Игорь Леденёв - Тайна золотого орла [litres]

– Почему скульптуры на домах с разными лицами? – поинтересовался Андрей.

– Причем необычайно реалистичными, – добавил Дима.

– Очень просто. Наш мэр объявил конкурс – облагородить фасады зданий скульптурами полтавчан, но при одном условии: эти люди не должны курить или бросить курить и не злоупотреблять спиртным.

– Как это проверяется? – заинтересовался Томин.

– Элементарно! Претенденты на собственное изваяние проходили специальные медицинские тесты, по результатам коих и отбирали кандидатуры.

– Если курил, но бросил? – не унимался Дима.

– Если бросил вчера, конечно, не пройдет. А если не куришь и не пьешь много месяцев – могут взять.

– Что значит «могут взять»?

– Выстроилась такая очередь! – Эльфина снова засмеялась. – Многие хотели запечатлеть себя в мраморе на фасаде, но выбрали самых лучших. Принимали во внимание и внешние данные. Если у тебя некрасивая фигура, то как же нелепо ты будешь смотреться на здании, открытом взорам бесчисленных прохожих. Над тобой же смеяться будут!

– Кто не прошел конкурс, что с ними стало? – допытывался любознательный Дима.

Эльфина снова засмеялась:

– В Полтаве зданий хватит на всех. Для многих этот почин стал хорошим стимулом заниматься спортом, чтобы улучшить фигуру. Следующий конкурс – через полгода. Так что время есть – и курить бросить, и фигуру улучшить. Наш мэр почти в каждом дворе установил стационарные тренажеры, не говоря о турниках и брусьях. Почти в каждом районе – бассейны, теннисные корты, баскетбольные, волейбольные площадки. Есть горнолыжный слалом и даже Искусственный океан, который вы уже видели. Таким образом, Полтава стала зоной здорового образа жизни. Киоски с сигаретами куда-то подевались. Табак, конечно, продают, но в строго означенных местах и в ограниченном количестве, и, сами понимаете, спрос – невелик. То же самое и со спиртным…

Вечерело. Зажглись уличные фонари. Октябрьская засверкала светящимися витринами. Ярче стали переливаться блюдца фонтанов.

– Какой возрастной ценз для отбора на памятник? – продолжал допрос Дима, глядя на такие разные лица скульптур.

– А ценза, собственно говоря, не устанавливали. Просто после шестидесяти решились на изваяние всего несколько человек.

Болтая и подшучивая, маленькая компания дошла до перекрестка, дальше простирался Октябрьский парк. Дима с Андреем увидели настоящее озеро света, словно на огромном круге кто-то разлил сверкающую плазму и она засветилась, как космический корабль, немыслимыми сочетаниями цветов по всей поверхности и даже на деревьях.

Заглушая музыку, раздавался шум множества фонтанов. Ребята шли, раскрыв рот. Эльфина посматривала на них взглядом опытного психолога. Ее голубые глаза искрились неподдельной радостью.

– Что за колонна установлена на площади Луначарского? – полюбопытствовал Дима.

– Памятник вечно юной Полтаве, – пояснила провожатая.

– Оригинальный памятник, – подытожил Андрей. В подземном переходе царило бойкое оживление.

Стайки веселых девушек настойчиво продвигались в сторону парка, взявшись под руки. Влюбленные парочки медленно дефилировали по мрамору центрального зала. Сквозь невообразимый гул слышалась лирическая песня барда, заглушаемая уханьем большого концерта.

– «Злато мисто» сейчас опоясывает весь парк? – поинтересовался Томин.

– Не только опоясывает, – улыбнулась Эльфина, – еще и прорезает крест-накрест, соединяясь с переходом на площади Луначарского. Так что получился настоящий подземный город.

– Как это «прорезает»? – не совсем понял Андрей.

– Есть два коридора, проложенные под центральными аллеями. В месте пересечения подземных переходов есть выход на поверхность, возле золотого орла. Оттуда появляются на эстраде исполнители.

– В Полтаве действует метро? – спросил Дима.

– Конечно. Уже пятую ветку запустили, – с гордостью ответила Эльфина.

– Мы спустимся в подземку? – усмехнулся Андрей.

– Только не сегодня, – со вздохом ответила провожатая.

Томин смотрел на Эльфину, казавшуюся ему олицетворением классической музыки, явленной во плоти живой музой. Вначале искоса бросал быстрые взгляды, потом нагло смотрел в упор. Девушка ловила пытливые взоры, но делала вид, что не замечает их.

В свете ярких огней Эльфина была удивительно хороша. Золотые волосы рассыпались упругими волнами и отражали свет. Здоровый румянец окрасил кожу лица. Точеная фигура, словно мраморное изваяние, выделялась на фоне развернувшегося колкими звездами летнего вечера.

Дима поймал себя на мысли, что Эльфина нравится ему все больше и больше. Попытался отбросить странную догадку, но та лезла назойливой мухой и нагло заполняла сознание…

Вот и выход из парка. Томин посмотрел на домик Натали, затем на Андрея. Декоративно подсвеченный, дворец губернатора напоминал белый пароход, затонувший в изумрудных волнах сонно шелестевших деревьев. На поверхности остался только верхний этаж да зеленая низкая крыша.

На полированном прямоугольном фронтоне дворца застыли шесть мраморных изваяний. Прекрасные статуи казались золотыми в прямолинейных, желтых лучах скрытых фонариков. Андрей смотрел как завороженный на окно третьего этажа, но темное стекло лишь отражало мигающие огоньки.

Попутчица кинула взор на друзей и смолкла на полуслове. Наступила минута молчания. Голубые глаза девушки смотрели из-под очков с грустью и пониманием.

Чтобы разрядить обстановку, Томин иронично спросил, указывая на мраморные скульптуры:

– Они тоже бросили курить?

– Памятники не употребляют никотин!

– А твоя скульптура тут есть? – поинтересовался Дима.

Лицо девушки сразу стало серьезным.

– Зачем тебе это? – тихо спросила она.

– Ну как! Просто спросил. Ты ведь не куришь и у тебя спортивная фигура. Я подумал… ты тоже можешь… хотел сказать, твой бюст может украшать один из домов.

– Я в проекте не участвовала, – отрезала она.

– Что сейчас в этом здании? – словно очнулся Андрей, указывая на домик Натали.

– Дворец-музей генерал-губернатора, – менторским тоном проговорила провожатая.

– Туда можно зайти? – глухим от волнения голосом спросил Дорошенко.

– Конечно, можно. Только завтра. Сейчас музей закрыт…

Блюдца фонтанов простирались дальше, сливаясь светящимися точками в районе площади Зыгина. Они манили, и маленькая компания дружно пошла вперед. Вдалеке рождественской елкой показалась гигантская башня Шухова. Фонтаны сверкали цветными струями до самой башни. Свет отражался на полированных кирпичиках бывшего Дворянского банка. Под застрехой неподвижно сидели все те же каменные гарпии.

Ребят ждал еще один сюрприз. На перекрестке, возле их дома, поблескивал гранитным зевом подземный переход. Тоннель разлегся выпуклой стеклянной галереей через весь квартал до самой Сенной площади. Четкие темные буквы на светящемся белом фоне гласили: «Сердце Полтавы».