Марина Крамская - Козырь. Создатель миров [litres]

Юкон увидел, как появилась и начала расти тень на горизонте. В развевающихся на ветру спутанных кудрях он без сомнений признал Тулара.

Когда за спиной его вспыхнул огонь, он даже не успел удивиться. Только обернулся, а пламя уже облизнуло одиноко валявшийся в стороне обугленный череп. Юкон не понимал, откуда оно взялось, будто из-под земли, но мгновенно охватило гладкую кость, а затем взметнулось к беззвездному небесному шелку. Желто-рыжие языки расползлись по небосводу, охватив его подобно степному пожару. Юкон не мог пошевелиться: небо горело и сверху летел пепел сожженных облаков.

Только звук рвущейся мешковины вывел его из оцепенения. Слабость никуда не делась, он пошатнулся, но успел заметить, как гигантский горящий кусок небосвода рухнул на неподвижное тело в серебристой чешуе. Воздух наполнился дымом, от которого резало глаза и легкие.

– Юкон! – крикнул Фос и развернулся к Шанне спиной. – Уходи!

Мертвый полуволк все еще дежурил у арки и скалился. Юкон вспомнил, как чуть не лишился ноги из-за зубов ручной зверушки Шанны, но попробовать стоило. Он приготовился к прыжку…

В то же мгновение другое движение отвлекло его внимание. С замершим сердцем Юкон видел, как Блисс поднялся на колени, дотянулся до слетевшего лука и рассыпанных по земле стрел, натянул и спустил тетиву. Секундой позже он оказался погребен под горящим осколком небосвода.

Его прощальная стрела проткнула ногу Фосу сзади над коленом, и блестящий кровью наконечник вышел насквозь. Престолонаследник охнул и, потеряв равновесие, упал, не пытаясь подняться. Шанна тоже застыла, растерянно глядя на неожиданно поверженного противника.

Но едва она дернулась в сторону Юкона, как очередной кусок обугленной небесной тверди сорвался вниз и отрезал их друг от друга. Ударной волной Шанну сбило с ног и бросило к арке. Юкон видел, с какой силой она приложилась головой о землю и лишилась чувств. И от вида ее хрупкого тела под тяжелым бархатным плащом ему сдавило сердце.

Мертвый пес, бросив свой пост, ринулся на помощь хозяйке.

Фос уже пришел в себя, попытался встать, но со стоном повалился обратно. Юкон уставился на древко стрелы, и хоть столько раз видел рассеченные раны и никогда не боялся крови, его все равно замутило.

– Обопрись на меня, – рухнув на колени рядом с престолонаследником, прошептал он.

– Что ты тут забыл? – взгляд у Фоса был мутный от боли, и соображал он, видимо, с большим трудом.

– Вставай, – проигнорировал упрек Юкон. – Давай, я без тебя не уйду.

Пальцы престолонаследника сжались на плече Юкона, и он с трудом поднялся. Одновременно они оба взглянули на Шанну: огонь с небесного осколка медленно подкрался к подолу плаща и постепенно продвигался выше.

Странно, несмотря на все пережитое, Юкон испытывал острую жалость – он никогда бы никому не пожелал такой смерти. И будь у него возможность, помог бы, не раздумывая, но императорский сын крепко держался за него, а со всех сторон падали и падали обломки небосвода.

– Постой, – Фос, смертельно бледный, с темными провалами на месте глаз, взглянул на Юкона: – Помоги мне. Пожалуйста.

Юкон растерялся. Он еще толком не понял, о чем просил его Фос, но смутная догадка уже сверкнула в подсознании, как и серебряные нити над плечами престолонаследника.

– Ты потом поймешь, – добавил он. – И никогда не пожалеешь. Обещаю.

Что-то в его интонациях безоговорочно убедило Юкона – должно быть, мольба, на которую, казалось, такой человек, как Фос, вообще не способен.

Он взглянул в потускневшие глаза и без колебаний ударил по серебряным струнам.

На этот раз зрение отключилось мгновенно. Юкон только почувствовал, как давление на его плечо ослабло, и он, особенно остро ощущая припекающий в груди жар, отдал приказ:

«Забери ее. Уведи отсюда».

Мир на мгновение проступил из тьмы, и Юкон с небьющимся сердцем наблюдал, как Фос безо всяких видимых усилий, шагая твердо и уверенно, окруженный языками пламени, направился прямо к Шанне.

Раздался скрежет, с каким ураганный ветер вырывает дома и деревья. Земля под ногами треснула, разошлась, как два обломка расколотой породы, и бездна разверзлась на ее месте.

Дорога в ад, о которой предупреждал Фос, протянулась через всю пустыню.

Юкон дождался, пока фигура в когда-то белом плаще склонится над фигурой в черном и подхватит ее на руки, и тогда почувствовал, как чья-то ладонь стиснула его плечо.

– Эй, а где Фос? – воскликнул Тулар, у которого по предплечью стекала кровь из рваной раны.

– Он уйдет через другой переход, – сквозь кашель ответил ему Юкон. Пепел забил ему горло, отчего в груди пылало и болело.

С хрустом небо лишилось еще одного своего осколка, и у Юкона остановилось сердце – черная глыба приземлилась точно перед обугленной аркой, преградив Фосу путь и свалив его ударной волной с ног. Нити в руках Юкона лопнули и бессильно повисли в воздухе. Головная боль еще скреблась в висках, но уже втягивала когти.

– Нет! – отчаянно крикнул он и рванул на помощь, но кузнец схватил его за шиворот, прижал к своей груди и поволок в другую сторону. – Нет! Отпусти!

– Ты спятил! – громыхнул Тулар, и сколько бы Юкон ни извивался, не поддавался.

Свод белой арки все еще источал свет. Юкон в отчаянии укусил кузнеца за руку, глядя на то, как два призрака – черный и белый – неподвижно лежат плечом к плечу, а огонь подбирается к ним со всех сторон, как волчья стая, сужая круги.

Тулар зашипел то ли от боли, то ли в негодовании, но лишь крепче прижал к себе мальчишку.

Тьма внутри арки внезапно схватила его за саднящее горло, и Юкон с тихим всхлипом провалился в ее объятия.

Он падал. Голова его стала огромным раскаленным булыжником и тянула вниз, ни одна мысль не могла удержаться в ней без боли. Непрозрачная тьма залепила глаза липкими черными комьями, и казалось, полет будет длиться вечно.

Поэтому к столкновению с реальностью он оказался совершенно не готов.

С минуту ничего не происходило: в тишине и мраке Юкон лежал посреди просторного холодного помещения. Потом почувствовал первое дыхание жизни – из щели в стене сквозило холодным ветром. Рыжий луч солнца пробивался сквозь трещину в крыше.

Рядом кто-то пошевелился и застонал.

– Какого дьявола-то, а? – голос Тулара заполонил собой все пространство. – Эй, братец, слышишь меня? Ты живой?

Мозолистые руки схватили Юкона за плечи и так встряхнули, что тот инстинктивно попытался оттолкнуть кузнеца. В голове еще тикало и стучало, но уже не так громко. Боль, как сытый зверь, укладывалась в правом виске, урча от удовольствия.

– Порядок, – прокряхтел Юкон и сел.

Тьма стала прозрачной. Он различил всклокоченные космы Тулара, блеск черных глаз и перекошенный набок рот. И только тогда взглянул на арку, из которой они вдвоем вывалились.