделенный надвое сверкающей лентой реки.

Бамбелви рухнул у воды, не заботясь о том, как выглядит, и раскинул в стороны руки.

– Я без отдыха дальше идти не могу. И без еды тоже. Шуту нужны жизненные силы.

Сделав большой глоток ночного воздуха, я тяжело оперся о посох.

– Это твоим слушателям нужны силы.

– Истинная правда, истинная правда, истинная правда. – Он вытер лоб краем плаща. – И ко всему прочему я скоро сварюсь заживо! В этом плаще я мокрый, как мышь, даже после заката. А все эти последние дни солнце так палило, что я подвергался совершенно невыносимым мучениям.

Я озадаченно покачал головой.

– Тогда почему ты не выбросишь его?

– Потому что без плаща я могу замерзнуть. Превратиться в кусок льда! А что, в любой момент может пойти снег. Через час, через минуту, в эту самую секунду!

Мы с Рией, ухмыляясь, переглянулись. Наклонившись, она понюхала цветок-звездочку. Улыбнулась, набрала целую охапку цветов, скатала их в плотный желтый шар и протянула мне.

– Попробуй, – предложила она. – Звездный цветок – это пища путешественников. Я слышала рассказы о заблудившихся путниках, которые много недель питались только этими цветами.