Марина Крамская - Козырь. Создатель миров [litres]

– Ты в порядке?

Фос вздрогнул, вернулся из своего мысленного путешествия и нахмурился, взглянув на сына:

– Тебя это волнует?

– Да. Я видел…

– Ах, это. Забудь. Все нормально. Мы поговорим с тобой позже, сперва мне нужно кое-что уладить.

Его интонации ясно давали понять, что диалог окончен.

В замке у главной лестницы их встречала Сола. Увидев Фоса, она только развела руки в стороны. Он спешно обнял ее, правда несколько скованно, будто стеснялся.

– Слава Орбису, все позади, – возвестила Сола, когда они разомкнули объятия.

– Спасибо, – прервал ее Фос. – Будь добра, приведи Юкона в порядок. И сообщи мне, когда вернется отец. Я буду у себя.

– Можно мне с тобой? – спросил Юкон, неуверенный даже, что ему теперь вообще хоть что-то можно.

– Нет. Я зайду к тебе, как только закончу.

Сола тронула Юкона за плечо, и он послушно проделал за ней путь до четвертого этажа, где она пригласила его в собственные покои и усадила на идеально заправленную кровать. Из трюмо появились склянки и слепящие белизной бинты. Юкон заметил на прикроватном столике целый строй пузырьков темного стекла и про себя удивился – зачем ей столько? Вряд ли же она все время держит их под рукой на всякий случай?

Но посчитал вопрос бестактным и промолчал. Вместо этого терпеливо дождался, пока Сола по очереди промокнет пахучим раствором все его раны и забинтует предплечье.

– Встань, повернись, подними подбородок, – командовала она так непринужденно, будто всю жизнь только тем и занималась. – Здесь больно? А так? Голова кружится? Тошнит?

Юкон на все вопросы отвечал отрицательно. Боль отошла на второй план. Он думал лишь о том, накажут его или нет. Какая все-таки глупость! Лица окруживших его людей прочно отпечатались в памяти. Неужели все здесь такие? С виду вежливые и приветливые, а на деле… Юкон теперь уже сильно сомневался, что сможет жить в Луксмире, и страшно тяготился этим соображением.

Поэтому стоило Соле доверчиво отпустить его со строгим наказом лечь в кровать и не вставать до утра, он сбежал на этаж ниже и задумался. Ему очень не хотелось пропустить разговор деда с отцом – не было никаких сомнений, кого они будут обсуждать. Но где их искать?

Первый этаж он отринул сразу – гостевые покои вряд ли подходят для подобных бесед. В трапезной наверняка вертятся слуги. В покоях Императора или в покоях отца? О расположении первых он догадывался по обрывкам разговоров деда, доносившихся сверху через открытое окно. Что ж, стоит начать оттуда.

Коридор третьего этажа оказался пуст, но в самом конце его виднелась приоткрытая дверь и доносились голоса. Разговор явно шел на повышенных тонах, и ни о какой секретности и речи не было. Юкон осторожно подкрался к двери и встал со стороны петель, чтобы на него не наткнулись. Несколько секунд потребовалось на то, чтобы разобрать голоса, но он быстро узнал отца. Тот злился:

– Я буду делать то, что посчитаю нужным для него, – с вызовом бросил он. – А не то, что удобнее тебе.

– Уже забыл, что случилось с ним сегодня в городе? – поинтересовался Император едко. – Напомню: он убил какую-то псину и вернул ее к жизни. Сперва псину, а потом – что?

Никогда прежде Юкон еще не испытывал столь странной боли: казалось, она ядовитым шипом воткнулась под сердце и нарывала там, а в ушах стучали слова Риада.

– Что поделать, если он не боится смерти? Ты бы боялся, если бы знал, что ее можно обратить?

Император ответил не сразу, будто в самом деле прикидывал: каково это – быть Юконом?

– Я и не сомневался, что ты станешь его защищать, – вздохнул он тяжело. – Только будь любезен вспомнить, что у него помимо тебя есть мать. И более дурной крови на всем Супермирье не сыщешь.

– А ты вспомни о том, что в нем течет и твоя кровь, кровь первых адептов. И он не столь ограничен, как любой другой ретримор. Он не станет убивать ради подчинения, – сказал Фос твердо и с вызовом. – Уж поверь мне.

– Может, и не станет. Может, наши люди найдут его раньше.

– Это моя вина. Я не успел объяснить ему, что за способность возвращать здесь могут возненавидеть.

– А что ты успел? – Риад отчетливо постучал пальцами по деревянной поверхности. – Вот что, Фос. Все случившееся – твоя вина. Чудом ни один из вас не погиб. Ты потерял контроль, ты поставил мальчика в скверное положение…

– Хочешь дать мне ценный совет по воспитанию сына? – огрызнулся Фос, и Юкон впервые услышал в его интонациях столько неприкрытой обиды. – Давай, я слушаю. Ты же в этом вопросе так отчаянно преуспел.

– Мне больно на тебя смотреть.

– Ну так отвернись. Это ведь твое излюбленное решение проблем – закрывать на них глаза?

– Я пытался, не помогает, – нехотя ввязался Риад в перепалку. – Стоит упустить тебя из виду, как начинается балаган. Орбис проклял меня, наградив тобой и теперь еще этим…

– Замолчи, – в голосе Фоса зазвучала настоящая ярость, кипящая и бесконтрольная. – Ты привык к вечной жизни, но я по-прежнему могу тебя убить.

– Делай, что хочешь, но увези мальчишку из Луксмира. Он не останется здесь. Пока Шанна ищет его, пока она жива , твой сын должен быть где угодно, но не среди нас. Попроси Ассу пробудить для него новый мир. Она будет так счастлива.

В повисшей тишине были отчетливо слышны два сбитых тяжелых дыхания, будто спорившие все время бежали в гору наперегонки.

– Когда-нибудь, – Фос снова совладал с эмоциями, и голос его стал равнодушным, – ты спросишь себя, почему все твои дети получились с изъяном. И поймешь, что они просто похожи на тебя.

Дверь распахнулась так стремительно, что Юкон не сомневался – она размозжит его многострадальную голову о стену. Но старые скрипучие петли смягчили порыв Фоса, и голова Юкона в очередной раз осталась цела.

И впервые в жизни он искренне об этом пожалел.

Фос исполнил свое обещание только спустя два часа. Юкон весь извелся, трижды измерил шагами комнату, посидел на окне, взялся за книги и тут же бросил. Он думал о том, что должен сказать. Обвинить или извиниться? Обрушить вопросы сразу, градом, или подождать?

От стука в дверь он вздрогнул, и ответное «да» получилось сиплым. Фос вошел, с интересом осмотрелся, будто ожидал найти в интерьере что-то от самого Юкона, и весьма непринужденно спросил:

– Как себя чувствуешь?

– Нормально, – отозвался Юкон и невольно коснулся кровяной корки на скуле.

– Синяк будет, – Фос кивком указал на царапину. – Готов пройтись? Не беспокойся, в город не пойдем. Посмотрим на него сверху.

Юкон пожал плечами. Он не боялся. Отец внушал ему непререкаемую уверенность, и от этого было гадко: выходит, сам Юкон за себя постоять уже не может, зато готов принять помощь от того, кто бросил его десять лет назад и до сих пор ничего не объяснил. Губы онемели, он никак не мог заставить язык слушаться.