Игорь Леденёв - Тайна золотого орла [litres]

– Что такое «Сердце Полтавы»? – нетерпеливо спросил Дима.

– Это подземный торгово-развлекательный центр, – пояснила Эльфина.

Друзья спустились по гранитным ступеням и попали в настоящий подземный дворец. Три этажа были соединены мраморными лестницами и сверкающими стеклянными эскалаторами. При входе в продуктовый супермаркет увидели огромный бассейн с настоящей акулой. Остроносая рыба стремительно носилась по замкнутому пространству аквариума.

Между зеркальными витринами пристроился фасад чисто выбеленной глинобитной хаты под настоящей соломенной крышей. Перед избушкой стоял гранитный бюст. Мужчина средних лет, в гимнастерке, коротко остриженный, сосредоточенно смотрел вперед. Возле входной двери висела мемориальная табличка.

– Это музей-усадьба Симона Петлюры, – пояснила Эльфина. – Настоящий дом, находившийся неподалеку, в котором родился герой, снесли еще в начале двухтысячных, чтобы построить очередной Евроквартал, поэтому решили в «Сердце Полтавы» восстановить его хату.

Друзья переглянулись. Дима пожал плечами:

– Петлюра – противоречивая фигура в истории.

– Ты еще расскажи, как энкавэдисты, переодевшись петлюровцами, расстреливали мирных жителей на Западной Украине, – предложил Андрей.

– Сейчас трудно судить о том, что было сто лет назад, – философски изрек Томин. – Ясно одно: когда идет война, одни сражаются и погибают, как герои, другие трусливо увиливают, мародерствуют и наживаются. И совсем не трудно переодеться в форму противника и дискредитировать его. Во всех войнах, начиная с древнейших времен, противоборствующие силы прибегали к провокациям. К сожалению, это действительность…

– Что сейчас в нашем родном доме, я хотел сказать, в наших квартирах? – осторожно спросил Дорошенко.

Эльфина хитро улыбнулась:

– Понимаете, мальчики, есть граница, за которую никак нельзя переступить. Так что не задавайте лишних вопросов…

В начале Каштановой аллеи, на перекрестке Октябрьской и Сенной, стояла огромная триумфальная арка в виде гигантской буквы «П». Перед гладким овальным сводом расположился стеклянный купол подземного перехода. Белая струйка фонтана, подпрыгивая и пританцовывая, пенилась на самой вершине купола. Вода, поблескивая, равномерно стекала по прозрачной полусфере.

Внутри арки был установлен конный памятник гетману Ивану Мазепе. Вороной конь натужно выгнул могучую шею и высоко поднял согнутую левую ногу, острием копыта вниз. Мазепа походил на древнерусского богатыря – широкий в плечах, спортивный, решительный. Взгляд исподлобья. В левой вытянутой руке сжимал золотой трезубец. На правом боку висел внушительных размеров меч. За памятником фонтаны разноцветными огнями симметрично убегали вдаль, сливаясь в одну светящуюся точку на площади Зыгина.

На травке, возле каштанов, словно на пикнике, лицом к башне сидели люди, в основном влюбленные парочки, но встречались даже целые семьи. К сидящим подходили новые посетители, наскоро расстилали покрывала и усаживались поудобнее, как в летнем кинотеатре или на берегу реки. Своеобразный внешний вид, а также доносящиеся обрывки фраз на английском или немецком явственно говорили, что это иностранцы.

– Что за лежбище? – саркастически спросил Андрей.

– Туристы, – просто ответила Эльфина. – Ждут, когда зажгутся мигающие огни на башне Шухова.

– И тут светопреставление?

– Конечно.

– Почему так триумфально установлен памятник гетману Мазепе? – спросил Дима, поглядывая, как две хорошенькие девочки расстилают клетчатое покрывало прямо возле ограды аллеи.

– Потому что Мазепа – национальный герой. Боролся за независимость Украины. Есть же в Полтаве памятник Петру I и Владимиру Ленину, – ответила Эльфина.

– Насчет борьбы за независимость можно поспорить. Да, боролся, но главное – чего он добился? До предательства Мазепы на Украине была хоть какая-то автономия, а после разгрома шведов под Полтавой даже намека на государственность не осталось. Институт гетманства полностью упразднили, и Украина, по сути, стала частью Российской империи, – выдал тираду Дима.

– Он ведь решился на борьбу, надеялся на победу, – пыталась возразить Эльфина.

– Я только что говорил: главное – не стремления, а результат, – высказался Томин.

– Мазепа много полезного сделал. Храмы строил. – Она старалась оправдать главу казацкой державы.

– Храмы строил? – иронично переспросил Дима и сам же ответил: – Да, строил, но, как и другие гетманы, занимался элементарным разбоем. Ходил в походы на Турцию, а деньги, полученные от грабежа, не пропивал, как другие гетманы, а строил храмы. Двадцать лет верой и правдой служил Петру, а в самый ответственный момент предал его, открыто выступив на стороне противника. Кстати, Мазепа дольше всех гетманов Украины держал булаву.

– Ему что, нужно было воевать на стороне Петра? – Собеседница явно не ожидала такого напора.

– Трудный вопрос. – Дима задумался. – Думаю, не надо было вообще затевать эту битву, я имею в виду – Полтавскую. Изможденная долгим переходом и голодом шведская армия была сильно ослаблена, в то время как русская армия, превосходящая противника численностью и вооружением, была более свежей.

– А может, Мазепа был российским шпионом! – иронично вклинился в спор Андрей. – А что! Скентовался с Карлом, заманил его под Полтаву, уговорил разобраться с Петром и погубил.

Ребята засмеялись…

Незаметно совсем стемнело. Летний вечер укутал темным бархатом дома и деревья. Впереди, перегораживая улицу, узорчатой стеной празднично сверкала башня Шухова. Каштановая аллея изменилась до неузнаваемости. Декоративно подсвеченные дома были великолепны. Здания окрасились в нежные пастельные цвета – теплые оттенки зеленого, желтого и розового. Частокол рельефных фасадов создавал неповторимый архитектурный ансамбль.

За отлитым из стекла и бетона концертным залом «Листопад» привлекло внимание стройное семиэтажное здание с овальным куполом, венчающим угловую часть. Высокие прямоугольные окна его обрамляли рельефные скульптуры белых лебедей. Прекрасные птицы раскинули широкие крылья над окнами и, выгнув длинные шеи, образовали немыслимо красивый орнамент. Фасад здания поражал выразительностью и подлинным величием. Казалось, что живая стая белых лебедей парит над зелеными кронами лип.

Дима даже остановился, очарованный.

– Нравится? – улыбнулась Эльфина.

Томин кивнул.

– Этот домик в шутку называют – «Лебединая песня».

– В Полтаве есть вол, я хотел сказать, памятник волу? – поинтересовался Дима.

– Есть, на набережной, за Южным мостом у гостиницы «Ворскла», – ответила Эльфина.